— А ты не думаешь, что Эрол узнал тебя?
— Уверен, мы никогда не встречались.
— Тогда еще хуже, значит, он видел плакат о розыске, — дрожащим голосом проговорила Мэг. — Тебе опасно здесь находится. Ты должен уехать, Джесс. Я не вынесу, если увижу ткбя за решеткой.
— Нет, я не хочу удирать. Разве это жизнь? Это не для меня. Черт с ним, с Эролом! Я сам собирался вернуться и добиваться снятия обвинения. Мы были не правы, когда сбежали. Следовало остаться и отстаивать свою правоту перед законом. А мы запаниковали и превратились в изгоев. Я врач. Я хочу быть свободным и заниматься своим делом.
— Ты не будешь чувствовать себя свободным, если останешься здесь, а вернувшись в Додж, попадешь в тюрьму. Пожалуйста, Джесс, беги, пока Эрол не вспомнил, где видел тебя.
— Я не могу оставить тебя, Мэг. Зак взял с меня слово присматривать за тобой, пока он не вернется. Я не могу подвести его. Я подумаю об отъезде, когда он вернется.
— Неужели ты не понимаешь, насколько опасно здесь оставаться?
— Нет, но ты можешь позволить мне поцеловать тебя. Ведь ты тоже этого хочешь, сознайся?
Он встал и, подойдя поближе, привлек ее к себе. Острые соски снова уперлись ему в грудь. Ее губы с готовностью открылись. Джесс не ждал другого приглашения, кончиком языка он дразнил ее мягкие чувственные губы.
Он снял руки с талии Мэг и положил ей на грудь. Поцелуй превратился в прелюдию чего-то большего, и неровное дыхание вырывалось из полуоткрытых губ Мэг.
Вдруг Джесс прервал поцелуй. Взяв в ладони ее лицо, молча любовался им. Затуманенные глаза, влажные, чуть припухлые губы… Он обхватил ее ягодицы и притянул ее к своим чреслам. Она распахнула глаза, чувствуя его возбуждение и изумляясь его силе.
— Ты видишь, что творится со мной, когда я целую тебя?
— О, да, Джесс, да… — отвечала она, пытаясь совладать с собой.
— Радость моя, я хочу заниматься с тобой любовью. Ты нужна мне, как воздух.
— Но ты обещаешь, что после уедешь из Шайенна? Он подхватил ее на руки и понес в спальню.
— Если ты поедешь со мной.
— Ты же знаешь, что это невозможно.
Открыв плечом дверь, Джесс вошел в комнату. Поставил Мэг на ноги и снова поцеловал. Его язык дразнил и мучил ее припухшие губы. Вдыхая ее аромат, Джесс наслаждался ею, словно дорогим вином.
— Слишком много лишнего, — пробормотал он, прервав поцелуй и нащупав застежку на ее платье.
Руки Мэг проникли под его рубашку. Кончики шаловливых пальцев пробежали по его груди вниз и скользнули под ремень брюк. Его плоть вздрогнула от ее прикосновения. Стон вырвался из его уст — смесь удовольствия и сладкой боли.
Ее платье упало на пол, и она не глядя перешагнула через пего. Он ослабил шнуровку корсажа, и тот тоже полетел следом. Она расстегнула пряжку его ремня, на котором висела кобура с револьвером, и царственно-небрежным жестом швырнула все это на пол. Оставалось только расстегнуть застежку брюк.
Что-то нетерпеливо бормоча себе под нос, Джесс сорвал с нее панталоны и, наклонившись, снял чулки. Затем поднялся, любуясь ее наготой.
— Ты так красива, Мэг, я боюсь ослепнуть, глядя на тебя. Ты моя, Мэг. Когда-нибудь, не знаю как, но когда-нибудь мы будем вместе. — Его рука поднялась и легла на ее грудь. — Ты веришь в это?
Глядя в глубину его затуманенных глаз, Мэг готова была поверить в его слова. Сила его чувства убеждала ее. Как жаль, что нельзя сейчас сказать ему, как она его любит. Ему и так хватает проблем.
— Ты прекрасный мужчина, Джесс Гентри. Когда-нибудь ты встретишь юную, невинную девушку и полюбишь ее. — Она прикрыла ладонью его губы. — Нет, не говори ничего. Просто люби меня.
Он поднял ее и положил на постель.
— А брюки? — напомнила она.
Джесс улыбнулся ей и стянул брюки, отбросив их вместе с сапогами. Мэг жадными глазами следила за ним. Неужели она, Мэг Линкольн, может так отчаянно хотеть мужчину? Они были полной противоположностью друг другу, а вместе составляли целое: его сила и ее нежность, его твердость и ее мягкость, каждая линия его сильного тела сияла мужественной красотой, каждая линия ее — изяществом формы.
Она ощутила его тяжесть и в предвкушении наслаждения облизнула губы. Его тело было горячим и полным желания, и каждое движение необыкновенно возбуждало.
Неожиданно он перекатился на бок. Она заглянула ему в глаза, их ореховая глубина светилась жаждой обладания. И не только глаза, но и его тело красноречиво говорило об этом. Она тихонько ахнула, когда пальцы Джесса неторопливо прошлись по ее лодыжке. Прикосновение было легким и возбуждающим. Его рука последовала выше и задержалась на нежном местечке под коленом. А дальше… Он наклонил голову, почти коснувшись ее живота. Он принялся осыпать ее тело короткими поцелуями. Она затаила дыхание, предчувствуя, что последует дальше. И не ошиблась…
Он скользнул ниже, покрывая поцелуями ее бедра. Она задрожала. И его губы прикоснулись к самому сокровенному месту, и тогда она вскрикнула, запуская руки в его густую шевелюру, боясь, что он продолжит, и пугаясь, что не переживет, если он остановится. Он поднял голову и улыбнулся ей, заставив замереть в ожидании.
— Я хочу поцеловать тебя там, — горячо прошептал он, — каждая частичка твоего тела бесценна для меня.
Его палец углубился в средоточие ее женственности, лаская и дразня. Она втянула воздух и замерла, когда его губы взяли то, что хотели, пробуя ее на вкус. О Боже, она чуть не задохнулась от невыносимого наслаждения. Его руки творили с ее плотью невероятные вещи, его губы и язык утонули в ней, доводя ее до экстаза.
Широко раскинув ноги, она изгибалась и трепетала, не в состоянии ни о чем думать. Он нашел языком нежные лепестки ее цветка. Она закрыла глаза, отдаваясь его умелым ласкам, поднимаясь все выше и выше… Он сжал ее ягодицы, и она приподняла бедра, приглашая его. Без слов, молча, она хотела показать ему, как любит его.
Все мысли исчезли, ее тело затрепетало. Она почувствовала, как Джесс подтянулся повыше и вошел в нее долгим, скользящим движением. Все ее тело откликнулось жаром, перерастающим в агонию вожделения, такого сильного, словно солнце коснулось ее души. Какое-то первобытное возбуждение пробудилось в ней, рождая немыслимое удовольствие, и она тонула и поднималась, и снова тонула в волнах сверкающего экстаза. Наслаждение длилось и длилось, но ничто не может длиться бесконечно.
Она закричала, выкрикивая его имя, но он не слышал ее. Его тело двигалось целеустремленно, скулы напряглись, голова отклонилась назад, рот приоткрылся. Он вошел в нее раз, другой, и так до тех пор, пока не наполнил ее своим семенем.
Мэг не сразу пришла в себя. Когда она открыла глаза, Джесс лежал рядом, держа ее в своих объятиях. Она улыбнулась ему.
— Я не знаю, почему это так пугало меня прежде. С тобой мне неописуемо… чудесно… — Она покачала головой. — Да, это… бесподобно. У меня нет слов. Это настоящее чудо.
— Я бы хотел, чтобы так было всегда, радость моя. Но «всегда» невозможно, пока я не свободен. Единственное, что меня утешает, — мне будет что вспомнить.
Мэг не понравился его тон.
— Что ты собираешься делать?
— Перво-наперво — найти Эрола Скалли, — твердо заявил Джесс.
Мэг чуть не поперхнулась.
— Зачем?
Его скулы напряглись.
— Я хочу убедиться, что он хорошо усвоил урок. Ни за что не позволю этому подонку снова беспокоить тебя.
— А что, если он уже побежал к шерифу и выложил все, что знает?
— Он ничего не знает, он не узнал меня. Надеюсь, он никогда так и не соединит в своем мозгу меня и
