фотобумага была тонкой. Внезапно из-под него проглянула сложенная в несколько раз плотная белая бумага. Явно не фотография. Не успев разобрать, что там такое, Дуня торопливо вытащила все вместе и сунула в карман. Женщина как раз обернулась к ней с альбомом:
– Вот этот она взяла. Но учтите – я его уже не отдам. Это – самый удачный портрет, я сама посоветовала его взять.
«Сама посоветовала, а Нелка послушалась, чтобы не внушать подозрений, – подумала Дуня, разглядывая снимок, где был изображен один Василий. – Что ж, портрет действительно недурной… Только он мне совсем неинтересен».
Она горячо поблагодарила женщину за помощь, попрощалась и сказала, что торопится. Та пошла открывать ей дверь. Задержавшись на пороге, Дуня небрежно спросила – давно ли она видела Леонида? Леню Коростелева – Вася еще с ним вместе учился, а потом они занимались бизнесом.
– Леню? – без удивления ответила та. – Да сто лет назад, еще до того, как у них все дело лопнуло. А что, у него опять неприятности?
– Да как сказать. – Дуня слегка прикусила нижнюю губу. – Он умер. Разве сын вам ничего не говорил?
Сын ничего ей не говорил – как ни удивительно. Но может, он и сам ничего не знал? Дуня раздумывала над этим все время, пока спускалась по лестнице, и даже пару раз споткнулась – в этой темноте невозможно было различить ступени, если не смотреть все время под ноги. Когда она вышла во двор, он неожиданно показался ей светлым и уютным – таков был контраст с вонючим темным подъездом.
Девушка направилась к подворотне, напряженно раздумывая – что же делать дальше? Сперва, едва выйдя из квартиры, она хотела было опять залезть на крышу и поговорить с Василием более подробно. О бизнесе, например, об Ольге, о долгах Лени. Но ее удержала мысль, что опять придется рисковать жизнью и позвоночником, взбираясь по практически несуществующей лестнице. Такие сцены часто снились ей в кошмарах – тоже лестницы без ступеней, глубокие пролеты и провалы. Только тогда она карабкалась по ним, спасаясь от невидимого преследователя. А теперь сама превратилась в того, кто преследует жертву.
«Нет, туда я больше не полезу, – решила она. – У меня, в конце концов, есть теперь его телефон, можно просто назначить где-нибудь встречу. Только не на крыше – стара я для этого… И потом, как-то там жутковато. Но парень вроде не агрессивный, даже не приставал… Хотя, казалось бы, сам бог велел».
Перед входом в подворотню ей пришлось задержаться – впереди, заслоняя собой всю дорогу, ковыляла та самая тучная старуха, которая встретилась ей в коммуналке. Соседка приоделась для прогулки – на ней было бордовое осеннее пальто, украшенное газовым шарфиком, а на голове красовалась вязаная шапочка, того фасона, которую любят носить рэперы. Дуня попыталась было обойти ее с одной стороны, потом – с другой, но тут же поняла, что это бесполезно. Старуха так энергично размахивала своей палкой, что можно было запросто получить по ногам. А ноги у девушки и так болели – она чувствовала, что здорово потянула какую-то связку.
Наконец старуха выползла на улицу, за ней выскочила Дуня. Но уйти ей не удалось – бабка внимательно на нее взглянула и тут же обратилась с просьбой: перевести ее через улицу. Девушка оторопела – в этом месте движение было оживленное, перехода не было, и пришлось бы тащиться на угол, к подземке… «А она так ползет, что у меня минут двадцать уйдет на эту благотворительность…»
Но отказать старой женщине она не смогла и взяла ее под руку – там, где не было палки. Старуха взмахнула клюкой, указывая направление, и они потащились по улице, как две улитки – старая и молодая.
Дуня не собиралась с ней разговаривать – та начала первой. Она поинтересовалась, не к Врачам ли та заходила.
– Ага, – кивнула Дуня.
– Не «ага», а «да», – поправила ее старуха. – «Ага» говорить неприлично, ты же вроде образованная девушка.
Дуня онемела: «Во-первых, что это за нотации, а во-вторых, откуда она взяла, что я образованная?! Чудная бабка!» А старуха продолжала расспросы – что ей нужно было у Врачей?
– Это не по поводу размена?
– Размена?
– Они ищут, с кем бы комнатами сменяться, – пояснила та. – Хотят квартиру, с доплатой.
– Я ничего об этом не знаю. А у них разве две комнаты?
– Да, вторая стоит запертая. Там и Петя жил, и сдавали они ее. А теперь заперта и все.
Дуня подумала, что же мешало Васе в таком случае поселиться в той комнате – неужели на крыше удобнее? Но старуха не дала ей собраться с мыслями:
– Так ты чья – Петра или Васи? Что-то для обоих слишком хороша!
Несмотря на комплимент, Дуня наконец обиделась. Сперва нотации, потом эта бесцеремонность… А до перехода было еще так далеко! Когда старуха заговорила, она потащилась еще медленнее.
– Ну, так что? – не отставала от нее бабка. – Чья невеста?
– Ничья, – буркнула Дуня.
Бабка неожиданно остановилась и внушительно произнесла:
– Слава богу!
Дуня вконец оторопела:
– Почему?
– Да потому что оба парня у Люды – подонки, – с прежним жаром заявила старуха. – Я сразу, как тебя увидела, расстроилась – кому же из них такая досталась, думаю? Хорошая девушка, сразу видно, а он ей жизнь испортит. Ну ты меня успокоила. Иди! – Она выпустила ее руку: – Дальше сама долезу. Я только хотела с тобой поговорить, да и не тороплюсь никуда. К подружке иду, чай пить.
Но Дуня не ушла. Она заинтересовалась этой старухой – та явно могла ей что-то рассказать о парнях. А с кем можно было еще поговорить? Во всяком случае, не с их матерью… Она вызвалась все-таки проводить свою подопечную – до самого дома подружки. Та охотно приняла ее помощь:
– Что ж, вместе веселее.
– Еще бы, – поддержала ее Дуня. – Я тоже никуда не тороплюсь. А скажите… Вы не заметили девушку, которая к ним позавчера приходила?
И она описала Нелли. Старуха огорченно ответила, что проворонила эту гостью, – не все же время ей торчать в коридоре, бывают и другие дела.
– А когда она была?
– Ближе к вечеру.
– Ну, я телевизор смотрела, наверное…
– Жаль, – заметила Дуня. – Это моя подружка, понимаете?
– Так вот что! Ты сегодня насчет нее пришла разузнать?
Дуня обрадовалась, что старуха сразу ее поняла, и попросила – ничего об этом Людмиле не рассказывать.
– Потому что ей я сказала, что пришла по другому вопросу.
Старуха заговорщицки улыбнулась – и улыбка вышла такая озорная, что ее бледное, сырое лицо даже показалось моложе.
– Ясно, не скажу. Честно говоря, мы с Людой не очень-то дружим. Непонятная она какая-то. То огрызается, то сама на рожон лезет, ссорится, то просто молчит. Хотя судьба у нее нелегкая, но нельзя же так озлобляться! Я-то чем виновата? А она мне каждую вину в строку ставит. Доживет до моих лет – на себе испытывает, каково это, когда молодые с тобой не церемонятся…
Но разговор, к счастью, не ушел в область коммунальных дрязг. Старуха поинтересовалась, какое отношение к Любе и ее парням имеет подружка Дуни.
– Ну уж она-то точно с одним из них связалась?
Дуня качнула головой:
– Я не знаю. Думаю, что нет. Она просто… Как бы вам сказать…
Девушка колебалась. Сообщить старухе честно, что Нелли пропала, что и следа ее нигде не осталось? И
