темнеющей ране. Вид окровавленной плоти был неприятен, но ей подумалось, что пройдет время, и шрам станет незаметен на этом золотистом бедре.
Девушка поразилась, насколько мужчина может быть красивым и великолепно сложенным. Его крепкое тело было таким прекрасным, что у нее замирало сердце. Гладкое и безупречное, отмеченное лишь несколькими затянувшимися шрамами полученных ранее ранений, оно казалось отлитым из золота. Она сразу же заметила, что его кожа не так темна, как у остальных индейцев, но длинные распущенные волосы были по-индейски черны, как вороново крыло.
На груди рельефно выделялись выпуклые мышцы, ноги были сильными, мускулистыми. Набедренная повязка едва прикрывала ягодицы и выступ тела внизу живота. Даже в невозбужденном состоянии очертания члена под перевязью из мягкой оленьей шкуры были внушительных размеров. Ханна густо покраснела и отвернулась, смущенная тем опасным блужданием взгляда по телу юноши, в которое пустились глаза. Все еще думая о красоте индейца, она занялась костром. Ее мучил голод. Присев на пень, она доела остатки ужина.
Быстрый Ветер спал весь день и всю ночь. Когда стемнело, Ханна накинула на него одеяло и снова подумала о побеге. Так легко, размышляла она, исчезнуть в лесах. Она может взять лошадь Быстрого Ветра, хотя наездница, конечно, из нее никудышная. Однако, несмотря на огромную разницу между медлительной крестьянской лошадкой, на которой Ханне приходилось ездить дома в Ирландии, и стремительной индейской лошадью, выдерживающей вес двоих седоков, попробовать, пожалуй, стоит. Крадучись, Ханна стала отходить от освещенной костром стоянки.
— Ты поступишь очень глупо, если убежишь, — в глубоком голосе индейца слышалась угроза, отчего по спине девушки пополз холодок мрачного предчувствия.
Разрываемая противоречивыми чувствами, Ханна застыла на месте, озадаченно обернувшись к Быстрому Ветру. Он опирался на локоть, глядя в темноту, как будто мог видеть Ханну. Она поежилась при мысли, что серебристые глаза обладают способностью различать предметы в темноте.
— Ты проснулся?
— Уже некоторое время я не сплю.
Девушка мгновенно вспыхнула. А спал ли он, когда она так пристально рассматривала его?
— Ты не в состоянии остановить меня! — она сделала пару шагов, чтобы посмотреть, как он поведет себя.
— Попробуй, и ты увидишь! — в его голосе безошибочно чувствовался вызов, и Ханна пожалела, что помогала молодому индейцу избежать смерти, ведь это дикарь, способный на все, на любое бесчинство.
— Подойди сюда, — в его голосе звучали сила и властность.
Ханна медленно приблизилась к Быстрому Ветру, приняв как можно более угрожающий вид.
— Чего ты хочешь?
— Сядь со мной рядом.
Ханна замерла. Не собирается ли он напасть на нее? Неужели хранимая невинность достанется язычнику-индейцу?
— Что ты задумал? Если собираешься взять меня силой, я буду сопротивляться до конца!
Быстрый Ветер удивленно взглянул на нее.
— Брать тебя силой? Ха! — из его груди вырвался сухой смешок. — Только слепой или ненормальный нападет на такую уродливую и непривлекательную женщину, как ты. Я к таковым не отношу себя. Просто я должен связать тебя, чтобы ты не могла убежать.
Слова Быстрого Ветра привели Ханну в замешательство. Она сознательно старалась выглядеть как можно более непривлекательной, но слова индейца больно задели ее.
— Если я тебе так неприятна, почему ты не отпускаешь меня?
Ответ на этот вопрос был неизвестен как Ханне, так и самому Быстрому Ветру. Может быть, действительно, наилучшим решением для них обоих стал бы ее уход? Юноша не понимал, почему он так сопротивляется этому, пытаясь убедить себя, будто нуждается в рабыне. Быстрый Ветер старательно избегал девушек племени сиу, которые с радостью соединились бы с ним. По законам племени он мог взять даже несколько жен, но предпочитал не иметь ни одной. Времена казались ему слишком тревожными, чтобы обзаводиться семьей. Он не знал, будет ли в живых через день, через месяц, год… Если у него появится семья, то кто позаботится о ней, когда его убьют? И жизнь в резервации, как того желают белые индейцам, не для него!
— Ты считаешь, что сможешь выжить в диких дебрях одна? — резко спросил Быстрый Ветер. — Это страна индейцев. Ты можешь встретиться с человеком, который не станет оставлять тебя в живых, как это сделал я. Ты слишком тщедушна и слаба, чтобы от тебя был толк как от рабыни. У большинства индейцев есть жены, и они заботятся о своих мужьях, так что ты с этой точки зрения не представляешь никакой ценности. А если бы ты была красива, дело могло бы обернуться иначе, но ты ведь уродина, — индеец бросил на нее загадочный взгляд. — Но если ты и вправду хочешь уйти, ты свободна.
Ханна удивленно взглянула на него.
— Ты не шутишь?
— Я же сказал!
Ханна не знала, как понимать слова Быстрого Ветра. Казалось, он говорил искренне, но можно ли доверять индейцу?
— Спасибо, — проговорила она, решив поймать его на слове.
Сощурив глаза, Быстрый Ветер смотрел, как Ханна удаляется, скрываясь в лесу. Он считал, она достаточно умна, чтобы не надеяться остаться в живых, полагаясь только на собственные силы, но, очевидно, она так стремилась вырваться на свободу, что не обратила внимания на предостережение. Девушка скрылась в лесу, а Быстрый Ветер продолжал смотреть на то место, где видел ее в последний раз, и на его губах застыла мрачная улыбка.
Ханне хотелось бежать сломя голову, но из предосторожности она скользила от дерева к дереву по дорожке лунного света, освещавшей лес. Девушка не представляла себе, на что или на кого может наткнуться и какого неизвестного врага спугнуть, пробираясь напролом сквозь кусты. Вспомнив предупреждение Быстрого Ветра, она засомневалась, не совершила ли и в самом деле большую глупость, отказавшись от предлагаемой защиты. Однако, она не могла избавиться от мысли, что у красивого дикаря какие-то тайные намерения на ее счет. Ей никогда не приходилось слышать об индейце, который доброжелательно относился бы к белым, а спутники Быстрого Ветра все, как один, были полны решимости убить ее.
Ханна боязливо шла через лес, гадая, удастся ли ей найти дорогу, по которой можно было бы попасть в город. Дважды она останавливалась передохнуть, даже несколько часов поспала. Проснулась она на рассвете, сердясь на себя за то, что спит, вместо того чтобы уйти как можно дальше от дикаря с серебристо-серыми глазами. Услышав шум воды, Ханна оживилась, обрадовалась и помчалась туда, откуда доносилось журчание речного потока: ведь если идти вдоль реки, в конце концов попадешь в город.
Выбежав из леса, девушка резко остановилась. Действительно, она оказалась у реки. Быстрый Ветер спокойно купался в речном потоке. Ханна испуганно вскрикнула. Он услышал шум и, весело улыбаясь, повернулся к девушке.
— Где же ты была так долго?
Ханна застыла, не в силах ни пошевелиться, ни вымолвить слово. Значит, она всю ночь ходила кругом? Ее взгляд упал на костер, для которого она собирала накануне хворост, и на то место, где спал Быстрый Ветер. Мягкая трава еще хранила очертания его тела.
— Я… не понимаю…
— Индейский ребенок знает больше о диком лесе, чем взрослый белый человек. Ты ходила вокруг меня, как я и предполагал.
Ханна опустилась на землю с потрясенным выражением лица.
— Ты вовсе и не собирался отпускать меня?
— Я хотел, чтобы ты убедилась, что слишком мало знаешь о прерии и лесах и о том, как выжить в них.
Девушка задумалась на некоторое время, а потом сказала:
