обращался к нему только отец нынешнего короля, Карл Третий. Не по имени и не по титулу, а по названию домена. И пусть это были всего лишь слова, но старый граф распознал в них рычание просыпающегося льва.
Через полтора часа принц погасил разговорник коротким заклинанием. Туман без следа рассеялся, поверхность стола очистилась. Принц рассеянным движением взял в руки серый, неприметный камень, положил его в ларец и запер на ключ.
Граф Честер не только подтвердил информацию банкира Бартольдо, но и добавил множество нелицеприятных деталей. А под конец разговора прямо предложил принцу избавиться от его венценосного брата и взять спасение королевства в свои руки. Принц повторил графу свой ответ жестко и недвусмысленно. Графу Честеру скрепя сердце пришлось согласиться с его решением. Смерть короля при отказе принца занять освободившийся трон только усугубила бы ситуацию. Разговор закончился на тяжелой ноте, прежде несокрушимое королевство стояло сейчас на коленях в ожидании последнего удара. Принц потушил разговорник, сопровождаемый укоризненным взглядом старого графа.
Георг подошел к камину, сжег в нем листок с кодом доступа к разговорнику графа Честера, предварительно запомнив его наизусть, и, выпрямившись, позвал слугу.
– Бертрам, – сказал он, когда слуга откликнулся на его зов, – сегодня чудная погода для рыбалки, подай ветровку и кожаные сапоги.
Верный слуга только поклонился в ответ, ничем не выразив своего неудовольствия, хотя ловля рыбы, на его взгляд, не относилась к числу занятий, приличествующих принцам крови, будучи уделом по большей части простолюдинов. То ли дело благородное искусство охоты. Но как говорится, «хозяин барин», и, легонько вздохнув, Бертрам пошел за сапогами и ветровкой, заодно предусмотрительно наказав Агирье приготовить хлеба, сыра и фляжку с вином. День клонился к обеду, а господин вряд ли вернется рано.
Росинка, несмотря на всю свою внешнюю браваду, постучала в ворота с видимой робостью. Деревенский плотник отличался скверным и неуживчивым характером. Он приехал в рыбацкую деревню совершенно один, издалека и относительно недавно. Поселившись на отшибе, нелюдимый плотник за прошедшие три года так и не завел ни с кем дружбы или хотя бы приятного знакомства, что было весьма удивительно, ведь люди в прибрежной деревушке отличались веселым характером и открытым нравом. Но новый плотник не отвечал на шутки, не шутил сам и избегал шумных компаний. Он вообще старался не разговаривать, обходясь минимумом слов и предпочитая объясняться жестами. Обладая при этом угрюмым тяжелым взглядом и звероподобной внешностью, новый плотник любую попытку сблизиться встречал лишь злой гримасой и пренебрежительным фырканьем. Не будь он таким хорошим мастером, быть бы ему битым или изгнанным. А так… другого плотника в деревне все равно не было, вот и мирились с его неуживчивым характером, постепенно привыкнув и даже воспринимая его за своего рода местную достопримечательность.
Но Росинке все равно было страшновато. Среди ребятни ходило немало мрачных слухов об угрюмом плотнике. Дети любят придумывать страшилки, а нелюдимый плотник как нельзя лучше подходил для роли злобного героя их вечерних рассказов. Признаться, Росинка и сама с удовольствием выдумывала страшные истории с его участием, дабы попугать малышню помладше. Но сейчас это вылетело у нее из головы, остались только леденящие кровь подробности. Недаром ее сердечко испуганно екнуло, когда мать послала ее к плотнику, дабы получить денежку за хлеб и молоко. Она даже попыталась отказаться, но лишенная детского воображения женщина шлепнула ее по спине полотенцем и велела не задерживаться, нужно еще отнести обед отцу и братьям.
Ворота открылись не сразу, девочке пришлось постучать еще раз и посильней. Наконец открылась калитка, и перед Росинкой предстал мрачный плотник с огромным топором в руке. Девочка испуганно было отпрянула, но, заметив свежие стружки, щедро усыпавшие одежду плотника, и черную спутанную бороду, немного успокоилась и, запинаясь, изложила дело, из-за которого пришла. В глазах плотника скользнуло понимание, он молча кивнул и, воткнув напугавший ее топор в большое бревно, зашел в дом. Воспользовавшись отсутствием хозяина, девочка осмелилась заглянуть во двор. Увиденное ее разочаровало, однако при этом заметно успокоило. Нигде не было видно следов крови или замученных маленьких девочек, зато во дворе вкусно пахло деревом и повсюду были рассыпаны белые стружки. Хозяин все никак не выходил, и осмелевшая девочка рискнула просунуть голову поглубже, чтобы получше оглядеться. Раздавшийся позади голос заставил ее подпрыгнуть от страха.
– Ты что это здесь делаешь, маленькая проказница?
Она бы еще и закричала, если бы не узнала этот голос. Но она узнала, поэтому, постаравшись взять себя в руки, горделиво обернулась и, задрав носик кверху, ответила:
– И вовсе я не проказница. – Девочка немного подумала и добавила: – И не маленькая.
– Кто бы сомневался. – Обладатель голоса мягко улыбнулся.
Росинка окинула его оценивающим взглядом и решилась:
– А это правда, что вы граф?
– Нет, что ты! – усмехнулся несостоявшийся граф. – Я даже не похож на него.
Росинка еще раз его придирчиво осмотрела и огорченно кивнула:
– Да, не похож. Граф носит ярко-красную одежду, а еще у него есть золотая цепочка, вот здесь. – Девочка показала себе на шею. – Так мама сказала, а уж она точно знает, она сама видела графа, когда ездила с папой в город на ярмарку. Вот так вот, а вы совсем не граф. Жалко, – грустно вздохнула девочка.
– Почему? – не выдержал принц Георг и, несмотря на всю свою озабоченность, снова улыбнулся.
– Потому что если бы вы были граф, то я вышла бы за вас замуж. И стала бы графиней. – Девочка мечтательно улыбнулась и снова погрустнела. – Но вы не граф. И мне очень жалко, потому что вы очень красивый, хоть и грустный.
Принц закашлялся и невольно покраснел, смущенный столь откровенно высказанными матримониальными планами в отношении его персоны, прозвучавшими из уст восьмилетней девочки.
– А ты хочешь стать графиней? – спросил он, чтобы скрыть свое смущение.
– Хочу. Очень, очень, очень сильно хочу, – призналась девочка. – Тогда у меня тоже были бы красное платье и красивая цепочка на шее, а еще карета с белыми лошадьми. И может быть, тогда эта несносная Ксанка прекратила бы надо мной смеяться и не смела больше задираться.
– Ну что же, тогда ты обязательно станешь графиней. Вот только немного подрастешь и обязательно найдешь своего графа, – подбодрил ее принц.
– Найду, – согласилась Росинка и снова вздохнула, – а все-таки жалко, что вы не граф.
И при этом окинула его настолько печальным взглядом, что железный принц невольно поежился и почувствовал крайнее смущение. Спас его хозяин дома. Найдя наконец деньги, плотник вышел из дома и застыл в удивлении на пороге. Увидев принца, он намеревался было поклониться, но предупреждающий взгляд заставил его замереть и выпрямиться. Зародившиеся было почтительные слова застыли в горле и так и не прозвучали.
– Хорошая сегодня погодка, Ксанв, – преувеличенно бодро обратился к нему принц. – Самое время для хорошей рыбалки. Ты как, не против составить мне компанию?
Плотник Ксанв, успевший уже оправиться от удивления и вернуться к своей обычной нелюдимой манере, молча кивнул и, сняв фартук, повесил его на гвоздь, после чего подошел к вновь оробевшей от его присутствия девочке и так же молча отсчитал в подставленную ладошку три медные монетки. Росинка благодарственно кивнула и, окинув принца напоследок сожалеющим взглядом, вприпрыжку умчалась к матери.
Плотник с принцем некоторое время смотрели ей вслед, после чего Ксанв спросил:
– С берега или с лодки?
– С лодки, Ксанв, сегодня будем рыбачить с лодки.
Улыбка, вызванная разговором с маленькой девочкой, прошла, лицо принца выглядело безмятежно, но глаза выдавали тревогу и беспокойство. Ксанв угрюмо покосился на него и, еще больше помрачнев, пошел за наживкой.
Старый рыбак, в последнее время редко выходивший в море по причине преклонного возраста, без лишних возражений одолжил им свою лодку и только покачал головой, наблюдая, как энергично, но неумело гребут они веслами.
