Приземлившись на аэродроме, самолет прокатился почти до конца посадочной площадки и повернул на рулежную дорожку. Команда самолета начала потягиваться в своих креслах. Командир самолета, капитан, знал предстоящую процедуру наизусть, но перед ними катился ярко раскрашенный джип на случай, если он что-нибудь забудет. Самолет послушно последовал за джипом к приемному центру. Капитан и его команда уже давно перестали размышлять относительно природы их полетов. Это была работа, необходимая работа, вот и все, думали они, выходя по трапу для предписанного правилами отдыха. Этот отдых состоял, после короткой информации о поведении самолета во время последних тридцати часов полета и выявленных за этот период недостатках, в посещении офицерского клуба, нескольких коктейлей, душа и сна в общежитии. Ни один из членов экипажа не оглянулся на самолет. Скоро они снова увидят его.
Стандартная процедура полета таила в себе противоречие. В большинстве случаев в предыдущих войнах американцев хоронили в тех местах, где они погибали. Это доказывают американские кладбища во Франции и других странах. Во Вьетнаме дело обстояло по-иному. Казалось, люди понимали, что ни один американец не хочет оставаться там ни живым, ни мертвым, и потому каждое найденное тело отправляли домой. Каждое тело, пройдя через центр обработки неподалеку от Сайгона, теперь должно было пройти еще один аналогичный пункт, после чего его отправят в тот город, откуда эти в основном молодые люди были отправлены умирать на войне, которая велась далеко за океаном. К этому времени семьи погибших уже имели достаточно времени, чтобы решить, где состоятся похороны, и инструкции относительно похорон ожидали каждое тело, упомянутое по имени и фамилии в бортовом манифесте.
В приемном центре тела американских военнослужащих ожидали гражданские гробовщики, потому что этой специальности среди множества других вооруженные силы не имели. Одетый в мундир своего рода войск офицер всегда находился здесь, чтобы провести опознание тела, поскольку род войск нес ответственность за то, что соответствующее тело поступало по правильному адресу, указанному его семьей, несмотря на то что большинство гробов, покидающих приемный центр, было запечатано. Тяжелые раны, нанесенные на поле боя, плюс разрушительное действие тропического климата на тела, которые во многих случаях обнаруживали не сразу, были не тем, что хотели видеть семьи погибших сыновей, мужей или отцов. В результате правильное опознание останков было нелегким делом, и именно по этой причине военные относились к нему с максимальной серьезностью.
Приемный центр представлял собой большой зал, где множество тел обрабатывалось одновременно, хотя сейчас здесь не было той лихорадочной активности, какая была в недавнем прошлом. Работавшие здесь не упускали случая мрачно пошутить, а некоторые даже слушали прогнозы погоды в той части света, чтобы предсказать, в каком состоянии прибудет следующая партия погибших. Одного только запаха здесь было достаточно, чтобы прогнать любопытных, и потому старшие офицеры редко заходили в приемный центр, не говоря уже о штатских сотрудниках министерства обороны, которым зрелище множества трупов нарушало душевное равновесие. Но к запаху можно привыкнуть, особенно к запаху противогнилостных составов, который был все-таки лучше, чем остальные запахи, связанные со смертью. Одно такое тело, принадлежащее специалисту четвертого класса Дуэйну Кендаллу, носило следы многочисленных ран на туловище. Гробовщик заметил, что Кенделла сумели привезти живым в полевой госпиталь. Некоторые разрезы явно принадлежали военному хирургу, приложившему все усилия, чтобы спасти раненого. Впрочем, эти разрезы, которые привели бы в ярость главного хирурга гражданской больницы, были куда менее ужасны, чем раны, оставленные на теле осколками мины-ловушки. Хирург потратил, наверно, минут двадцать, пытаясь спасти раненого, подумал гробовщик, размышляя о том, почему хирург потерпел неудачу, — скорее всего, это печень, решил он, судя по расположению и размерам разрезов. Нельзя жить без печени, каким бы искусным ни был хирург. Гораздо больший интерес для гробовщика представляла белая бирка, расположенная между правой рукой и грудью, которая подтверждала кажущуюся случайной пометку на карточке, приложенной к контейнеру, в котором прибыло тело, снаружи.
— Вот этого легко опознать, — сказал гробовщик капитану, с блокнотом в руке проходившему по залу в сопровождении сержанта. Офицер проверил необходимые данные, сравнил со своей информацией, кивнул и отправился дальше, оставив гробовщика заниматься своим делом.
Как всегда, требовалось выполнить ряд определенных операций, и гробовщик принялся за них без излишней спешки, но и не затягивая время. Подняв голову, он убедился, что капитан находится в другом конце зала, и потянул за нитку, стежки которой, стягивающие разрез, были сделаны другим гробовщиком на противоположном конце маршрута. Стежки мгновенно разошлись, гробовщик сунул руку внутрь человеческого тела и достал оттуда четыре пластмассовых прозрачных пакета с белым порошком, которые он быстро сунул в стоящую рядом сумку, прежде чем снова зашить зияющую пустоту в теле Дуэйна Кендалла. Это была третья и последняя партия сегодня. Потратив еще полчаса на еще одно тело, он закончил свой рабочий день и направился к своему «меркури кугуар». По пути он остановился у супермаркета «Уинн-Дикси» и купил там батон хлеба. Выходя из супермаркета, он подошел к телефону- автомату, опустил несколько монет и снял трубку.
— Да? — произнес Генри Таккер, подняв трубку при первом же звонке.
— Восемь. — На противоположном конце повесили трубку.
— Отлично, — ответил Таккер, вообще-то себе самому, опуская телефонную трубку. Этот гробовщик доставит ему восемь килограммов. Еще семь — второй. Они не знали друг о друге, и передача наркотиков осуществлялась в разные дни недели. Теперь, когда Таккер решил проблему сбыта, можно увеличить объем поставок.
Арифметика этого бизнеса была достаточно простой. Каждый килограмм, то есть тысяча граммов, смешивался с определенным количеством нетоксичного вещества — например, порошка молочного сахара, который его компаньоны получали со склада, снабжавшего продовольственные магазины. После тщательного размешивания, чтобы обеспечить однородность всей партии, уже другие люди разделят крупную партию на маленькие дозы, которые и поступят в продажу. Высокое качество и растущая репутация поставляемого продукта гарантировали ему цену, несколько превышающую обычную оптовую, получаемую им от его белых компаньонов.
Но скоро возникнет другая проблема — с объемами поставки. Таккер начал эту операцию в небольшом масштабе, поскольку был человеком осторожным, а крупные поставки вызывают жадность. Скоро это станет невозможным. Объем поступающего к нему чистого рафинированного героина был намного больше, чем предполагали его компаньоны. Пока они были довольны высоким качеством продукта, и он постепенно сообщит им о подлинном масштабе поставок, сохраняя в секрете свой метод доставки наркотиков, с изобретением которого он постоянно поздравлял себя. Элегантность метода была поразительна, даже для него самого. По самым завышенным правительственным оценкам — он внимательно следил за этим — импорт героина из Европы по «французскому», или «сицилийскому», каналу — официальные источники никак не могли освоиться с терминологией — составлял примерно около одной тонны в чистом виде в год. Это, по мнению Таккера, должно измениться, потому что именно наркотикам принадлежало будущее среди всех американских пороков. Если он сможет поставлять сюда всего двадцать килограммов героина в неделю — а возможности его канала намного превышали эту цифру, — он превзойдет это количество, тем более что ему не надо беспокоиться о таможенных инспекторах. Таккер создал свою организацию, обратив особое внимание на проблему безопасности. Начать с того, что ни один из тех, кто занимал ключевое положение и с кем он был связан, сам не употреблял наркотики. Нарушение этого правила наказывалось смертью, и он дал это понять самым простым и наглядным способом. На противоположном конце канала поставок работало всего шесть человек. Двое добывали героин из местных источников, чья безопасность гарантировалась обычными средствами — крупными денежными суммами, выплачиваемыми соответствующим людям. Четверо гробовщиков, работавших при отправке грузов в Америку, также высоко оплачивались и были выбраны за разумный, деловой подход и надежность. Военно-воздушные силы США занимались транспортировкой, ликвидировав таким образом затраты и риск, составлявшие обычно самую сложную и опасную часть импорта наркотиков. Двое, получавших партии героина в Соединенных Штатах, тоже были осторожными и надежными людьми. Не один раз, докладывали они, обстоятельства вынуждали их оставлять партии героина внутри тел, которые затем были должным образом похоронены вместе с наркотиками. Разумеется, жалко нести потери, но надежный бизнес — это осторожный бизнес, и небольшое повышение цен при продаже маленьких доз на улице запросто компенсировало их. К тому же эти двое хорошо знали, что с ними случится при попытке похитить несколько килограммов и самостоятельно пустить их в дело.
Далее оставалось всего лишь доставить партию героина в удобное место на автомобиле, и это
