– Может быть, но благодаря, этим штучкам Калпепперы действуют со скоростью молнии, – возразил Коннер.
– Тебя этому учит Ют в то время, когда вы вместе работаете по дому? – строго спросила Сара.
– До свидания! – сказал брат, захлопывая за собой дверь. – Мы вернемся с дровами засветло!
– Коннер Лоусон! – крикнула Сара. – Ответь мне!
Ответом ей было молчание. Впрочем, оно было не менее красноречиво, чем слова. Сара повернулась к Лоле:
– Я не хочу, чтобы Ют учил Коннера всяким бандитским трюкам, – решительно сказала она.
– Отчитывай не меня, а своего братца. Он замучил всех вопросами о шестизарядном револьвере и всем таком прочем.
Сара закусила губу, отвернулась, осторожно поставила маленькие кружки в естественную нишу между бревнами.
«Я должна найти эти сокровища, – подумала она снова. – Должна обязательно найти».
Однако сегодняшняя попытка никак не приблизила ее к успеху.
Кейс вырыл несколько ям, но не нашел ничего, кроме битых черепков и следов древних кострищ. Еще попались обгорелая консервная банка, в которой кто-то разогревал на костре бобы, и полусгнившие кожаные конские путы. Других следов пребывания человека возле руин обнаружить не удалось.
– Ты меня слышишь? – нетерпеливо спросила Лола. Занятая своими мыслями, Сара вздрогнула и обернулась.
– Ты что-то сказала? – спросила она.
– Ну да, черт побери!
– Прости. Я… задумалась.
– Лучше вот о чем подумай. Ты должна радоваться, что у твоего младшего брата зоркий глаз, быстрые руки и мужской характер. Без этого в бою делать нечего. А Калпепперы – это не мальчики, которые по воскресеньям в церковь ходят и молитвы твердят. Это молодые, мерзкие твари! Любой из них.
Сара посмотрела на Лолу. Убежденность, с которой та все это говорила, подкреплялась суровым выражением ее лица.
– Ты знала Калпепперов? Ну, не обязательно Эба, но вообще их клан? – спросила Сара.
– Я росла недалеко от них. Моя мать стреляла из засады в родного дядю Эба за то, что тот меня изнасиловал. Мне тогда всего двенадцать лет было. Жалко, что не убила мерзавца.
Сара ошеломленно смотрела на Лолу.
– Он был не первый… и не последний, – сказала Лола. – Мать приобщила меня к этому бизнесу. – Женщина пожала плечами и улыбнулась беззубой улыбкой. – Я об этом для того рассказала, чтобы ты не пилила Коннера за то, что он хочет уметь защитить себя.
– Я не хочу такой судьбы для своего брата! – с тихим отчаянием проговорила Сара, – Мужчина делает то, что он должен делать, и женщина должна это принять.
Сара сжала губы. Она хотела было возразить, но затем решила, что спорить будет не с Лолрй, а сама с собой.
«К черту все дрова, – сердито решила Сара. – Я завтра буду искать испанское серебро. И послезавтра, и послепослезавтра. Я найду его. Должна найти».
– Я опять хочу сказать о том, что мужчина делает, а женщина должна принять.
– Прости, о чем ты? – смутилась Сара.
– Ты хоть знаешь, откуда берутся дети?
– Ну конечно!
– Тогда скажи: ты хочешь ребенка или хочешь предохраниться?
– Это не проблема. Та половина, которая может сделать меня беременной, отсутствует.
– Черта лысого! – возразила Лола. – Кейс как раз то, что тебе нужно. Да у него заряд как на медведя, когда он смотрит на тебя!
Сара почувствовала, как заполыхали ее щеки. Она вспомнила реакцию Кейса во сне, когда мыла его. Судя по той реакции, он и в самом деле способен сделать ее беременной.
– Он не станет меня насиловать, – сухо сказала Сара.
– Да ему и не надо тебя насиловать. Разве ты сама еще этого не поняла?
– Что?
Лола вскинула вверх руки.
– Читала много книг, а ни черта не знаешь про бабские дела! – возмутилась женщина.
Сара ничего не сказала.
– Ты хочешь Кейса, – безапелляционно заявила Лола. – Да это на твоем лице написано!
– Хочу я или нет, – ровным голосом возразила Сара, – да Кейс меня не хочет.
– Это бред сивой кобылы!
– Прошу тебя, не употребляй…
– Не надо меня пилить за то, что я говорю откровенно. – перебила ее Лола. – Без откровенности не обойтись, если ты не хочешь нянчить ребенка Кейса. Или ты хочешь?
– Это не имеет значения. Он не тронет меня в этом смысле.
– Ой, девочка моя, они все так говорят, пока не задерут юбку и не вставят свое орудие тебе между ног.
– У Кейса не лежит душа ко мне – он сам мне об этом сказал.
Лола захлопала глазами.
– Как это?
– Он не хочет ничего чувствовать.
– Тварь, которая ничего не чувствует, – это мертвая тварь.
Сара не сдержала улыбки.
– Кейс испытывает теплые чувства к этим местам, – пояснила она. – Вот-только людей он сторонится.
– Гм…
Лола сжала обветренные, потрескавшиеся губы, полезла было в карман за жевательным табаком, но вспомнила, где находится, и вздохнула.
– Знаешь, это не важно, чего хочет его голова с двумя глазами, – сказала Лола. – Последнее слово будет за его одноглазой головой.
Сообразив, о каких головах говорила Лола, Сара от души рассмеялась.
– А разве ты никогда этого не слышала? – ухмыльнулась немолодая женщина.
Сара лишь покачала головой.
– Для вдовы ты слишком наивна, – заявила Лола. – Как ты защищалась, чтобы тебе живот не надуло, пока твой муж был жив? Или он слишком старый был?
– Отчасти и это. А вообще он обычно был слишком пьян, чтобы повалить меня.
Огромные плечи Лолы затряслись от беззвучного смеха. Затем она залезла в карман штанов, вынула маленький кожаный мешочек и бросила его Саре.
Сара автоматически поймала его. Он практически ничего не весил.
– Что это? – спросила она.
– Кусочек губки. Кейс не пьянчуга и не старик и вполне может посеять тебе ребенка.
Сара посмотрела на мешочек.
– И что?
– А то, что, когда у тебя все заноет и станет невмоготу терпеть, смочи кусочек губки в уксусе и вложи туда, откуда идут месячные. Да засунь как можно глубже. После этого отправляйся делать то, что должна делать.
– Ты хочешь сказать, что в этом случае я не забеременею?
– Нет, можешь и попасться. Зависит от того, как часто ты раздвигаешь ноги.
Сара снова посмотрела на мешочек, чувствуя, как отчаянно полыхают ее щеки.
– И нечего тут стыдиться, – сказала Лола. – Мне говорили, что многим женщинам это очень даже нравится.
