Нетрудно было понять, что кто-то заранее знал о его приходе. Элиас подумал об Эдуардесе, но он также подумал и о «булаве». Он пошел обратно по коридору, волоча за собой своего пленника, у которого из носа лила кровь. Как потенциальные убийцы эти двое были не слишком хороши. Их в отличие от Элиаса не обучали бою в невесомости. И «булавы» – это того рода щадящее оружие, которое так любят пресс-службы полицейских сил: не смертельное, но отлично обездвиживающее. Значит, скорее всего, Элиас был нужен им живым…
Он прижал два пальца к шее пленника, обнаружил, что тот все еще дышит, затем обыскал его, нашел еще две «булавы» и более традиционный электрошокер, а также несколько пузырьков и иглы. Или он наркоман, или собирался вколоть что-то Элиасу. В последнем случае он
Тот, которому Элиас врезал коленом в пах, что-то бормотал, глаза у него все еще были остекленевшими от боли. Теперь нужно решить, что с ними делать. Элиас подплыл ко второму противнику и снова сильно пнул его в живот.
Тут он заметил блестящий предмет, приколотый у этого человека на внутренней стороне лацкана: крошечный значок, размером с ноготь. Серебряный значок с изображением огненного меча.
Топот бегущих ног. Нет времени ничего придумывать. Бросив своих противников в коридоре, Элиас кинулся в криогенный отсек и закрылся там. Потом перетащил шкаф от стены и заблокировал дверь, наклонив шкаф так, чтобы его задняя стенка заклинила тяжелый засов. Это должно помочь, пока он не сообразит, что делать дальше. Элиас огляделся по сторонам.
Криогенный зал оказался громадным. Его потолок изгибался высоко над головой, следуя очертаниям корпуса. Со всех сторон высились огромные стеллажи с криогенными камерами. Элиас подошел к камере, расположенной на уровне глаз, и заглянул в круглое окошко. Как и ожидалось, камера была пуста. Какие бы пассажиры ни содержались в глубоком сне на борту звездолета, они высадились некоторое время назад, и эти камеры не заполнятся вновь, пока корабль не будет готов к обратному рейсу.
Кто-то заколотил в дверь. Трясущимися руками Элиас снова вытащил смартшит и стал его изучать. Голова все еще кружилась, перед глазами все плыло. Элиас постучал по панели масштаба, пока не появились та секция палубы, которую он раньше обвел кружком, и детальная планировка самого криогенного зала. Нарисованный кружок сместился, выделив часть зала, примыкающую к стене. Элиас смял смартшит в руке и побежал.
Наткнувшись на глухую стену, он, раздосадованный, снова уставился на смартшит, потом оглядел сложенные вокруг камеры. Если Тренчера держат в одной из них, потребуются часы, чтобы его найти, а часов у него в запасе не было. Шипение ацетиленовой горелки разнеслось по залу, отдаваясь от металлических стен. Элиас не знал, как скоро сюда ворвутся, но чувствовал, что много времени это не займет.
Он разгладил смартшит, двигая план зала из стороны в сторону, не обращая внимания на растущую в душе панику. Где он находится? И здесь ли вообще Тренчер? Для него эта карта не имела смысла, и Элиас пожалел, что не потратил времени на ее более тщательное изучение. Так глупо с его стороны. Он задал максимальное увеличение.
Когда он получил диск от Джоша, в нем содержалась точная информация о том, где на «Джагере» держат Тренчера. Так вот, согласно этой же самой информации, которую Элиас загрузил в смартшит, Тренчер был прямо здесь. Но
Внезапная мысль осенила его. Элиас подошел к стене, идущей возле одного из высоких стеллажей с криогенными камерами, и заметил несколько служебных люков. Снова появилась надежда.
Возможно, похитители не захотели рисковать, помещая Тренчера с обычными пассажирами. Предпочли более традиционные приемы перевозки контрабанды.
Металлический лязг прокатился по криогенному отсеку. Дверь вскрыли. Элиас услышал перекличку рассыпавшихся по залу преследователей. И первым делом они, конечно, направятся сюда.
Элиас наугад выбрал люк. Он открылся так же легко, как первый.
В нескольких футах впереди проходил параллельно стене трубопровод, соединяющий все служебные туннели. Элиас пополз по нему, надеясь, что предчувствие его не обмануло.
Он нашел панель, которая выглядела не совсем правильно – точнее говоря, кто-то наклеил пластиковую панель на стальной люк, но в явной спешке. Не составило труда оторвать один ее край и заглянуть в пространство за люком, где раньше наверняка стояла какая-то аппаратура.
Вместо нее там находилась криогенная камера, и сердце Элиаса радостно забилось. Гадая, сколько времени у него осталось, он пополз внутрь. Потом вспомнил про керамические пистолеты и потянулся за спину. К его облегчению, они по-прежнему лежали в рюкзаке за плечом, под снятым шлемом.
Глядя через крошечное окошко камеры, он узнал лицо человека, которого он бросил, сочтя мертвым, несколько лет назад.
Сзади открылся люк.
«Черт», – подумал Элиас и кинулся обратно.
Вокруг люка, через который он влезал, шевелились тени.
– Сюда! – крикнул кто-то. Затем голос затих, когда тот человек отступил от люка, чтобы поднять тревогу. Элиас вернулся в служебный проход и на четвереньках пополз дальше. Не было времени изучать смартшит и смотреть, куда этот проход ведет. Остается лезть вперед и надеяться, что они знают планировку корабля не лучше, чем он.
Как можно быстрее продвигаясь по туннелю, он через пятнадцать метров уперся в стену. Тупик.
«Черт, черт! » Элиасом овладело отчаяние. Единственный выход остался сзади, откуда он пришел и где его будут ждать. Он лег на пол туннеля, сунул руку за спину и вытащил оружие. Сжимая в обеих руках по пистолету, он пополз обратно к люкам, ведущим в криогенный отсек. Прислушался к голосам.
Тут он вспомнил, что он все еще в скафандре, а снятый шлем висит за спиной. Эдуардес предупредил его, что все протоколы безопасности на «Гоблине» отключены. Что еще это означало?
Пора узнать.
