– Выход у нас сейчас процентов девяносто. Отладим методику – будет и девяносто три.
– Ну да, ну да… – Роман опустил веки. – Михаил, а нельзя ли в общих чертах – как вы металл получаете? Нет, вы поймите меня правильно. Я уже Диме говорил позавчера. Как вы работаете – ваше дело. Но если у нас сотрудничество сложится, то мне надо быть уверенным, что у вас все без фуфла. Ведь гавриков всяких вокруг – до проха… Кто только не химичит. Но металл большей частью средненький идет, триста семьдесят пятая. Мне есть из чего выбирать. Если я с вами завяжусь, хотелось бы знать, в чем ваша изюмина. Понимаете меня?
– Пожалуйста, – сказал Дорохов. – Никаких проблем. Значит так.
Он оперся о край круглого стола, сделал паузу и заговорил, как на семинаре:
– Золото получают амальгамированием или выщелачиванием. Это вы, надо полагать, знаете. Промышленных способов я сейчас касаться не буду, мы говорим о том, что можно сделать в условиях городской квартиры… Значит, на сегодняшний день есть четыре способа растворения и последующего выделения металла. Материал плюс ртуть – раз. Материал плюс смесь соляной и азотной кислот – два. Материал плюс цианиды – три. Но цианиды это дело ядовитое, опасное, и надо воздух «пробулькивать»… Понятно, короче. И четвертый вариант – материал плюс раствор йодида калия и йод-два. Мы с Дмитрием все эти варианты последовательно проработали и убедились в их малой эффективности. Это вчерашний день.
– Так, – Роман поправил шапку. – И что же вы придумали?
– Во-первых я использовал другой растворитель, – Дорохов взял папиросу. – Я взял более подходящий растворитель и разработал оптимальный способ выделения металла из раствора. И теперь у нас с Дмитрием девяносто процентов выхода.
– Ну, то есть вы работаете с азотной кислотой, – равнодушно сказал Роман. – Да, это и чище, и красивее… Но потери большие, Михаил. Много металла уходит в шлам.
– Я разработал методику с применением анодного растворения, плюс переочистка. Плюс еще одна «изюмина», как вы говорите. Я провожу электролиз и оригинальную фильтрацию. И в шламе практически ничего не остается. Ничего. Вот такие дела.
– Что ж, интересно… Девяносто процентов, говорите?
Мужчина снял шапку, Дорохов увидел примятые густые волосы с сильной сединой. Роман выпростал подбородок из пушистых отворотов дубленки и вопросительно посмотрел на продавщицу.
– Несу, Роман Сергеич, – она выбралась из-за прилавка и, переваливаясь, поднесла к столику пластмассовый поднос. На подносе стояли три стопарика с янтарной жидкостью, блюдце с толсто нарезанным лимоном и три бутерброда с копченой колбасой.
– Давайте, за плодотворное сотрудничество, – сказал Роман.
Рукой в перчатке он взял стопарик.
Дорохов с Димоном тоже взяли. Чокнулись, отпили по глотку.
– Пять звездочек? – спросил Дорохов.
– «Ереван»… А как вы добились полного вымывания сплава?
Тут Дорохов глянул на армянина уважительно. Этот человек знал нюансы. Когда в азотке растворяют позолоченные ножки радиодеталей – те сплавы, что внутри позолоты, вымываются. И остаются только пленки самой позолоты. Тончайшие цилиндрики из чистого золота. Все остальное уходит в мусорный осадок, в шлам. А золотые пленочки остаются плавать в азотной кислоте, и взвесь от этого получается красоты фантастической. Но во многих трубочках позолоты остается сплав, он тянет позолоту вниз, и такие «недовымытые» цилиндрики уходят в шлам.
– При анодном растворении сплав вымывается практически полностью, – сказал Дорохов. – Я не знаю, почему это происходит, но это так. У меня установка пока еще наживую собрана… Но метод верный. Простой и эффективный.
– Угу, – прогудел Роман. – Что простой – это хорошо… А вы по образованию химик?
– МИТХТ, кандидат наук. Но это неважно. Это задача для второкурсника.
Роман показал глазами на стопарики, они выпили. Димон помалкивал. Его-то Роман ни о чем не спрашивал.
– Хорошо, – Роман пососал лимонную дольку. – Убедили вы меня.
Дорохов пожал плечами. Не собирался он никого убеждать. Методика есть, методика заработала. Хотите – берите, не хотите – до свидания.
– Ладно, – Роман вздохнул и надел шапку. – Мы на этой неделе с Димой свяжемся.
– Звоните, – сказал Дорохов. – Методика работает. Мы готовы сотрудничать. С вами или еще с кем- нибудь.
Роман коротко глянул на Дорохова и подтянул перчатки. Дорохов почувствовал, как справа переступил с ноги на ногу Димон.
– До свидания, – сказал Роман и вышел.
Из двери по ногам пахнуло холодом.
– Ты чего, Миха? – прошипел Димон.
– Что «чего я»?
– Что ты мелешь? – зло сказал Димон.
– Да расслабься, Димон, – Дорохов допил коньяк (классный коньяк, не хуже, чем у Сени). – А ты чего прогибаешься перед каждым папиком? Что я, дубленок не видел? Шапок я пыжиковых не видел? «Солидный человек»… Зазвал в какой-то шалман…
– Это очень серьезный человек, Миха. Не надо так говорить – «с вами или еще с кем-нибудь». Нам с ним работать.
– Работать надо с тем, кто будет хорошо платить, – сквозь зубы сказал Дорохов. – Пошли.
Они вышли на улицу. После чадного воздуха чебуречной Дорохова прохватил морозец. Он поправил шарф и натянул на уши спортивную шапку-петушок.
– Я домой, – сказал Дорохов. – Завтра встречаемся на квартире. В семь.
Димон ничего не ответил.
– Ну чего ты смотришь на меня так? – сказал Дорохов. – Ты обещал, что весь сбыт будет на тебе. Химия на мне, а сбыт на тебе. Я свою задачу выполнил. Методика работает, металл пошел. Я вообще не хочу ничего знать про покупателей. Ты меня сюда притащил, с Романом этим говорить заставил. Теперь глаза таращишь, тон мой тебе не понравился… Димон, у тебя всего лишь первый покупатель, а ты уже шугаешься.
– Да что ты накинулся-то на меня? – огрызнулся Димон. – Ну да, ты ж у нас Менделеев! Лавуазье, блин!.. А я на побегушках! «Димон – фарфор!», «Димон – гидразин!» Я, Миша, между прочим, тоже свое дело делаю! Это серьезный человек и покупатель перспективный! И не надо с ним так разговаривать!
– Ладно. Договаривайся со своим перспективным покупателем. А меня больше на все эти переговоры не води.
– Уж будь спокоен, – сказал Димон. – В первый и последний раз… Ты мне всех купцов распугаешь. Ладно, давай. До завтра.
«Сексту Афранию Бурру, претору в Ерошолойме.
Что это с Вами творится, Бурр? Что за сказки Вы мне присылаете? Я слышал, что Восток превращает трезвых людей в пугливых мистиков, и с Вами, похоже, случилась та же беда. Вам бы провести всего один месяц в Риме, наблюдая господ сенаторов. Вам бы побыть, как я это делаю уж который год, в атмосфере цинизма и бесчеловечной расчетливости, среди людей, для которых существует одна лишь политическая выгода, а более ничего. И обещаю, что по прошествии этого месяца Вы выбросите из головы мистический флер загадочного Востока.
А Ваш последний доклад был беспомощен и смешон. Я дожидаюсь от Вас проверенных и перепроверенных сведений, а Вы прислали историю о пылких проповедниках, рьяно оберегающих Храм от суетливых торгашей.
Вы пишете, что проповедники из галилеян устроили в Храме побоище и изгнали оттуда торговцев. Галилеян арестовали, но вскоре отпустили. И Вы дознались, чьими стараниями их отпустили. За проповедников хлопотали Иосиф Аримафейский и Никодим Газийский.
Итак, на площади случилась драка, оттуда изгнали торговцев. Богопослушные проповедники
