Захотят ли они объединиться? Ты уверен в этом, Гр-Гр?

Увы, молодой вождь не мог твердо полагать, что переговоры закончатся успехом. Юмба-Фуй, вождь Синих Носов, хитрый и ленивый, умело использующий выгодное расположение племен в устье большой реки, впадающей в океан, и глава Горных Обезьян, сидящих на неприступных кручах, на словах соглашались с предложением молодого вождя Рыжих Красов о разделении труда при охоте на Мохнатых.

Гр-Гр шел дальше. Он хотел создать межплеменную кооперацию под общим руководством, но пока наталкивался на роковой и пока неразрешимый вопрос, который задавали оба вождя: кто же из них троих будет главным?

И когда молодой реформатор говорил о том, что главного выберут люди всех трех племен, Юмба-Фуй хитро подмигивал и лыбил круглую рожу, украшенную на самом деле синим, скорее фиолетовым носом. Горный же Обезьян по имени Кака-Съю возмущенно фыркал и, заикаясь, произносил на горском наречии несколько слов, обозначавших, Гр-Гр это было известно, неприличные понятия.

Раньше каждое племя охотилось на Мохнатых самостоятельно. Поначалу рыли огромную яму- ловушку, потом всем обществом искали зверя, отбивали от стада и гнали к будущей гибели. Справиться с Мохнатым было непросто… Гигантское животное было живучим.

Толстую шкуру не пробивали жалкие копья людей, камни, брошенные в яму на загнанного зверя, особого вреда не причиняли. Потом возникала проблема сохранения целой горы мяса, большая часть его портилась, и мясо приходилось зарывать подальше от пещеры, ибо впрок можно было заготавливать только копчением, а на это не хватало времени.

И Гр-Гр, который вырос в долине, у подножия горных вершин, склоны их заселили уже Обезьяны, сообразил однажды, забредя выше их поселений, что мясо чудесным образом не станет ядовитым, если его хранить в леднике, Язык которого доходил до жилища племени Каки-Съю. Это был еще один довод в пользу кооперации трех родов.

— Если надо, я поддержу тебя, Гр-Гр, — пообещал старый Хаш. — Только имей в виду: сомневающихся будет достаточно. Люди с трудом отказываются от того, что завещали их предки, и к чему они сами привыкли.

«Да, — с горечью подумал Гр-Гр, — об этом предупреждал в «Большом сочиненье» еще Роджер Бэкон. Как это там у него? Пример жалкого и недостойного авторитета, постоянства привычки, мнения несведущей толпы прикрытие собственного невежества показной мудростью… Ими опутан всякий человек, утверждает монах-францисканец, и охвачено всякое состояние, ибо в жизни, науках и всяком занятии для одного и того же вывода пользуются тремя наихудшими доводами: это передано нам от предков; это привычно; это общепринято, следовательно, этого должно придерживаться. Он прав, Роджер Бэкон, но как мне убедить соплеменников в открывшейся и для меня правоте?»

Вслух молодой вождь сказал:

— Уже светает, Хаш. Разжигай костер, а я обойду часовых — не заснул ли кто, не попался в лапы Серого Кару, он как будто вновь появился в наших краях. Я видел вчера его след.

Направляясь к выходу из пещеры, Гр-Гр прошел так, чтобы оказаться поближе к трем подругам, они лежали вместе среди пятерых детенышей, которых принесли уже молодому вождю.

Ласково посмотрев на них, Гр-Гр подумал о том, что неплохо бы оставлять женщин за себя, когда он покидает стоянку племени для охоты или боевых походов. Конечно, и самая любимая Арев, и рассудительная Анель и веселая, всегда радостная Вабюль, как подруги вождя уже ведали в племени сбором кореньев, грибов и ягод, но им можно было бы вручить от его имени и более широкие полномочия.

С коротким дротиком в руке и каменным ножом, прикрепленным к набедренной повязке, Гр-Гр вышел из пещеры в предрассветное сиреневое утро. Вождь настороженно осмотрелся и тихонько свистнул. Из кустов, окружавших вход в убежище, где укрывались три сотни людей, раздался ответный свист.

Ответив на пароль, часовой так и не появился, не обнаружил потаенное место, в котором укрывался, и это было тоже нововведением молодого вождя.

Он миновал вторую линию охранных постов и углубился несколько в густой, окружающий земли его племени лес. Вождю захотелось еще раз осмотреть следы Серого Кару.

Двигался Гр-Гр быстро и бесшумно, настороженно замирая, если к нему приходил звук как будто бы посторонний для пробуждающегося леса, потом определив его, вождь споро двигался дальше.

Утро предвещало добрый солнечный день, и Гр-Гр верил, что объединенный совет трех племен примет предложенные им идеи. Порой ему казалось, будто он движется в некоем искусственном мире, словно никогда не бывал в этом лесу, хотя понимал: здесь знакома каждая былинка.

Ощущение некоей двойственности существования не пугало молодого вождя. Напротив, оно пьянило его, придавало уверенности в том, что задуманная акция венчается успехом, все будет хорошо, и любимая Арев принесет ему сына, который станет после него Великим Вождем, объединителем всех племен, живущих под добрым и светлым оком Большого Небесного Огня.

Все три подруги Гр-Гр рожали ему пока одних, увы, дочерей.

«Сейчас тебя убьют, молодой вождь, — произнес вдруг внутри черепа, так показалось Гр-Гр, незнакомый голос. — Берегись!»

Реакция вождя была мгновенной. Ничком бросился Гр-Гр на землю, и тут же грохнул в дерево, с которым он поравнялся, тяжелый камень, прикрепленный ремнем к деревянной рукояти.

Вождь перекатился через заросли, вскочил на ноги, в несколько прыжков пересек пространство, отделявшее его от несостоявшегося убийцы, который стремглав бросился наутек. Гр-Гр догнал его и с силой вонзил дротик туда, где голова соединяется с телом.

Человек рухнул вниз лицом, не издав ни звука.

Уже переворачивая его, Гр-Гр понял, что его пытался убить один из Синих Носов.

«Так, — вздохнул вождь, всматриваясь в раскрытые глаза бездыханного трупа. — Юмба-Фуй по- своему попытался решить проблему выборов президента нашей кооперации…»

— А чего ты хотел, наивный Папа Стив? — насмешливо спросил его вдруг изнутри тот самый голос, который только что спас от верной смерти. — Плюрализма, гласности и демократии в каменном веке? Их, по сути дела, нет и в Двадцатом, в этом жестоком, жестоком, жестоком веке-оборотне…

— Кто это? — вскричал Гр-Гр, ничуть не испугавшись и с вызовом потрясая дротиком с окровавленным каменным наконечником. — Кто со мной говорит? Выйди и покажись! Я хочу видеть твое лицо…

— Это ты сам говоришь себе, смелый, непохожий на других Гр-Гр, — спокойно, несколько усталым тоном произнес давешний голос. — Знаешь, Аристотель ведь был абсолютно прав, когда утверждал, что происходящее в мире свершается не только на основании чего-то, но и для чего-то. Ты суть человек осознающий и целеполагающий, а потому, целенаправленность и целесообразность твоей деятельности через потомков распространится на весь мир. То, что возникает природным, естественным путем или благодаря замыслу человека, возникает ради чего-то. Только не всякая цель есть подлинная цель, есть благо. Цель означает отнюдь не всякий предел, но лучший.

По Аристотелю, и его слова истинны, умница Гр-Гр, начало всех вещей скорее всего благо.

Запомни это!

Часть четвертая

СПАСЕНИЕ ОТ ЖУКА ЛОМЕХУЗА, или ТИРАННОЗАВР И МУРАВЬИ

Вы читаете Вторжение
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ОБРАНЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату