Фургон мог прибыть сюда незамеченным только с заглушенным двигателем и затормозить, одновременно опуская дверцу.
Это не обычный патруль, понял Шон. Это отряд специального назначения, действующий по тщательно продуманному плану.
Черт!
Шон повернул голову и вгляделся в сторону города. Он заметил еще несколько вспышек фар, приближающихся к дворцу.
«Фан и Дэни попались, как крысы в крысоловку, — подумал Шон. — И я тоже. Единственная разница — мне известно об этом».
Шон надеялся, что этой разницы хватит, чтобы спастись.
Но тут раздался еще один звук — скрежет кованых сапог по мостовой. Солдаты приближались.
«Я должен схватить футляр с шелком, — спокойно заключил Шон. — Другого случая может не представиться».
Он медленно приподнялся на крыше, взглядом прикидывая расстояние до Фана и алюминиевой трубки.
— Ну так что же, Фан? — допытывалась Дэни. — Почему из всех иностранцев, побывавших на базаре в то утро, вы выбрали именно меня?
Фан вздохнул с притворной улыбкой и сдался:
— Видно, вас не проведешь, мисс Уоррен. Я подошел к вам потому, что…
Его перебил негромкий, приглушенный хлопок.
Оружие с глушителем, мгновенно понял Шон. О Господи!
Дэни наблюдала, как на лице Фана отразилось изумление при виде внезапно образовавшейся в куртке дыры. Кровь хлынула из раны, Фана отбросило к стене.
Дэни невольно потянулась за алюминиевым футляром, когда китаец рухнул на булыжник мостовой, но было уже поздно. Фан накрыл его своим телом.
В замешательстве и недоверии Дэни уставилась на искаженное лицо и скорченное тело Фана. Тело тут же обмякло, но Фан не выпустил трубку.
Кровь перестала хлестать из свежей раны.
Вдруг Дэни осознала: Фан никогда не ответит на ее вопрос. Он мертв.
Когда Шон увидел, как Фан ударился о стену, у него не осталось сомнений в гибели китайца. С холодной точностью Шон рассчитал силу удара, громкость звука и траекторию полета пули.
Конечно, это дело рук русского, догадался Шон. Иначе и быть не могло. Китайцы-полицейские обходятся без глушителей. А они тем временем приближались с оружием на изготовку, грохоча тяжелыми сапогами по мостовой.
Годы воинской службы помогли Шону сориентироваться. Зная, что убийца по-прежнему не видит его, Шон медленно повернул голову в ту сторону, откуда донесся выстрел. Он уловил молниеносное движение.
Русский вынырнул из-за угла.
Дэни ахнула, увидев, как белобрысый, преследовавший ее весь день, вышел из тени на расстоянии тридцати ярдов.
Он целился в грудь Дэни.
— Не подходи к шелку, — предупредил он, — или умрешь.
Глава 3
Если не считать собственной реакции Шона, весь мир, казалось, пришел в замедленное движение. Так всегда бывало с ним в бою. Это давало ему возможность опережать большинство противников, не владеющих искусством коррекции времени.
Перекатившись на бок, Шон вытащил оружие из кобуры на поясе. Это был матово-черный мелкокалиберный пистолет с длинным стволом — удобная игрушка из тех, что предпочитают путешественники в Тибете.
Шон предпочел мощности точность попадания. В любом случае объяснить властям в таких местах, как Тибет, наличие маленького пистолета проще, чем крупнокалиберного многозарядного оружия, издающего оглушительный грохот.
Но прежде чем Шон успел прицелиться в русского, внизу кто-то закричал по-китайски:
— Не стрелять! Мы представители власти!
Двое солдат в зеленых мундирах появились между зданиями на расстоянии половины квартала.
Русский среагировал мгновенно. Переключив свое оружие на автоматический режим, он выпустил короткую и резкую очередь.
Солдаты нырнули под прикрытие и несколько секунд спустя открыли ответный огонь из автоматов.
Наконец-то Шону удалось увидеть русского в деле. Он был либо чрезмерно уверен в себе, либо смел или безумен. Или все вместе. Он отстреливался короткими залпами, потратив не меньше половины патронов, чтобы не подпускать к себе солдат.
Но вместо того чтобы воспользоваться преимуществом и удрать, русский скользнул в тень, подкрадываясь к мертвому Фану.
И живой Даниэле Уоррен.
Дэни тянулась к алюминиевому футляру, когда русский, увидев ее, дал по ней короткую очередь. Пули запели, со звоном отскакивая от булыжников.
Приглушенно вскрикнув, испуганная Дэни отпрянула и лихорадочно огляделась в поисках убежища.
Шон не знал, что ему делать — вздыхать с облегчением или взрываться от ярости, когда Дэни распласталась по дверной нише прямо под выступом крыши, на котором притаился он.
Не шевелясь, Шон мгновенно оценил ситуацию.
Русский снова сдвинулся с места, пользуясь естественным прикрытием узкой улочки. Он вновь дал две очереди в сторону солдат.
Они пригнулись и открыли ответную пальбу: вначале слышались звуки выстрелов только одного автомата, затем двух и трех. Вскоре шум отдельных выстрелов слился в непрекращающийся гул. Пули свистели, отскакивали от стен, выбивая из них осколки.
Русский укрылся в нише, чтобы сменить магазин. Затем, продолжая отстреливаться, решительно направился к своей цели.
Он был уже в десяти ярдах от неподвижного Фана и в двадцати футах от Дэни.
Шон хладнокровно прицелился в голову русскому. ,
Расстояние до русского было невелико, но, выстрелив, Шон рисковал раскрыть себя. Как только солдаты заметят его, у него останется не больше пяти секунд, прежде чем его собьют с края крыши.
Этого времени слишком мало, чтобы спастись самому, а тем более спасти шелк.
Шон различал цель русского — металлическую трубку в руке мертвеца. Она же была и его собственной недоступной целью.
Вдруг Шон увидел, как Дэни показалась из дверной ниши под ним. Она тоже устремилась к футляру.
Эта женщина не робкого десятка, с восхищением подумал Шон, жаль только, что ей недостает сообразительности.
Еле слышно он окликнул ее:
— Дэни, нет!
Дэни едва расслышала его, но узнала собственное имя. Застыв, она вскинула голову.
Русский проследил за ее взглядом. Он запрокинул белобрысую голову, зорко приглядываясь к краю крыши и примериваясь к трехсторонней перестрелке.
Шон впервые увидел оружие русского. Это был «узи».
Мир еще медленнее поплыл перед глазами Шона. Пока ствол нацеливался на него, Шон откладывал в памяти приметы вооруженного «узи» русского.
Затем он увидел дуло, уставившееся на него единственным глазом, и перекатился подальше от края, когда четыре пули одна за другой раздробили черепицу.
Выстрелы русского вызвали ответную пальбу китайцев. Он юркнул под прикрытие, а пули дробно
