обратной реакции стал известным. На своем маленьком совете Аркадий и Маша решили сделать так: Маша не будет показываться фон Ботцки и Габеманну на глаза. Они ничего не должны знать. На всякий случай, если фон Ботцки явится сюда и избежать встречи будет невозможно, приготовили раствор зелени. Маша попробовала накрасить себе щеки. Зеленый цвет был ярким, свежим, но плохо смывался. Маша шутила. Она еще не вполне ясно представляла себе их положение. И, только когда вспоминала слова Аркадия, тяжелые опасения заставляли ее становиться серьезней.
Неожиданно зашел фон Ботцки. С ним явились еще трое. Они стали у дверей, не решаясь войти в помещение. Из угла на полковника смотрели голубые, полные ненависти глаза Маши. Лицо ее светилось яркой зеленью. Ильин не обратил внимания на вошедших, продолжая работать за столом.
— Слушайте, Ильин, — начал фон Ботцки, — мне надо знать, как движутся ваши дела? Сколько препарата у вас есть?
— К сроку будут сделаны все триста ампул.
— Прекрасно…
К уху полковника наклонился его спутник:
— Такая красотка здесь. И вы ничего не говорили нам. Непростительная оплошность, герр полковник.
Фон Ботцки промолчал. Потом сказал:
— Фрау Мария, вы можете посетить нас в нашем уединении. Здесь ребята веселые. И, уж конечно, не зеленые. В противном случае я не ручаюсь, что они не захотят прийти сюда сами.
Маша отвернулась. Ей стало страшно.
Теперь, ложась спать, она клала около себя хирургический нож — единственную свою защиту от врага. Приглашение полковника заставило их обоих быть настороже. Эти мерзавцы ни перед чем не остановятся.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Ильин и Бегичева решили любой ценой вырвать из зеленого плена оставшихся в живых двадцать девять человек. Вдвоем они были слишком слабы, чтобы рискнуть на открытую борьбу с вооруженными людьми, которые набили себе руку на истреблении пленных в лагерях. Нужна была более серьезная сила для борьбы с ними. Этой силой могли стать только шахтеры. Ильин надеялся на них.
Теперь, когда препарат был создан и успешно испытан, нужно было незаметно от охраны сделать операцию всем или хотя бы части зеленых рабов, вернуть им образ и мысли нормальных людей, рассказать обо всем, что было с ними, и, договорившись о едином действии, уничтожить или обезвредить кучку подлецов, которые руководили этим кошмарным производством. После того что сделали фон Ботики и Габеманн с людьми, они поставили себя вне закона. Это были настоящие преступники, действующие без всякой маскировки.
Правда, план был продуман не до конца. Ну, а что же дальше? Если даже удастся обезвредить представителей фирмы «Эколо», то как выбраться с острова? Надеясь больше на случай, чем на организованную помощь извне, Ильин все же считал, что важнее всего сейчас иметь дельных и сильных помощников и ликвидировать преступников. Такие помощники имелись в лице зеленых людей, пока что без мыслей, без чувств, без надежд и страстей.
Ильин и Маша каждый вечер разговаривали на эту тему, обсуждая один вариант за другим.
— Лучшего мы ничего не придумаем, Маша. Препарата у нас изготовлено достаточно. А вот переливание крови будет сложнее. Вначале придется определить у всех группу крови. Но как это сделать? Сколько риска!
— Зачем? У меня всегда была первая группа, она подходит всем. Отберем сначала пять-шесть человек. С них и начнем. А когда эти пятеро станут нормальными людьми, договоримся, чтобы они молчали, и с их помощью излечим остальных. Целые ночи в нашем распоряжении, Аркадий. Охрана настолько уверена в беспомощности людей, что не заходит в их палатки.
В одну из ночей Ильин и Маша осторожно вышли из лаборатории и направились к палаткам рабочих.
На пути стояла палатка фон Ботцки. Они остановились около нее и прислушались. В палатке спали. Не один раз Ильин и Маша Бегичева поблагодарили природу тропиков за совершенно черные ночи. Крупные звезды мигали в черном небе, влажный ветер чуть шуршал в камнях, снизу доносился приглушенный расстоянием гул прибоя, за два метра ничего нельзя было увидеть. Тишина и темнота.
Отведя в сторону полу палатки, Ильин вошел в нее первым. Как встретят их зеленые люди? Не подымут ли они шум? Узкий лучик фонаря осветил ряды раскладных кроватей, раскинувшихся на них сонных людей.
Они прошли в дальний конец палатки. Никто не пошевелился.
— Начнем с этого, — сказал Ильин и осторожно дотронулся до руки спящего человека.
Тот сразу открыл глаза и сощурился на свет.
— Не бойтесь! И молчите, — прошептал Ильин.
Человек ничего не ответил. Он не обнаружил страха, лежал и молчал, ожидая, что будет дальше. Маша быстро сжала ему локоть, Аркадий Павлович одним движением сделал укол. Человек тихо вскрикнул и сказал, ни к кому не обращаясь:
— Они меня укололи…
— Молчите. Мы больше вас не тронем.
Никто не откликнулся и не помешал им. Свет фонарика выхватил из темноты только кусок кровати и быстрые руки ученого.
— Следующий…
Операция повторилась пять раз. Зеленые люди переносили укол равнодушно. Они тихо произносили в полусне одно-два слова и тут же замолкали, снова погружаясь в сон.
— Мы их перепутаем, — испуганно прошептала Маша. — Я сделаю пометки, так вернее.
Она достала зеленку и на руках всех оперируемых поставила метки.
Так же бесшумно они покинули палатку, прошли мимо сторожевого поста и в совершенном изнеможении от физической усталости и нервного напряжения вернулись к себе. Ильин начал готовить новую партию препарата. Потом свет в лаборатории погас, и все утихло до утра.
На вторую ночь предстояло более серьезное дело. Нужно было перелить кровь. Вечером Маша и Ильин собрали около полулитра своей крови и легли отдыхать. А после часу ночи она и Аркадий Павлович снова пошли к рабочим. Ильин вооружился большим шприцем. По своим меткам они быстро нашли пятерых рабочих, влили каждому небольшую дозу крови.
— Зачем вы мне делаете больно? — громко сказал один из них и хотел встать.
— Лежите и молчите, — успокоил его Ильин. — Так надо…
Человек послушно лег. Когда луч фонарика скользнул по соседней койке, Маша увидела, что на нее смотрит еще пара широко открытых глаз. Она посветила вправо, потом влево. Отовсюду на них смотрели глаза, лишенные человеческого смысла. Никто не спал. Ей стало страшно.
Она схватила за руку Ильина:
— Как они смотрят! И ничего не понимают… Это ужасно, Аркадий!
— Лишь бы молчали. Давай следующего…
Вторая ночь тоже прошла без осложнений.
Утром надзиратель с удивлением заметил, что пять человек не встают со своих коек. Он подошел к ним, размахивая хлыстом. На щеках больных пылали красные пятна. Они были в лихорадке.
— Скажите пожалуйста, вы еще болеть вздумали, зеленые лягушки! А ну, вставайте!..
Но больные встать не могли. Фон Ботцки забеспокоился:
— Неужели новая вспышка лучевой болезни? Уж очень быстро она их косит.
