Я был изумлен больше других.
– Г. Д. Л., – сказал я, чтобы хоть что-то сказать, – это видимо, Габриэла, среднюю букву не знаю, Леггет. Девичья фамилия миссис Коллинсон.
– Вы правы. Так оно и есть, – с торжеством сказал Коттон.
В дверях раздался хриплый бас:
– Где ордер на обыск? А если его нет, какого черта вы здесь делаете? Это называется кража со взломом, сами прекрасно знаете.
В дверях стоял Харви Уидден. Его массивная фигура в желтом макинтоше загородила весь проем. Тяжелое лицо было хмурым, злым.
– Уидден... – начал Вернон.
– Это он... – завопил начальник участка и, откинув полу плаща, выхватил пистолет.
Он выстрелил, но я успел толкнуть его под руку. Пуля ушла в стену.
Злость на лице Уиддена сменилась удивлением. Он отскочил назад и бросился вниз по лестнице. Коттон, пошатнувшийся от толчка, выпрямился, обругал меня и побежал за Уидденом. Вернон, Фини и Ролли молча смотрели им вслед.
– Люблю спортивные игры, – сказал я. – Но пока ничего не понимаю. Что происходит?
Никто не ответил.
– Эта щетка и гребень, – продолжал я, – лежали на столе миссис Коллинсон, когда мы с Ролли обыскивали ее дом.
Не отрывая взгляда от дверей, помощник шерифа неуверенно кивнул. Никакого шума с улицы не доносилось.
– У Коттона что, особые причины гадить Уиддену? – спросил я.
– Друзьями их не назовешь, – ответил шериф. (Я и сам это понял.) – Что будем делать, Вернон?
Окружной прокурор отвел глаза от двери, завернул вещи снова в полотенце и сунул сверток в карман.
– Пошли, – резко бросил он и затопал вниз по лестнице.
Парадная дверь была настежь. Коттона и Уиддена не было ни слышно, ни видно. У ворот под дождем мокнул «форд» Уиддена. Мы влезли в него. Вернон сел за руль и повел машину к дому в бухте. Там мы долго стучали в дверь; наконец ее открыл старик в заношенном белье – шериф оставил его сторожем.
Коттон, как рассказал нам старик, приходил сюда в восемь часов вечера, чтобы снова осмотреть дом. А с какой стати он, сторож, должен следить за начальником полиции? В общем, Коттону никто не мешал, но тот вроде бы ничего из имущества не взял, хотя кто его там знает.
Вернон и Финн устроили старику взбучку, и мы поехали назад в Кесаду.
На заднем сиденье рядом со мной сидел Ролли.
– Что собой представляет этот Уидден? – спросил я его. – И что нужно от него Коттону?
– Ну, во-первых, у Харви дурная репутация – был замешан в контрабанде ромом, когда она здесь процветала, да и вообще время от времени влипает в истории.
– Понятно. А во-вторых?
Помощник шерифа нахмурился, запнулся, подыскивая слова, но тут машина остановилась на углу темной улицы у обвитого виноградной лозой коттеджа. Окружной прокурор повел нас на крыльцо и позвонил.
Через некоторое время сверху донесся женский голос:
– Кто там?
Чтобы увидеть его владелицу, нам пришлось спуститься на нижние ступеньки – у окна на втором этаже стояла миссис Коттон.
– Дик не вернулся? – спросил ее окружной прокурор.
– Нет еще, мистер Вернон. Я уже беспокоюсь. Секундочку, я вам открою.
– Не надо, – сказал он. – Мы торопимся. Увижусь с ним утром.
– Ради Бога, подождите, – попросила она и исчезла в доме.
Через несколько секунд парадная дверь открылась. Голубые глаза миссис Коттон казались темными, она волновалась. На ней был розовый купальный халат.
– Не стоило трудиться, – сказал окружной прокурор, когда мы вошли в прихожую. – Ничего особенного. Мы с ним разминулись, и я просто хотел узнать, не вернулся ли он домой. Все в порядке.
– Он... Ее пальцы теребили складки халата на плоской груди. – Он не... не за Харви охотится... Харви Уидденом?
– Да, – сказал Вернон, не глядя на нее, и на этот раз даже не оскалил зубы. Фини и Ролли тоже держались натянуто.
Щеки миссис Коттон залила краска. Нижняя губа дрожала, мешая говорить:
– Не верьте ему, мистер Вернон. Ни единому слову не верьте. Харви не имеет никакого касательства к Коллинсонам, ни к ней, ни к нему. Дик хочет его оговорить. А Харви тут ни при чем.
Вернон смотрел себе под ноги и молчал. Фини и Ролли мрачно разглядывали через открытую дверь
