духов и обеспечить Харальду безопасность на дальнейшем пути.
— Но одно из этих изображений менора, — напомнил Джек.
— Мне кажется, что это изображение превратилось для Харальда в своеобразную руну, ставшую символом его достижений, его доблести и геройства.
— Харальд был храбрым воином, — подхватил Джек, и, сражаясь с врагами, за чужие спины не прятался, всегда находился в гуще сражения. Чудо, что он не погиб в битве при Стэмфорд-Бридже. Должно быть, он грезил о героической смерти на поле боя, а, уцелев, решил, что у него впереди более великая битва — вероятно, исходя из мистических верований, битва в конце времен при наступлении Рагнарека.
— Скандинавы верили в предопределение, в судьбу, дарованную им при рождении, — присовокупил Джереми. — Харальд после битвы при Стэмфорд-Бридже, вероятно, решил, что свое предназначение в жизни до конца не исполнил, и отправился не только на поиски новых земель, но и на поиски геройских свершений, чтобы, погибнув на поле боя, покрыть себя неувядаемой славой, стать национальным героем.
— От ваших рассуждений у меня голова пошла кругом, — недовольно произнес Костас. — Лучше скажите, куда направился Харальд, оставив эти места.
— Прежде чем отправиться в плавание, Харальду следовало пополнить запасы продовольствия и воды, а также починить корабль. Такая починка явно производилась. Археологи в шестидесятых годах откопали примитивную кузницу, в которой викинги плавили добытое в здешних местах железо, шедшее на заклепки для корабля.
— Но все же куда направились викинги?
— Могу сказать, что они вряд ли пошли на запад, — ответил Джереми. — На западе дельта реки Святого Лаврентия, а идти на весельном судне против течения весьма затруднительно. — Кроме того, викинги полагали, что на западе находится край земли — Гннунгагап, бездонная пропасть.
— Тогда Харальд, наверное, пошел на юг?
Джек кивнул и достал из рюкзака «наладонник».
— Прежде я хочу вам обоим кое-что показать.
На экране появилось изометрическое изображение корабля.
— Эту картинку, — пояснил Джек — я получил по электронной почте вчера поздно вечером от Лановски, когда вы уже спали. Это трехмерное изображение того самого замурованного во льду корабля, основанное на фотограмметрических данных, которые мы получили, находясь в недрах айсберга. Исходя из того, что «Волк» и «Орел» были однотипными, можно ясно представить, как выглядел корабль Харальда Хардрада, на котором он добрался до Винланда.
Все уставились на экран, разглядывая корабль. Симметричные нос и корма и единственная мачта с прямым парусом. Обшивка из уложенных внахлест досок, скрепленных заклепками и гвоздями. Выступающий киль соединен с форштевнем под прямым углом, что способствовало уменьшению бокового движения корабля. Ниже планшира равномерно распределены портики по числу весел. С кормы выступает рулевое весло. На носу флагшток с развевающимся флагом, на флаге — логотип ММУ и изображение семисвечника.
— Лановски, оказывается, не лишен чувства юмора, — сказал Костас, указывая на флаг.
— После зимовки в Гренландии, — продолжил Джек, — викингам следовало отремонтировать корабль для дальнейшего плавания, а он был довольно старым. Это на нем, за двадцать пять лет до того как оказаться в Гренландии, Харальд бежал из бухты Золотой Рог. Мало того, судно всю зиму пролежало на берегу.
— О каком времени идет речь? — спросил Костас.
— Палеоклиматологи из команды Маклауда, подвергшие анализу пробу льда, в котором был замурован корабль викингов, утверждают, что этот лед образовался зимой с 1066 на 1067 год. В Гренландии та зима была необычайно суровой. Дэвисов пролив освободился от плавучего льда лишь в начале июня.
— Решив отправиться в дальнее путешествие лишь на одном корабле — «Орле», викинги для его ремонта вполне могли использовать материал, снятый с «Волка», — предположил Костас.
— Они так и поступили, — пояснил Джек. — Как заключил Лановски, исследуя изображение корабля, с него сняты все бимсы и даже часть киля. Готовя корабль к плаванию, викинги использовали и местные материалы: из моржовой кожи делали тросы, а тюленьей ворванью мазали днище, чтобы уберечь его от нашествия древоточцев.
— На север викинги, видимо, не пошли?
— Теоретически, пройдя вдоль северного побережья Америки, викинги могли добраться до Берингова пролива, но практически в те времена такой переход был невозможен. Правда, на острове Элсмир обнаружили предметы скандинавского быта одиннадцатого столетия, но их, видимо, захватили туда с собой эскимосы, разжившись в гренландских поселениях скандинавов или подобрав эти предметы у побережья Гренландии после кораблекрушения скандинавских судов. Арктические моря крайне опасны для судоходства. Даже Франклину в 1845 году, возглавившему хорошо оснащенную экспедицию, не удалось отыскать северо-западный проход в Азию.
— Чертовщина какая-то, — сказал Костас. — Мы все время идем по следам Харальда Хардрада, но стоит нам оказаться в месте его возможного пребывания, как возникают сомнения: действительно ли Харальд был здесь? Невольно поверишь в духов.
— Можешь не сомневаться, в Ланс-о-Медоус викинги во главе с Харальдом побывали, — категорично ответил Джек. — А до того и в Гренландии. Мы же видели их корабль собственными глазами.
— Видимо, Харальд пришел сюда на «Орле» в конце июня 1067 года, — предположил Джереми.
— Видимо, так. Викинги, должно быть, вышли из Илулиссата в начале июня, когда Дэвисов пролив очистился ото льда, и пошли к Ланс-о-Медоус вдоль Баффиновой Земли и берегов Лабрадора — путем, который им указали осевшие в Гренландии скандинавы. Переходу благоприятствовал ветер. Корабли викингов с высокими надводными бортами были надежными и могли выдержать шторм. У скандинавов, отправлявшихся в дальние путешествия, всегда были превосходные штурманы, у которых имелся своего рода солнечный камень — полевой шпат, способный улавливать поляризованный свет в облачную погоду, что позволяло определять местоположение солнца. Кроме того, штурманы умели ориентироваться по звездам, а порой — не поверите — руководствовались обонянием. Если при подходе к Ланс-о-Медоус корабль Харальда Хардрада попал в туман — частое явление в здешних местах, — то Харальд мог найти берег, уловив запах сосен, произраставших на острове.
— И что же, Винланд на самом деле казался викингам обетованной землей? — спросил Костас, снова оглядывая окружающее пространство. — Местность ничем не примечательная, по мне, даже унылая. Да и климат здесь, должно быть, суровый.
— Викингам, достигшим Винланда первыми, этот остров показался благоприятным для проживания, — пояснил Джереми. — Тучные пастбища, строительный лес и богатое рыбой море. А вот позже, во времена Харальда Хардрада, Винланд стал пользоваться дурной славой, чему способствовала междоусобица между гренландцами и исландцами, прибывшими на остров под предводительством Фрейдис. Слухи о разыгравшихся на Винланде кровавых событиях дошли до Гренландии, и, возможно, гренландцы, провожавшие Харальда, посоветовали ему не задерживаться на острове. Скандинавы были отважными мореходами, но не лишенными суеверий, и, когда пошел слух, что люди, добравшиеся до Винланда, обратно не возвращаются, этот остров, должно быть, сделался воплощением всего дурного.
— К тому же на острове жили скрелинги.
— Харальд, несомненно, сообщили о них. У него было мало людей, не более тридцати человек, и вступать с индейцами в конфронтацию было безумием. Вероятно, высадившись на Винланде, викинги вели себя подчеркнуто мирно, да и пробыли здесь недолго, лишь для того, чтобы запастись строительным лесом, продовольствием и пресной водой.
— Каким продовольствием? — спросил Костас.
— Фруктами, рыбой и олениной. Пополнив свои запасы, викинги уплыли с Винланда, но прежде чем покинуть здешние воды, зашли сюда, чтобы сделать отметку о посещении здешних мест.
— Но если викинги во главе с Харальдом Хардрада не пошли ни на север, ни на запад, ни на восток, чтобы вернуться в Гренландию, значит, они пошли куда-то на юг.
