Вот, демон, он еще и улыбается. Может тебе про твое дамское сопровождение напомнить. Ведь не в качестве телохранителя ты ее в бальном платье по высшему свету водил.
Похоже, эта идея тоже нашла яркое отражение на моей физиономии. Потому что, Артур быстренько стер улыбку и, несколько даже виновато, начал говорить.
— Когда отца нашли, у него в руке был зажат медальон. Который он всегда носил на шее. С крошечным портретом моей матери. Мне с трудом удалось разжать его пальцы, так крепко он сжимал его. Вот только, в медальоне, вместе с портером оказался еще и клочок бумаги. С непонятной фразой: я встретил тебя под танец стихий…
Так я и думал. Добром все это не кончится.
— И что же это значит?
— Я думал, что они просто познакомились в храме стихий. Но Тая предположила, что это намек на то, что в храме, в тайнике, хранятся сведения о ней.
Все… дальше можешь не продолжать. И так все понятно.
Интересно, как она будет выпрашивать у меня это увлекательное путешествие? И что мне у нее за это потребовать?
Может… хорошего поведения? Хотя бы на пару дней.
Говорила мне мама: 'не играйся с крокодилами'.
Не послушала.
А такие милые ребята были. Поодиночке. А я еще хотела их познакомить. Надеялась, что друзьями станут. И чего не поделили, спрашивается.
Хорошо еще, пока Артура сопровождали, друг друга не поубивали.
А патруль мы, все-таки, встретили. Бегом бежали, точненько к месту схватки нашей. Ну-ну, к этому времени от нас только память в сердцах и осталась бы. Увидели нас — обрадовались. Еще бы. Их за герцога король так бы… отправил. Что дорогу обратно уже точно разыскать не смогли бы.
Короче, объяснили им, где и сколько искать. И, вместо короля, доброго пути пожелали.
А потом и охрана появилась. Нас встречать. Беспокоились. Сначала к Теням, чуть ли не с объятьями полезли. Как поняли, что они мне, с господином их, жизнь спасли.
Ну а потом… Вообщем, пришлось мне брать инициативу на себя. Пока они там словесные баталии устраивали, я так, тихонечко, композицию из меня, в обмороке лежащей, устроила.
На этом все разборки и закончились. Лекс на руки подхватил. К груди прижимает. Артур как наседка квохчет. Предлагает в дом занести. Тени возражают, говорят, до своего вприпрыжку скакать будут. Чувствую, так и помереть можно, помощи, дожидаясь.
Тоненько пискнула. Тяжело вздохнула. У них на лицах сразу просветление образовалось. Вроде, уже и убивать никого не собираются.
Сошлись на том, что Лекс, как опекун мой, меня с собой забирает. А уж потом, как я глазки утречком открыть соизволю, он кого из Теней за герцогом и пошлет.
Чтобы вопросы все в спокойной обстановке обсудить.
Расшаркались друг перед другом. Разошлись в разные стороны.
Князь меня на руках несет, все мои попытки вертикальное положение принять суровым взглядом пресекает.
Так мне ж и лучше. Самой напрягаться уже и сил нет. Да и думать так удобнее.
А подумать есть о чем. Уж больно идея с тайником в храме реальной кажется. Даже мысли не допускаю, что Артур туда не направится. Даже если я ему компанию составить не смогу.
Ничего придумать не успела. К месту назначения прибыли.
Дом — роскошный. Не настолько, как у герцога. Но… тоже ничего так смотрится. В три этажа. С красивым, ухоженным парком.
В дом занесли, в большом зале, один в один как каминный в замке, в кресло усадили.
Сижу. Голову опустила. Раскаяние изображаю. А у самой от голода уже зубы лишние прорезаются. И мысли в голове только гастрономические.
А эти пятеро напротив стоят. Взглядами меня буравят.
Может, еще раз в обморок изящно упасть стоит?
Что-то мне сегодня, все умные идеи слишком поздно в голову приходят. Не мой день, наверное.
Лекс на колени передо мной становится. Мои ладони в свои берет.
У меня от этой картины полная забывчивость наступила. Даже, как зовут, не могу вспомнить.
— Ты хотя бы понимаешь, что мы за тебя волновались?
Чувствую, пропала. Слезы из глаз сами на волю побежали. По лицу мокрые дорожки рисуют. Обидно. Неужели такого плохого мнения обо мне. Совсем черствой считают. Понимаю, конечно. Только своя жизнь в то время себе дороже казалась.
Носом шмыгаю. Самой смешно. Как десяток трупов по мостовой раскидать, так взрослая. А тут, несовершеннолетняя. Опекуна ей. Чтобы носовым платочком сопли подтирал.
И правда, достает платок. Слезы мне утирает. Тени уже вокруг кресла рассредоточились. Слова всякие, утешительные бормочут.
Осознали, что нельзя так с юными, ранимыми девушками.
Короче, до утра разборки со мной отложить решили. В связи с шоковым состоянием главного действующего лица.
Хорошо еще, накормить не забыли. Пока я ванну принимала, в моей комнате стол небольшой накрыли.
А комната удачно так расположена. Этаж третий. Напротив — покои князя. Справа, слева от моей — Тени по двое расположились. Обложили, короче.
А я, вроде, бежать пока не собираюсь. Отдохнуть немного надо. С походом по памятным местам определиться.
Как уснула — не помню. Вилку в одной руке — помню. Большую кружку с отваром в другой — тоже. А как до постели добиралась…
Проснулась, за окном день давно. Солнце высоко стоит. К полудню дело продвигается. Постель мягкая, так бы весь день и валялась.
Да только дело у меня серьезное на сегодня намечено. Надо Лекса, осторожненько, на поход в храм подбить. Из чувства исторической справедливости.
Так что, вскочила быстренько. Мордашку сполоснула. В платье, первое попавшееся, влезла. Вещи все знакомые. Интересно, как они багаж из замка перевозили. Караваном?
Дверь комнаты резко открываю… И к косяку прислоняюсь. В столбняке.
Все пятеро, полным составом, в гостиной у опекуна собрались. С комнаты моей глаз не сводят.
А я… тут причем? И ничего я такого не думала. Ну сидите. Проблемы серьезные обсуждаете. А дверь открыта? Так это, чтобы душно не было.
Вообщем, на лицо соответствующее ситуации изображение натягиваю. Вежливо здороваюсь. Прошу разрешения присоединиться к честной компании.
Разрешают. Терес даже кресло освободил. Это чтобы мне стоять не тяжело было.
Вот его-то князь к Артуру гонцом и отправляет. И правильно, незачем инициативу проявлять. Особенно, когда вас об этом не просят.
А у меня опять, все мысли только к еде сводятся. Еще бы, так вчера мечом намахаться. Да здесь никакие диеты не нужны будут, чтобы от истощения доску стиральную напоминать. А мне доской нельзя. Я фигуру свою люблю и лелею.
Аккуратненько, чтобы не разозлить ненароком, предлагаю до кухни с набегом кого-нибудь снарядить. Смотрю, у Альдера улыбка слабая на лице проявляется. Как же, деточка кушать попросила. Сейчас от счастья все прыгать будут.
Сама язвлю, а у меня от улыбки той на душе ясно становится. Как от утра солнечного. И от желания расцеловать из всех…
Держу себя в руках. Троих из четырех оставшихся, я может быть, и поцеловала бы. А вот с Лексом… Проблемы могут быть с Лексом. Весьма недетские.
