Вторжение

на митингах, к которой мы уже приучили рабочих, будем бороться за повсеместное расширение торговли спиртным. При этом примем меры к изгнанию отовсюду и поголовно интеллигентов варварского семени, особенно и в первую очередь так называемых патриотов — они для нас главная опасность.

Но более всего опасны русские патриоты… Полагайте их для себя смертельными врагами!

Чтобы истинная подоплека сути чинимых нами вещей не стала понятна аборигенам раньше времени, мы прикроем ее, замаскируем либеральной болтовней, якобы искренним стремлением послужить рабочему классу, трудящимся слоям общества, великим экономическим принципам, пропаганду которых поручим академикам-экономистам, модным теоретикам и публицистам, которые давно уже находятся у нас на содержании.

…На всех континентах мы обязаны создать атмосферу брожения, раздоров, всеобщей вражды. В этом обретается двойная польза. Во-первых, этим мы держим в напряжении государства, руководители которых хорошо понимают, что именно в наших силах произвести у них особые беспорядки или установить порядок. Все эти страны уже привыкли к нашей способности оказывать на них необходимое давление.

Во-вторых, бесконечными интригами мы запутали нити, протянутые нами во все государственные кабинеты организуемой нами политикой, экономическими договорами или заёмными обязательствами.

Организация Объединенных Наций — давно уже послушный инструмент проводимой нами политики установления нового мирового порядка.

Для окончательного достижения глобальных целей нам надо вооружиться большой хитростью и пронырливостью во время переговоров и соглашений. Но в том, что называется «официальным языком», мы будем держаться противоположной тактики и на миру, напоказ будем казаться честными и сговорчивыми.

Таким образом, варварские, народы и правительства, которых мы уже приучили смотреть только на показную сторону того, что мы им позволяли постичь, примут нас за благодетелей и спасителей рода человеческого.

Наглядно сие проявилось в событиях вокруг Персидского залива. Историю великой провокации, в которую мы хитроумно втянули Ирак, будут хрестоматийно изучать в наших специальных школах для управляющих варварским быдлом, арабским ли, славянским — без разницы.

Главный успех в политике заключается в тайне готовящегося предприятия. Слово не должно согласовываться с действиями дипломата.

К действиям широко задуманного нами плана завоевания мирового господства, плана, который необходимо завершить к концу этого века, и этот вожделенный триумф уже близок, мы обязаны вынуждать варварские правительства действовать в наших интересах при помощи так называемого общественного мнения, которое формируется не имеющей границ Великой Властительницей умов. Речь идет о прессе, радио и телевидении. Они, за немногими исключениями, с которыми не стоит считаться — уже в наших руках.

Одних государственных деятелей мы попросту купим, других запугаем террором, третьих задушим процентами по займу, четвертым устроим революционное восстание собственного народа.

Арсенал наш разнообразен и велик. На каждого аборигена мы найдем подходящую удавку.

Мы заручимся для себя орудиями, которыми наши противники могли бы воспользоваться против нас. Необходимо выискивать в самых тонких выражениях и загвоздках правового словаря оправдания для тех случаев, когда нам придется произносить решения, могущие показаться аборигенам смелыми и справедливыми.

Эти решения важно подать в таких выражениях, которые казались бы высшими, непререкаемыми правилами юридического порядка.

Необходимо окружить себя публицистами, юристами-практиками, администраторами, дипломатами и, наконец, людьми, которые подготавливаются сверхобразовательным воспитанием в наших особых гимназиях. Эти люди постигнут тайны социального быта, будут знать иностранные языки, а также тайный политический жаргон. Они будут ознакомлены с подкладочной, оборотной стороной человеческой натуры, с ее чувствительными струнами, особенностями характера аборигенов любой местности.

Эти профессионалы будут играть на струнах варварских душ ту музыку, которую мы закажем…

LXV. В ГОСТЯХ У ПРЕЗИДЕНТА

По поводу визита к Президенту у Станислава Гагарина возникли сомнения.

— Во-первых, нас не приглашали, — сказал он несколько раздраженным тоном, ибо отдавал себе отчет в том, что встретиться с Президентом он вовсе не прочь, но ведь не зовут, в том и закавыка. — А во- вторых, как мы туда попадем? Передав визитную карточку?

— У товарища Сталина никогда не было и тем более нет сейчас визитных карточек, — небрежно отпарировал писателю вождь. — И товарищ Сталин пройдет, понимаешь, где угодно… Это ответ на последние два ваших положения. Что же касается приглашения… Тут как посмотреть. С одной стороны — незваный гость хуже… Не буду говорить кого, чтоб не вызвать межнациональный конфликт. Тьфу! До какой же степени распустили вы, понимаешь, сепаратистов всех мастей! Да… Вот вы товарища Сталина к себе в дом приглашали?

— Не приглашал, — растерянно проговорил Станислав Гагарин.

— Вот видите! — торжествующе поднял указательный палец вождь. — И, тем не менее, не станете обвинять товарища Сталина в бесцеремонном вторжении в писательскую обитель. Принесло хоть какую-то пользу, понимаешь, появление товарища Сталина Отечеству и вам лично?

— Конечно! — искренне воскликнул писатель.

— Наша встреча с Президентом находится в том же, понимаешь, ряду. Тем более, жизни его угрожает реальная опасность. А про то, понимаешь, что Социалистическая Родина в опасности, вы и сами знаете, во весь голос сейчас заговорили люди. Завтра же и отправимся к нему. Предупредите соратников: с утра, понимаешь, поедете в клинику Федорова показывать оперированный глаз.

Недели за две до сего дня, 26 марта 1991 года, профессор Козлов заменил писателю хрусталик, одновременно установив в правом глазу крохотный анализатор человеческих достоинств — подарок товарища Сталина. После двух-трех-месячной адаптации Станислав Гагарин приобрел способность определять человеческую сущность любого представшего перед ним субъекта, замерять уровень его негодяйства или добропорядочности.

Сочеталось с чудо-анализатором и лазерное устройство навроде того, каковым обладал товарищ Сталин, использовал его для уничтожения монстров. Но пока шел процесс привыкания гагаринского организма к инородному телу, воспользоваться сим оружием против ломехузных нейтринных чудовищ писатель не мог.

Новый глаз полагалось покудова беречь, не напрягаться в работе, вести спокойный и упорядоченный образ жизни… Но какое там к чертям спокойствие, когда запускались в производство новые фильмы, косяком шли тиражи книг из Электростали и «Красного пролетария», для них изыскивались необходимые складские помещения, подвалила с великим трудом добытая бумага, ее тоже необходимо было где-то укрыть…

Ситуацию осложнило и бандитское поведение некоего Клименко — директора автошколы ДОСААФ, которому передали на баланс здание спортивной школы, помещения в ней вот уже второй год арендовало «Отечество». Пока ведал зданием Рудавец — председатель городского комитета военно-патриотического общества, все шло хорошо. Станислав Гагарин платил божескую аренду, но выделял на нужды школы сто пятьдесят тысяч рублей безвозмездно.

Получивший здание Клименко подвесил «Отечеству» арендную плату в четверть миллиона. После долгих споров сошлись на половине, а председатель «Отечества» спешным порядком принялся искать альтернативные варианты. Станислав Гагарин принципиально не мог позволить,