решил быть доктором. Цирк не брошу: или ветеринаром буду, или артистов лечить…
— Глупости! Слышать ничего не хочу! — загремел великан.
— Ну, папа. Ты прямо как дядя Афанасий. Зачем же насильно заставлять?
— Я насильно? А верно… ты, кажется, прав… Но мне просто непонятно: как это можно не увлекаться акробатикой? Вот так новость, — огорчился дядя Коля. — Доктором стать решил!
— Ничего страшного, — сказала Валя. — Предложите мне кем угодно быть, а я только портнихой! Выучусь — буду для артистов шить.
Анна Ивановна уложила Олега в кровать, и он еще долго не отпускал нас с Валей. В комнате было тепло, но все же Анна Ивановна достала второе одеяло и хотела прикрыть Олега.
— Не надо, мама, жарко.
— Вот мы так спокойно сидим, болтаем о том, о сем, — сказала она. — Чисто у нас, теплынь… А мне чего-то вспомнилось, как моя мать рассказывала один случай из своей молодости… Перед революцией это было… Мама заболела, тоже вот ухо, как у Олега. Температура только у нее была высокая. А надо репетировать. Стоит она на манеже… в каком-то городке, не помню. Стоит в короткой юбочке, блузка без рукавов… А цирк-то — палатка брезентовая, на дворе лютый мороз… И все места для зрителей инеем покрыты, лед на скамейках, на полу… Мама тяжело дышит, и пар изо рта идет… Она не выдержала, села прямо на опилки и заплакала. А хозяин цирка сердится. Что поделаешь, встала и опять за репетицию. Вот как нам жилось…
— Ужас какой! — сказала Валя. — А вы, мальчишки, ссоритесь, все вам не так… Что называется, с жиру беситесь.
— Ссоры позади, — сказал я. — Что завтра комиссия решит? Вот это хотелось бы знать. А вдруг не примут меня учеником?
ЗАКРЫТАЯ ДВЕРЬ
На другой день я после школы забежал домой. Катя рано утром отгладила мне красную косоворотку, я почистил красные сапожки. В общем, все приготовили для выступления перед комиссией.
В школу я вещи не взял — боялся помять — и теперь зашел за ними домой.
— А-а, племянник! — встретил меня дядя Афанасий. — Ну как нынче, куда решаешь податься? В Подтесово ко мне или к этим в цирк?
— Мы же вечером обо всем говорили. Я в цирке буду работать. Катя тоже вам сказала. Зачем вы опять начинаете?
— Много воли вам теперь дают! Я в твои годы старших вот как боялся!
— Ничего хорошего тут нет — бояться. Я вот дядю Колю не боюсь, а уважаю.
Я чуть не сказал: люблю — но удержался. Неохота спорить с ним. Ну его, надо торопиться в цирк. Я взял чемоданчик, куда Катя уложила мои вещи. Проверил, все ли на месте. Вдруг услышал за спиной дядины шаги, хлопнула дверь, звякнул ключ в замке. Я бросился к двери. Закрыта. На столе нет ключей. Я только что положил их, когда пришел. Я заколотил кулаками в дверь и крикнул:
— Дядя, откройте! Зачем вы? Я опоздаю на комиссию!
— Вот-вот, и хорошо! Обойдется без тебя комиссия. Незачем тебе лезть туда. Посиди-ка лучше дома, дурь выкинешь из головы.
— Как вы смеете! Откройте!
— Распорядитель какой нашелся. Ничего, сиди отдыхай. А я погуляю часочка три-четыре. — И ушел. Стукнула дверь на лестницу.
В квартире нет никого, я один. Дергаю, дергаю, трясу дверь. До того тряс, что со стены упала фотография и стекло в рамке разбилось. А замок нипочем не поддается. Кричать бесполезно. Не услышат ни с лестницы, ни из соседней квартиры.
Я должен попасть на комиссию. Чего бы это ни стоило, я вырвусь отсюда и успею в цирк.
Дядя Коля хлопотал за меня, столько времени работал, учил. Он сказал, что придумал интересный трюк и мы с ним вдвоем будем готовиться для выступления в программе. Перед зрителями, по-настоящему. Если я сегодня не сдам экзамен комиссии, все пропадет. Я подведу великана, я подведу всех артистов. Олег не будет работать в цирке, и теперь акробатом должен работать я. Иначе всех подведу. Они рассчитывают на меня.
Замок не поддается.
Я вскочил на окно и высунулся в форточку. Спуститься по водосточной трубе. Нет, далеко, не достать. И вообще сумасшествие. Это в кино только я где-то видел. Трубы старые, оборвутся — полечу вниз, и все. Еще хуже всех подведу. Но какой же выход? А может быть, и спущусь? Я посмотрел вниз. Ух как высоко!
В это время во двор выбежал мальчишка.
— Вовка! — закричал я. — Меня заперли в квартире, а мне нужно выйти. Что делать, помоги!
Нашел, у кого спрашивать совета. Вовка маленький, во второй класс ходит. Чтобы он дворника позвал? Дворник ничего не сделает: ключей нет, ломать дверь не станет.
— А что тебе сделать, Веня? — спросил Вовка.
Достать ключи у Кати, поехать к ней на завод. Но Вовке далеко, на трамвае, где ему, не найдет… Есть! Придумал! Послать Вовку в цирк с запиской. Валя там; она что-нибудь придумает с Олегом. Он уже почти поправился, был сегодня в школе, морщился, тряс головой, но говорит, что ему лучше. Полюбил наш класс, не может без новых друзей.
— Подожди, Вовка. Сейчас кину записку.
Я быстро написал про все, что случилось, и адрес Катиного завода. Завернул записку в толстую бумагу, кинул Вовке.
— Знаешь, как в цирк идти? — крикнул я.
— Ага, интересно! Что там делать?
— Отдай вахтеру и скажи, что срочно. У Фонарева Вени беда случилась.
— Какая беда?
— Да не тяни ты. Беги скорей к вахтеру.
— А он кто такой?
— Фу ты! Сторож. Сторожу отдай записку. Понял?
— А как же, — сказал Вовка не очень уверенно и убежал. Теперь остается только ждать. Спокойно сидеть и ждать. Вовка быстро справится. А вдруг вахтер ему не поверит? Или Вовка запутается и не найдет цирк? Ведь малыш еще.
Нет, нельзя так сидеть и ждать у моря погоды. Действовать надо.
По двору прошла какая-то женщина. Я опять высунулся в форточку и крикнул:
— Тетенька, меня заперли. Помогите, мне вот как нужно выйти!
Женщина подняла голову, сердито посмотрела.
— И правильно, что заперли. Нечего шалить и бегать по улицам, — сказала она.
Чем бы открыть дверь? Отвертка, напильник, все мои инструменты в кухне.
Я огляделся. Ружье стоит в углу. Подарок дяди Афанасия. Я схватил и стукнул прикладом по дверному замку. Крепко сделано, не поддается. Только вмятина в дереве и кусочек краски отлетел.
Выстрелю в замок. Вот что я сделаю. Вчера дядя Афанасий учил меня заряжать ружье. Я нашел патроны. Руки дрожали, и затвор, или как это называется, заело. Вот наконец получилось.
Я поднял ружье и прицелился. Вдруг я услыхал — стукнула входная дверь.
Быстрые легкие шаги по коридору. Нет, это не дядя Афанасий. Он идет медленно и тяжело… Ручка от двери в комнату дернулась, шаги стали удаляться.
— Кто там? — крикнул я.
— Веня, ты дома? — услышал я Катин голос. — Зачем ты заперся?
— Катя, Катя, выпусти меня! — сказал я и отчаянно забарабанил в дверь.
Когда она вошла в комнату, у меня в руке все еще было ружье.
