прибарахлиться».
Он прошел вдоль улицы и вскоре обнаружил магазин с названием «Товары для отдыха». На витрине были спиннинги, котелки, охотничьи и рыболовные принадлежности. В глубине на специальных подставках лежала байдарка.
Это было то, что нужно.
Через пять минут Наумов вышел из магазина. В руках его был футляр с подзорной трубой. Безмятежно им помахивая, Андрей купил у какой-то лоточницы большую пластмассовую бутылку с фруктовой водой и вернулся к машине.
Уложив покупки на заднее сиденье, он сел за руль и доехал до ближайшего телефона. Сняв трубку, Андрей вдруг сообразил, что жетончиков у него больше нет.
Похлопав по карманам, он почесал в затылке. Получалось, опять приходилось ехать до метро. Тут к нему подскочила бойкая худощавая старушка бичовского вида. Под правым глазом у нее был здоровенный синяк.
– Жетончик надо? – деловито поинтересовалась она.
– Надо.
– Три тысячи.
– Побойся бога, бабка! – возмутился Андрей. – Да ты знаешь, сколько он стоит в метро?
– Вот до метро и топайте, – быстро проговорила старушка.
– Ладно, давай. Один, – махнул рукой Андрей. В конце концов, бичам тоже на что-то нужно жить.
У него мелькнула мысль насчет бичей, и он решил ее использовать. Но только потом. А сейчас…
Андрей набрал номер офиса Мамы. На этот раз трубку взяла она сама.
– Алло!
– Алло! – повторил за ней Андрей.
– Кто это?
– А это кто?
– Послушайте, молодой человек, – сказала в трубку Мама. – Вы, верно считаете себя очень хитрым?
– Ну, резаную бумагу я по крайней мере вместо денег людям не подсовываю.
– А что же ты хотел? – как ни в чем не бывало, проговорила Мама. – Небось рассчитывал, что я просто так отдам кому попало свои баксы?
– Не кому попало, – поправил ее Андрей. – А человеку, который выполнил работу. Вот за эту работу ему деньги и должны быть заплачены.
– Я договаривалась не с тобой, – резко переходя на «ты», промолвила Мама. – А с Виктором. С ним я и буду расплачиваться. А ты, сопляк, если хочешь жить, забудь о каких-либо деньгах и немедленно уезжай из Москвы. Слышишь, немедленно!
– А то… что? – почти весело спросил Наумов.
– А иначе мои мальчики поговорят с тобой так, что тебе не поздоровится. Очень не поздоровится. Доходит?
– Это что, прихлопнут, что ли?
– После того, что они с тобой сделают, ты сам пустишь себе пулю в лоб, чтобы не мучиться. Угу?
– Угу, – улыбнулся Андрей. – Кстати, они пытались. Только что-то у них не получается. Наверное, безделье, привычка бить только слабых да женщин их изнежила. Квалификацию они потеряли: Вот, например, Чебургена думал, что он очень крутой. И ошибался, смертельно ошибался.
– Значит, это ты, – бесстрастно констатировала Мама.
– Разве я это сказал?
– Ну так вот, – отчеканила Мама, – милый мой свистюк, беги из Москвы без оглядки, уноси ноги и никогда, слышишь, никогда больше в ней не появляйся. Ибо я открываю на тебя охоту. Понял?
– Понял, – сказал Андрей. – А я открываю на тебя, старая, злобная, подлая сука. Дуэль без всяких правил, до смерти одного из сражающихся. А? Дуэль?
– Дуэль? – взвизгнула Мама на другом конце провода. – Ах ты, быдло! Дуэль, значит, захотел? С женщинами дуэлей не бывает. Женщины не дерутся на дуэлях. Они убивают. И ты в этом скоро убедишься.
Андрей недоуменно поднял брови.
«Вот это да! – подумал он. – Кажется, я ее вывел из себя. Причем так, что она понесла какую-то ахинею. И вообще, кажется, я догадываюсь, какие книги она читает перед сном. Что-нибудь про прекрасных дам и благородных кавалеров. Чувствуется».
– Мадам, вы ошибаетесь, – сказал он в трубку. – По средневековому кодексу о дуэлях мужчина и женщина могли сражаться на шпагах. Правда, при этом мужчина был обязан стоять в яме глубиной примерно по колено. Поскольку с ямой ничего не получится, ее роль сыграют ваши клевреты. Сколько их там осталось, человек двенадцать? Пойдет.
– Ах ты…
Андрей повесил трубку.
