– Я рада, что ты пришел, – сказала она, вглядываясь в него сверкающими глазами, которые больше не прятались за стеклами очков. Ей наконец прислали контактные линзы, и теперь она могла по-настоящему разглядеть, как великолепно он смотрится в джинсах и обтягивающей торс трикотажной рубашке.
Майкл обозрел компанию враждебных лиц и улыбнулся Барри.
– Наверное, только ты и рада…
– Но это же мой вечер, и главная здесь я, а не кто-нибудь другой.
– Во всяком случае, для меня.
– Сейчас сделаю тебе коктейль, а потом можешь пообщаться с гостями.
Он изобразил на лице ужас.
– Общаться с этими людьми? Да они разорвут меня на части. А ты говорила, что рада меня видеть.
– Я и правда рада. Очень, – ласково произнесла она и взяла его под руку. – Но ведь я еще и хозяйка. Мне нужно кое-что делать.
– А что?
Она беззаботно улыбнулась ему и сказала:
– Ну, все, что положено хозяйке.
– Может быть, я помогу?
– Осторожно, мистер Комптон, – предостерегла его Даниель, обхватив Барри за талию. – Она же запихнет вас на кухню. Напялит передник с оборочками и заставит рубить противную цыплячью печенку, если только, конечно, вы не увернетесь.
– Цыплячью печенку? – повторил Майкл, скептически поглядев на Барри. – Может, мне лучше остаться здесь и потолковать с талантливым режиссером?
Барри хмыкнула.
– Ну нет, не выйдет. Ты сам предложил помочь. К тому же Даниель уже улизнула из кухни – она занималась закусками.
– Но я вовсе не обязана копаться в этой гадости, – притворно передернув плечиками, сказала подруга. – Фу!
– Хотя любишь эту «гадость», – напомнила ей Барри.
– Еще бы. Но только после того, как ее поджарят с каштанами и беконом. Если бы я знала, из чего все это делается, ни за что не стала бы есть.
Барри рассмеялась:
– О'кей, твоя взяла. Развлекайтесь вдвоем, кухонную повинность беру на себя.
Майкл заговорщицки глянул на Даниель.
– Вам не кажется, что мы слышим жалобные стоны пострадавшей?
– К несчастью, вы не ошиблись, – безропотно согласилась Даниель. – Наверное, нам обоим надо прийти ей на помощь, иначе стенаниям не будет конца.
Они втроем стояли на кухне и работали бок о бок, завершая приготовление маленьких бутербродиков и других закусок. Разводя в большой банке острую приправу «чили», Майкл все прибавлял и прибавлял порошку, стоило только Барри повернуться к нему спиной. Когда же она все-таки поймала его на этом и попробовала, что получилось, из глаз у нее брызнули слезы, и она схватила стакан с ледяной водой.
– Что ты наделал?! – сдавленным голосом возмутилась она. Вода не очень-то уменьшила огонь в горле, но хотя бы удержала ее от желания стукнуть Майкла.
– Этой штуке необходимо было придать пикантность, – бодро парировал он. – Полегчало?
– Это же убийственно! – прошипела Барри. – Ты что, не понимаешь? У половины моих гостей уже и без того язва. Ведь это прикончит их.
Даниель зачерпнула полную ложку и попробовала.
– Хм, – с одобрением промычала она. – Барри, ну что ты разворчалась? Это же то, что нужно.
– Благодарю вас, – с подчеркнутой любезностью раскланялся Майкл и со значением взглянул на Барри. – Понятно?
Барри передернула плечами:
– Ну, ладно вам, сами будете вызывать «скорую», когда они начнут корчиться на полу.
– Не обращайте на нее внимания, – беззаботно заметила Даниель. – В том, что касается еды, она всю жизнь была жуткой занудой. В колледже она однажды пожаловалась на директора столовой за слишком острый соус. Вы можете представить себе? Столовскую бурду она обвинила в избытке приправ.
– Это ложь, Даниель Лоуренс!
– Ну, было ведь что-то в этом роде… Бурное возмущение Барри нисколько не обескуражило Даниель. Ее юмористические и, если верить протестам Барри, сильно искаженные воспоминания о выходках подруги то и дело вызывали у всей троицы раскаты гомерического хохота. Наконец в дверях показались головы Хита и Мелинды, желавших знать, что тут происходит без них. Они походили на двух детишек, которых не пригласили участвовать в игре.
– Эй, вы там, – сказала Мелинда, – все-таки у нас здесь вечеринка, на которой положено развлекаться высокоинтеллектуальными беседами.
