– Да?
– Таким образом, я убежден, что ее не приглашали на Бервик-Террас, и в том, что она, возможно, туда поехала. Понимаешь ли, Мерривейл, я на самом деле знаю, что она делала в тот день. Минуту назад я упомянул двух старых дев и то, как сложно бывает послать ее их навестить в частном лимузине. Для вечернего развлечения это, может быть, и не так дорого. Однако тогда был торжественный день. Она пожелала позаботиться о своих тетушках – так она это называла: дневной концерт, чай…
– Но ты же не собираешься мне сказать, – резко перебил его Г. М., – что автомобиль был нанят на целый день?
Дервент наклонил голову:
– Сразу после полудня, да. Моя жена провела весь день в обществе своих тетушек. Сержанту могут понадобиться их имена и адреса: это миссис Алис и Лавиния Буркехарт, «Голубятня», Парк-роуд, 18. Они отправились на шекспировскую постановку в Шафтсбери-театр. Пили чай у Фраскати, и мне было рассказано, что они пили чай в пять часов. – Он поднял глаза и после паузы продолжил: – В этот вечер она разоделась в пух и прах и отправилась к ним, чтобы встретиться с некоторыми своими друзьями. Поскольку этот выход планировался за неделю или даже за две, я едва ли думаю, что ее график в тот вечер имел отношение к десяти чашкам.
– Это предельно ясно, сынок, – признал Г. М. Он смотрел на Дервента странным, рыбьим, недоброжелательным взглядом. – Я не намерен спорить о сроках. Но ты уверен, что все именно так и происходило? Или это только то, что она тебе сказала?
– Это, мой дорогой Мерривейл, я должен оставить на твое усмотрение.
– О! – протянул Г. М.
Он неуклюже встал со стула, прошел недолгий путь до двери летнего домика и остановился там, фыркая, словно людоед в теплой ночи. Хотя мотыльки то и дело налетали на него, ни один из них не коснулся прямого, довольно элегантного старого человека. Поллард, наблюдая за Г. М. краешком глаза, с удовлетворением подумал, что старик все же уличил мистера Джереми Дервента по крайней мере в одной лжи. Он помнил, что, когда они приехали на Вернон-стрит, шофер лимузина подошел к женщине, вышедшей из двери, и спросил: «Миссис Дервент?» Но если автомобиль был нанят на целый день, шофер должен был ее уже знать. Итак?
– Джем, – проговорил Г. М., обращаясь в ночь, – нам удалось затемнить массу вещей во время этой маленькой беседы. Но факт остается фактом: кто-то убил Китинга. У тебя есть на этот счет какие-либо мысли?
– Да. Предполагаю, вы ищете связь.
– Связь?
– Естественно. Что-то общее в случаях Дартли и Китинга. – В голосе Дервента слышались нотки нетерпения. – Боюсь, мой дорогой, что, увлеченные сенсационной смертью Китинга, вы находитесь в опасности совершенно позабыть о Дартли. Между тем в этих убийствах есть момент… В деле Дартли фигурировало имя Бенджамина Соара, который уже умер. В деле Китинга, в списке из шести человек, которые были прошлым вечером в моем доме, чтобы развлечься этой дурацкой игрой в убийство…
– Да. Я собирался перейти к этому.
– …снова возникает имя юного Бенджамина Соара, который вплотную занимался его делами уже несколько лет и начал это еще до смерти отца.
– Не знаю, можно ли это назвать единственным совпадением. Там также были ты и твоя жена. Все зависит от того, с какого конца взяться за это дело. Гм… Что ты там выдумываешь, сынок? Представляешь убийцу антиквара, крадущегося среди своих старинных безделушек? Я сказал – и разве тебе самому это никогда не приходило в голову? – что во всех этих домах есть что-то жутковатое. Такое впечатление было у всех, кто об этом писал. Подумай о Маркхейме, стоящем с кинжалом под часами, и о маленьком магазинчике, где Готье купил ногу мумии, и…
– Глупости! – перебил старика Дервент, пронзительно глядя на него. – Молодой мистер Соар – способный и компетентный бизнесмен, который привнес в свою торговлю то, что я называю «задором». Я далек от того, чтобы даже намекать, что он мог убить либо Дартли, либо беднягу Китинга. И его присутствие в моем доме на вечере убийств вчера ночью тоже не случайно. Я хорошо его знаю. Я знаю его с тех пор, когда мы оба оказались замешаны в этом деле Дартли, что нас, в конце концов, и сблизило.
– В чем же в таком случае совпадение?
– Оно есть, – ответил Дервент с возобновившейся настойчивостью. Полларду, правда, казалось, что адвокат пытался скрыть свою настойчивость, но его выдавали ногти, которыми он скреб по столу. – Ты помнишь, что Дартли за день до своей смерти был приглашен, как предполагалось, к старому Бенджамину Соару, чтобы купить у него набор чашек, расписанных павлиньими перьями?
– Да.
– И что он купил эти чашки втайне, я бы сказал, в большой тайне?
– Да.
– Тогда вас может заинтересовать, что вчера, за день до своей смерти, Китинг тоже кое-что купил в антикварном магазине Соара. Он купил это при условии, что покупка останется в тайне. Сам Китинг не посещал магазина, так же как не делал этого и Дартли. А предмет, который приобрел Китинг, – миланская скатерть или шаль невероятной красоты и такой же древности, на которой золотом вышит орнамент из павлиньих перьев. Не удивлюсь, если эту скатерть вы обнаружили в комнате с чайными чашками.
Дервент снова уселся в кресло, явно намереваясь насладиться произведенным эффектом. Но если он рассчитывал произвести сенсацию или уязвить Г. М. новой головоломкой, он мог испытать разочарование.
Г. М. только покачал головой:
– Сказать по правде, я ожидал чего-то в этом роде. Это может быть важно, но все-таки я куда больше интересуюсь этим вашим вечером убийств. Тебе известны какие-нибудь подробности о покупке Китингом этой шали?
– К сожалению, нет. Один-единственный факт.
