ты наделал.
Анджела изумилась, когда Уингейт, крупный, резкий человек, задрожал от страха при мысли о том, что ему придется все рассказать жене.
— Ну, милочка, в этом нет надобности. Что сделано, то сделано.
— Что сделано, то можно исправить, — надавила Анджела глядя на Уингейта в упор. — Никогда не поздно исправить совершенное зло.
— Придется тебе это сделать, папа, — заявила Делия. — Надо освободить братьев Гентри от ложных обвинений, чего бы это не стоило.
— Дочка, подумай о позоре, о затруднениях, связанных с отказом от своих слов.
— Если ты сейчас же не отправишься в контору шерифа, я пойду туда одна, — пригрозила Делия. — За головы Рейфа и его братьев назначено вознаграждение. Они скрываются от полиции по твоей вине. Я очень люблю тебя, но ты совершил подлость. И я уверена, что мама согласится со мной.
Уингейт с кислым видом взглянул на Анджелу.
— Во всем этом вы виноваты, юная леди. Ладно, я пойду к шерифу и попытаюсь все исправить.
У Анджелы точно гора с плеч свалилась. Она возблагодарила Господа за то, что случайно встретилась с Делией Поппинс. Без нее Анджеле никогда не удалось бы уговорить надменного банкира покаяться.
К счастью, для того чтобы добраться до конторы шерифа, не нужно было переходить улицу. Достаточно было всего лишь немного пройти дальше по тротуару. Уингейт плелся нехотя, нога за ногу, но Делия и знать ничего не хотела. Схватив отца за руку, она тащила его за собой.
Когда они вошли, шериф Диллер, сидевший за письменным столом, поднял голову от бумаг.
— Ну-ну, что у нас здесь такое? Что, я могу сделать для вас, мистер Уингейт, миссис Поппинс? Чего хочет миссис Гентри, я знаю. Ее муж все утро метался по камере, высматривая супругу.
Делия ткнула отца кулачком под ребра. Уингейт откашлялся.
— Я хочу обсудить с вами, шериф, довольно… довольно деликатное дельце.
— Прекрасно, присаживайтесь. Вас это тоже касается, миссис Поппинс?
— Конечно, — отозвалась Делия, опускаясь на стул, предложенный ей отцом. — А также и миссис Гентри.
Диллер взглянул на Анджелу, удивленно вскинув брови. Потом он пододвинул ей стул и тоже сел, ожидая, пока кто-нибудь не начнет разговор.
— Пожалуй, Рейфу следует присоединиться к нам, — предложила Анджела. — Это касается и его тоже.
Шериф казался ошеломленным.
— Может, кто-нибудь объяснит мне, что все это значит. Уингейт и Делия обменялись многозначительными взглядами, но молчание первой нарушила Анджела:
— Мистер Уингейт пришел сказать вам, что он солгал насчет ограбления банка. Рейф и его братья невиновны. Никакого ограбления не было.
— Ну знаете, миссис Гентри, это весьма серьезные обвинения. Может быть, мы дадим высказаться самому мистеру Уингейту.
— Я… то есть… — смущенно забормотал Уингейт, опустив глаза в пол.
— Папа, расскажи шерифу правду, — потребовала Делия. Уингейт с несчастным видом поднял взгляд на шерифа.
— Я солгал, шериф Диллер. Никакого ограбления не было. Я… я рассердился на братьев и несправедливо обвинил их.
— И вы ждали столько времени, чтобы рассказать мне об этом? — сурово бросил Диллер. — Господи, да зачем вы так сделали?
Уингейт взглянул на дочь, потом на Анджелу.
— Я бы предпочел поговорить с вами наедине, шериф. Может быть, вы все поймете, когда услышите, чем я руководствовался.
Анджела посмотрела на Рейфа. Он прижимался к решетке, лоб у него был нахмурен, тело напряжено, как у зверя, готового к прыжку.
— Пока вы будете беседовать, я расскажу Рейфу, что здесь происходит, — заявила ока, вставая.
— Я пойду с вами, — вмешалась Делия. — Может быть, Он примет мои извинения.
Рейф, находившийся в другом конце коридора, не слышал, о чем говорили, но, судя по взволнованным жестам шерифа, происходило что-то важное. Когда Анджела с Детей направились к нему, сердце у него бешено заколотилось. Он приготовился услышать дурные новости. До сих пир в Додж-Сити с ним не случалось ничего хорошего. Так с чего же теперь ожидать чего-то иного?
Едва Анджела подошла к нему, как Рейф возбужденно взял ее за руки.
— Что там такое, Ангел? Что происходит?
— Здравствуйте, Рейф, — произнесла Делия.
— Делия, — поклонился Рейф.
Что, черт побери, делает здесь Делия Уингейт? — подумал он. Она, похоже, на сносях. Неужели Уингейт все еще пытается найти для нее мужа? Делия — неплохая девушка; когда-нибудь она выйдет за хорошего человека. Она, бедняжка, наверное, не подозревает о том, как отец хотел купить ей мужа.
— Теперь я — Делия Поплине, — сообщила молодая женщина. — Вы ведь помните Теда Поппинса, да? Он еще ухаживал за мной. Он уезжал из нашего города, но теперь вернулся, и мы обвенчались.
— Поздравляю, — с горечью проговорил он. Если бы Делия не забеременела, все, быть может, было б иначе. Отец ее ребенка — Тед Поппинс, ясное дело. Хорошо, что в нем проснулась совесть. — А что здесь делает Уингейт? — Рейф снова обратился к Анджеле.
— Он пришел взять назад свои слова об ограблении, — ответила Анджела.
Рейф уставился на нее во все глаза.
— Не понимаю, как тебе это удается, дорогая.
— Удается — что?
— Спасать мне жизнь.
Глава 15
— Как ты сумела заставить Уингейта рассказать правду? — спросил Рейф, переводя взгляд с Анджелы на Делию.
— Это все Делия, — пояснила Анджела. — Я случайно встретила ее, когда шла в банк разговаривать с банкиром, и мы пошли вместе. Когда она узнала, что натворил ее отец, то заставила его все исправить.
— Я никогда не просила папу найти мне мужа, — объяснила Делия. — Он сам решил заключить такую сделку. — Она вспыхнула и отвела глаза. — Понимаю, что вы должны очень дурно обо мне думать, но когда я встретила Теда и влюбилась в него, ни о ком другом я и помыслить не могла. Тед не очень… не очень хотел жениться на мне, когда узнал о ребенке, — запнувшись, продолжала она. — Он быстро уехал из нашего города, но я знала, что он вернется. Ведь Тед — благородный человек. Он никогда не смог бы оставить меня с ребенком. Папа не хотел ждать. Тут была замешана его гордость. Простите меня, Рейф. Я чувствую себя так, словно это я во всем виновата.
— Вы не могли знать, что задумал ваш отец, — проговорил Рейф. — Единственное, что мне нужно теперь, — это восстановить свое честное имя.
— И вы его получите, — вмешался шериф Диллер, подходя к ним. Он отпер камеру и распахнул дверь. — Вы свободны и можете идти, Гентри.
Рейф вышел и глубоко вздохнул. Потом заключил в объятия Анджелу и крепко поцеловал ее.
— Ты никогда не слушаешь, что тебе велят делать? — спросил он, когда она задохнулась от его поцелуя.
— Никогда, если речь идет о твоей жизни, — дерзко ответила она.
Рейф оторвался от Анджелы и увидел, что Делия подталкивает к ним своего отца.
— Папа хочет принести свои извинения, — с нажимом произнесла она.
— Э-э… Да, это так. Меня сильно тревожила репутация дочери, и я поступил неумно. Вы и ваши братья разозлили меня; я никак не ожидал, что получу отказ. А когда я обвинил вас, тут уж гордость не позволяла мне пойти на попятную.
— Вы погубили жизни троих людей, Уингейт, — сказал Рейф, не скрывая горечи. — Что сталось с нашей семейной фермой?
— Ну… э-э… я… — растерялся Уингейт.
— Папа купил ее и подарил нам с Тедом на свадьбу, — призналась Делия. — Мне очень жаль, Рейф.
— Вы ничего не можете сделать, чтобы вернуть ферму, — заявил Уингейт. — Вы все равно потеряли бы ее.
— Я очень полюбила это место, Рейф, — сказала Делия. — Не думаю, что могла бы отказаться от него, а Тед очень старается сделать ферму такой же прибыльной, какой она была до войны. Надеюсь, вы утешитесь, узнав, что ваша земля находится в руках тех, кто ее любит.
— Я уже смирился с тем, что ферму мы потеряли, — вздохнул Рейф. — Джесс — врач, а не фермер, а Сэм витает в облаках. Что же до меня… — он бросил нежный взгляд на Анджелу, — у меня теперь другие заботы.
— Вот ваши револьверы, Гентри, — сказал Диллер, подавая Рейфу ремень с кобурой.
Рейф быстро опоясался.
— Прежде чем уйти, — заявил он, — я хочу, чтобы мне выдали какой-нибудь официальный документ, подтверждающий, что братья Гентри больше не разыскиваются за ограбление банка.
Диллер кивнул.
— Сейчас я напишу вам такую бумагу. И позабочусь, чтобы объявления о розыске повсюду сняли. Но эти известия не могут так быстро достичь каждого города, поэтому не потеряйте документ, который я сейчас приготовлю.
— Не беспокойтесь, шериф, я стану беречь его как зеницу ока.
Уингейт с Делией уже ушли. Рейф сунул бумагу в карман куртки, взял Анджелу под руку и вышел из тюрьмы.
— Я сняла номер в «Додж-отеле», — сообщила Анджела, окинув взглядом море грязи, расстилающееся между ними и местом, куда они направлялись.
Рейф усмехнулся. С рыцарской любезностью он подхватил Анджелу на руки и понес.
— Я искал повода обнять тебя с того момента, как вышел из тюрьмы, — пошутил он.
Рейф обогнул дилижанс, перенес Анджелу через улицу и направился в гостиницу. Ему было наплевать, что думают о них люди. Он прошел через ад и имел право держать Анджелу в своих объятиях. К сожалению, ему оставалось пройти долгий путь, прежде чем объявить ее своей.
Прижавшись лицом к его груди, Анджела прошептала номер своей комнаты, и Рейф направился по длинному коридору. Она вынула из ридикюля ключ и отперла замок. Рейф внес ее в номер и ударом ноги захлопнул дверь.
