загорелого тела у нее перехватило дыхание.
— Пора перекусить, — терпеливо повторил он, поскольку она даже не шевельнулась.
Сара не могла объяснить возникшее между ними притяжение, она могла лишь попытаться противостоять ему, приспособившись к существующим обстоятельствам.
Но как же трудно будет это сделать!..
— Успокойся и поешь, — сухо заметил Грифф.
Сара отложила кусок хлеба, который все время крошила вилкой в своей тарелке, осознав, что терзает его просто так, а не потому, что хочет есть.
Напряжение в ней росло по мере того, как убывал день. И вот теперь, когда они ужинали в ресторане, она подумала о предстоящей ночи, со всеми вытекающими последствиями. И просто боялась даже предположить, что ждет ее впереди.
Конечно, она знала, чего бы ей хотелось, но опять-таки все это было не вовремя и совершенно не к месту. Вообще, казалось, все складывается против того, чтобы они с Гриффом были вместе. Получалось, что они тянутся друг к другу, чтобы забыть прежнюю любовь. По крайней мере Грифф хочет таким образом забыть свою невесту.
Что же касается Сары, она теперь не сомневалась: то, что она испытывала к Саймону, было таким мелким и ни в какое сравнение не шло с ее всепоглощающей любовью к Гриффу! Поэтому она была совершенно уверена в том, что, если Грифф захочет ее, пусть даже всего лишь в качестве болеутоляющего средства после предательства Сандры Престон, она даст ему это утешение. Саймону она отказала, как он ни требовал этого.
Но они оба за целый день намеренно, как показалось Саре, ни словом не упомянули ни Саймона, ни Сандру. Теперь они сидели в уютном ресторанчике, расположенном внизу, в долине, недалеко от виллы. Хозяева, муж и жена, ловко справлялись со своими обязанностями — муж готовил еду, а жена подавала на стол. Казалось, неловкое молчание повисло между Сарой и Гриффом. Вот почему напряжение в душе Сары все возрастало.
— Сара, — Грифф накрыл рукой ее пальцы, — ты гостья в доме моей сестры.
— Но она не знает об этом, — натянуто усмехнулась она.
— Зато я знаю, — решительно возразил он. — И пока мы не распутаем весь этот клубок, нам придется жить на этой вилле. Да нет, я совсем не имел в виду нелепую историю с Форбсами, — объяснил он, заметив слезы у нее на глазах, второй раз за день. — Нам надо о многом поговорить, многое выяснить, с обеих сторон, — мягко добавил он. — Все это не решишь вот так, сразу. Считай, нам повезло, что у нас появилось столько свободного времени. Можешь поверить, — он насмешливо улыбнулся, — это роскошь для меня.
— И для меня, — кивнула она. Работа в больнице отнимала почти все ее время. Грифф тоже кивнул в ответ:
— Так что нам нужно дорожить этой роскошью. — Он взял ее руку в свою и посмотрел на длинные, умелые пальцы с короткими ногтями, которые она подстригала, чтобы ненароком не поцарапать больных. Потом поцеловал кончики пальцев. — Давай просто радоваться этой возможности, несмотря на всякие неблагоприятные обстоятельства, а потом уже решать возникшие проблемы, а? — мягко предложил он.
Легко сказать, да трудно сделать. Тем более когда кругом столько препятствий.
И разве она может позволить себе расслабиться, ведь сделай она это, как тут же всплывет наружу ее любовь.
— Я бы хотела пораньше вернуться домой. — Выпрямившись, она высвободила руку. — Прежде чем лечь спать, надо позвонить Форбсам: вдруг браслет нашелся.
Грифф вскинул брови.
— Ты что, серьезно предполагаешь, что он может найтись? — насмешливо спросил он. Она вздохнула:
— Ничего другого не остается. Он покачал головой:
— Бесполезно надеяться. Если только у маленькой паршивки что-нибудь изменится в душе.
— Нельзя быть полностью увер…
— Нельзя? — Грифф скорчил гримасу. — Могу поспорить, что можно. Но если ты хочешь звонить Форбсам, я не возражаю.
«Если тебе хочется испортить такой чудесный день». Он не сказал этого вслух, но тон его был красноречив.
Да, день выдался действительно чудесный. На ленч они ели удивительно вкусный салат — в пляжном кафе, в двух шагах от своих матрацев, сидели, как цивилизованные люди, за столом, покрытым клетчатой скатертью. Это не то что поглощать сандвичи прямо на пляже, чувствуя, как вместе с едой на зубах скрипит песок.
Большую часть дня они лежали на солнце, загорали и только под вечер поехали на виллу, чтобы принять душ и переодеться к ужину.
Но история с пропавшим браслетом не давала покоя, даже если они старались забыть о ней в эти часы.
— У тебя есть кто-нибудь из родных? — Сара решила переменить тему, вместо того чтобы спорить с ним. — Кроме сестры, конечно, — сконфуженно добавила она.
Из-за всех этих неприятностей, которые навалились на них в последнее время, Сара совсем забыла, что Вирджиния — сестра Гриффа.
Он кивнул. Выражение золотисто-коричневых глаз говорило о том, что он раскусил ее маневр, но на время согласен отвлечься.
— Предки уже в годах, они живут в Девоне.
Она улыбнулась:
— Наверное, твоя профессия здорово укорачивает им жизнь. Ведь они тревожатся за тебя.
— Моя мать — Барбара Хиллиард, хотя об этом мало кто знает, — с нескрываемой гордостью сообщил Грифф.
Это была популярнейшая в пятидесятые годы журналистка, прославившаяся своими захватывающими историями, которые появлялись в результате расследований, подчас требовавших немалого риска. Не всякому такое под силу.
Сара в изумлении смотрела на него:
— Мне бы и в голову не пришло…
— Большинство не знает об этом. — Он пожал плечами. — Я сам не захотел афишировать наше родство, когда решил пойти по ее стопам. И достиг всего только благодаря своему упорству, и ничему больше. А когда мама ушла из журналистики, мало кто вообще знал, что у Барбары Хиллиард есть муж и двое детей.
— А как твой отец относился к ее работе? — с явным интересом спросила Сара, поскольку Барбара Хиллиард была одной из немногих знаменитостей своего времени.
— Мой папа — врач, — ответил Грифф так, словно этим все сказано.
А может, так оно и есть? Врачи, причем к ним относятся и медсестры, лучше других понимают хрупкость человеческой жизни, поэтому спокойнее воспринимают всякие неожиданности.
— Конечно, сейчас они оба на пенсии — с нежной улыбкой произнес Грифф. — Но все еще ведут весьма активный образ жизни. Ты бы им понравилась, — убежденно добавил он.
Сара удивленно посмотрела на него. Шансы на то, чтобы увидеться с его родителями, почти равнялись нулю.
Почти?..
Зачем ей эта маленькая оговорка? Однажды покинув Францию, она вряд ли когда-нибудь снова встретится с Гриффом. И с этим надо смириться.
Она не успела ответить Гриффу, потому что принесли горячее и они занялись едой.
Но супруги, которые произвели на свет такого замечательного человека, вызывали у Сары любопытство. Как бы ей хотелось когда-нибудь увидеться с ними…
А еще их разговор заставил ее задуматься, и уже не в первый раз: не из-за того ли сбежала Сандра Престон с собственной свадьбы, что не могла принять его профессию?
Хотя, с другой стороны, совершенно очевидно, что Грифф собирается на неопределенное время
