Следя за приближением 'немых', мы изучали схемы, беседовали с компьютерами, вникали в детали систем вооружения, которые управлялись с четырех различных пультов. И я стал понимать, зачем фрегатам требовался экипаж из восьми человек.
— Мы сможем запустить лишь одно-два орудия, — пожаловалась Чейз. Если бы у нас было больше людей, людей знающих, то даже сейчас мы могли бы прилично провести бой.
— Компьютер, — спросил я, — могут ли 'немые' обнаружить, что мы накапливаем мощность?
— Неизвестно.
— Можем ли мы узнать уровень энергии на борту их корабля?
— Ответ отрицательный. Мы можем обнаружить только внешнее излучение, и я могу сделать выводы на основании характеристик массы и маневренности. Но эти оценки дадут лишь абсолютные минимальные значения.
— Значит, они тоже не способны вычислить наши показатели?
— Неизвестно. У нас недостает данных об их технике.
— Алекс, чего ты добиваешься?
— Еще сам не знаю. Хотя предпочитаю, чтобы они считали нас беспомощными.
— Какая разница? — спросила Чейз. — Их защитные экраны включены. Они полагают, что мы опасны.
— Компьютер, каковы возможности противника?
— 'Корсариусу' нанесен удар мощным лазером с системой автофокусировки. Энергия, затраченная на получение наблюдаемого нами эффекта, свидетельствует о наличии мощности, превосходящей нашу, по крайне мере, в шесть с половиной раз. Анализ радиоэлектронных средств и физической структуры позволяет предположить создание квазимагнитного энергетического поля в целях обороны и, возможно, нападения. Вероятно, это какая-то разновидность наших защитных экранов. Разумно предположить, что мы встретим значительные трудности при попытке пробить их защитные экраны. Двигательная система, по- видимому, является стандартной. Обнаружены радиально расположенные симметричные двигатели Армстронга, а также магнитный след, характерный для системы линейного привода...
И так далее.
В течение нескольких часов мы продолжали увеличивать расстояние между нашим кораблем и противником. Однако они шли с гораздо большим ускорением, и в конце концов Чейз тихо сообщила мне, что их скорость превысила нашу и, поэтому мы начинаем сближаться.
Сине-зеленые огни на экранах становились все ярче. Подойдя ближе, противник начал замедлять движение, возможно, чтобы согласовать наши курсы и скорость.
Чейз и меня испугала точность, с которой дальнобойный лазер уничтожил двигатели, и у нас не оставалось никаких иллюзий насчет исхода боя, если нам все-таки придется вступить в сражение.
Тем не менее, мы сосредоточили внимание на своем вооружении. У нас имелись ядерные снаряды, лучевые орудия, протонные пушки и еще полдюжины устройств, о которых я никогда раньше не слышал. Самым многообещающим, то есть самым легким с точки зрения наведения и стрельбы, выглядело орудие, которое Чейз назвала 'рассеивателем': оно стреляло пучком частиц с широким диапазоном энергии, состоящим из фотонов, горячих электронов и чего-то вроде 'супа из частиц'. Его воздействие, если верить компьютеру, состояло в кратковременной дестабилизации материи.
— Но вам придется подойти поближе, — предупредил компьютер. — И нужно сначала вывести из строя защитные системы, орудие не сможет пробить их.
— Как это сделать? — спросила Чейз.
В ответ компьютер выдал сложную операцию, требующую быстрого маневрирования и наличия трех операторов.
— Один пульт, — сказал я. — Мы можем обеспечить только одного оператора. Или двух, если обойдемся без пилота.
— Почему бы нам просто не отдать им корабль? — спросила Чейз.
Я видел страх в ее глазах. Вряд ли мне самому в тот момент удалось скрыть свои чувства.
— Не думаю, что мы должны сдать им 'Корсариус', — ответил я. — Ни при каких условиях. Ты же видела, что они сделали с 'Кентавром'. Думаю, у нас есть выход: сражаться или удрать, если сможем.
— Самоубийство, — вздохнула Чейз.
С этим, конечно, не поспоришь. Но у нас в руках превосходный корабль, они жаждали его заполучить, и это может дать нам некоторое преимущество.
— Компьютер, если защита противника отключена, какую цель выбрать для рассеивателя?
— Я бы рекомендовал мостик или двигательную установку. Если обнаружу их местонахождение, я вас проинформирую.
Чейз смотрела в иллюминатор на корабль 'немых', который теперь закрывал полнеба.
— С таким же успехом мы могли бы швырять в него камнями, — заметила она.
Мы выключили то, что осталось от наших магнитных двигателей, и летели по инерции с постоянной скоростью. Корабль чужаков перешел на параллельный курс примерно в километре от нас по правому борту. Чейз некоторое время наблюдала за ними, а потом безнадежно покачала головой.
— Им не видно нашу капсулу, — сказала она. — Как насчет того, чтобы установить таймер на одном из ядерных зарядов, взорвать корабль и удрать? Возможно, нам удастся вернуться обратно на планету.
— Тогда тебе придется провести там остаток жизни, — сказал я.
— Сначала нужно остаться в живых. — Чейз, сгорбившись, повернулась к экрану. — Интересно, чего они ждут?
— Вероятно, они пытаются придумать способ вытащить нас отсюда, не повредив корабль. Или ждут возвращения эсминца. Между прочим, где он?
— Все еще летит прочь. По моим подсчетам, они смогут повернуть лишь через полтора дня. Зачем им эсминец?
Чейз взглянула в иллюминатор на плывущий рядом с нами гигантский корабль.
— Их защитные экраны включены?
— Да. Сейчас пригодилась бы свеженькая идея. — Ее лицо помрачнело. У меня мелькнула неприятная мысль. Они могут прочесть наши мысли?
— Не думаю. Для этого нужно находиться на довольно близком расстоянии. Несколько метров, судя по моему опыту общения с ними. К тому же, если они забираются к тебе в голову, ты это чувствуешь.
— Неприятные твари, правда? — Чейз пробежала пальцами по клавишам. Уровень энергии перестал расти. Думаю, мы почти полностью готовы к бою. Если, конечно, эти штуки работают.
— Предположим, все в полном порядке. Нам необходимо выжить, поэтому давай придерживаться этого предположения. Если что-то и не в порядке, совершенно ни к чему знать об этом заранее.
— Что же нам теперь делать?
— Ждать, — ответил я. — Держи рассеиватель наготове. Если представится возможность применить его, будем стрелять, а потом удирать изо всех сил.
— Хромать изо всех сил, — поправила меня Чейз.
— Бенедикт! — раздалось из корабельного интеркома.
— 'Немой', — прошептала Чейз.
— Не отвечай, — предупредил я.
— Алекс! — Голос был теплый, понимающий, рассудительный. И знакомый. — Алекс, с вами все в порядке? Меня беспокоят ваши системы жизнеобеспечения. Можем ли мы что-нибудь сделать для вас?
С'Калиан. Борец за мир. Идеалист. Друг.
— Я сожалею о гибели 'Кентавра'. Эсминец должен был лишь не допустить никого на борт артефакта.
— Оставайся у пускового механизма, — сказал я Чейз.
— Куда целиться?
— Выбери себе цель.
— Предпочтительно в направлении центра, — подсказал компьютер. — При отсутствии точных
