попытался лягнуть ее другой ногой, но чужие пальцы только сильнее сжались. Урсу опустил голову и увидел обезумевшие глаза Йе.
Вождь племени полулежал у стенки шатра.
– Ты навлек их на нас, – истерически выкрикнул он. – Ты и твой проклятый бог, вы навлекли демонов на наши головы. Пусть тебя Шей сожрут!
Йе отпустил его ногу, и Урсу побежал, удирая из становища. Он бежал, пока усталость не заставила его замедлить шаг. Еще слышны были голоса, плывущие над полузамерзшей травой, и они казались ближе, чем были на самом деле. Не так далеко вставали холмы, и деревья на их вершинах отчетливо виднелись на фоне ночного неба.
Затем прозвучало знакомое шлеп-шлеп-шлеп ледовика – его ноги с подушечками тяжело ступали по грубой земле где-то справа от Урсу. Юноша метнулся влево, направляясь к деревьям у склона. Туда бежать было дольше, зато дальше от голосов.
Потом раздался топот когтистых ног, бегущих по земле и шлепающих по лужам ледяной воды. Ужас погнал Урсу быстрее, быстрее к линии деревьев. Сначала он не был уверен, что они гонятся за ним, но теперь уже не сомневался. До спасительных деревьев оставались всего секунды. Урсу услышал крики: солдаты звали друг друга. Юноша обругал себя за то, что остался в приметной рясе жреца – надо будет при первой возможности найти другую одежду.
От тяжести бога болели руки. Снова раздался тот странный гром, и что-то тяжелое бултыхнулось далеко справа от Урсу. Юноша заскулил от ужаса, но он был почти у склона.
Топот преследующих всадников звучал теперь ближе, но деревья уже были прямо перед ним. Они росли спутанной массой, их корни змеились через низкие гребни к лежащим внизу озеркам солоноватой воды. Снова что-то просвистело мимо головы Урсу, со всплеском уходя впереди в пропитанную водой почву.
Что сказал Йе? Пожелал, чтобы его сожрали Шей? Те Белые Призраки, что вечно блуждают во льдах в поисках несчастливых и заблудившихся. Но ведь это просто легенды, сказки…
Достигнув наконец, деревьев, Урсу был почти на пределе сил. Юноша не смел оглянуться и посмотреть, насколько близка погоня. Он мог лишь надеяться, что лес впереди слишком густой и непроходимый для верховых солдат. Только это даст ему шанс убежать. В голове Урсу глухо стучало, как если бы там работал молот, и руки, сжимающие бога, онемели.
Он стал карабкаться через путаницу древних корявых корней, едва удерживая бога одной рукой. Какой- то метательный снаряд расщепил древесину рядом с его пальцами. Урсу заскулил от страха, из последних сил пробираясь вверх. Непрерывный гром следовал за ним под все еще ясными небесами.
Здесь, наверху, он нашел руины – огромные груды давно обвалившегося камня и еще стоящие стены с зияющими дырами, но времени их разглядывать не было. Руины так густо заросли деревьями, кустарниками и травой, что Урсу с трудом продирался через их переплетение. Еще немного, думал он, и можно будет отдохнуть, еще совсем немножко. Здесь, в чаще, было темно, но крики людей и животных казались теперь более далекими. Возможно, они прекратили погоню.
Юноша рухнул возле полусгнившего ствола огромного дерева, поросшего грибами, и подождал, напряженно прислушиваясь. Солнце между тем медленно вставало над горизонтом.
Немного отдохнув, Урсу двинулся дальше.
В коридорах Станции царило столпотворение. Суматоха, как на тонущем корабле, думал Элиас, с трудом прокладывая дорогу в толпе. Он знал имя и номер двери – но где она, эта дверь?
Расталкивая людей, Элиас свернул в узкий проход, отходящий от одной из главных артерий Ступицы. После разборки с Эдуардесом прошло несколько часов, а он уже видел пару потасовок. Люди впадали в панику, серебряные жуки были повсюду. Они наводнили Станцию и внутри, и снаружи. Элиас случайно отбросил одного ногой, когда тот внезапно выскочил перед ним, но жук снова поднялся и побежал дальше. Какая-то машина, понял Элиас. Похожая нате штуки, которые он видел во время бегства с «Джагера».
Он должен вернуться туда, спасти Тренчера, что бы с ним ни собирались сделать. Элиаса беспокоило, как бы старика не отправили обратно через сингулярность. Зачем его вообще сюда привезли – оставалось загадкой, но теперь, когда ситуация стала критической, единственным логичным решением для прималистов было бы увезти Тренчера, вернуть его на Землю или переправить дальше по космической цепочке последовательно соединенных Станций Ангелов. И если прималисты это сделают, шансы Элиаса когда- нибудь снова найти старика будут близки к нулю.
Этого он допустить не мог.
У него постоянно зудела кожа; иногда этот зуд перерастал в тупую боль. Левая рука начала подергиваться, и было ясно, что все это вызвано Медленным Блайтом.
Он нашел нужный номер двери и нажал клавишу в центре нее. Рядом с дверью зажглась тусклая лампочка, и Элиас понял, что его рассматривают изнутри.
– Мисс Амото? – Он подождал еще минуту. – Я хочу зафрахтовать ваш «Гоблин», мисс Амото.
Через несколько секунд раздался щелчок, и дверь открылась. За ней виднелись узкая койка, миниатюрные стул и стол, а за ними – бумажная ширма, скрывающая туалет или, возможно, кухню. Большую часть доступного пространства занимали чемоданы и разбросанные вещи. Ким Амото – если Элиас попал куда хотел – уставилась на него. Высокая, даже долговязая, какими бывают люди, рожденные в условиях низкой гравитации. Но при этом довольно хорошенькая. Она была одета в свободные мягкие штаны и практичного вида рубаху, все же не скрадывающие достоинства ее фигуры. Кроме хозяйки, в комнате находился мужчина лет тридцати с небольшим, опасно балансирующий на низком табурете.
Элиас покосился на мужчину, чей взгляд то и дело возвращался к Ким, когда тот думал, что она не смотрит. Больше, чем просто друзья, подумал Элиас. Нет, раньше были. Сейчас, наверное, уже не так близки.
Ким внимательно изучала гостя.
– Боюсь, что сейчас я не возьму фрахта. На случай, если вы не заметили: все удирают со Станции.
Саркастическая резкость в ее голосе почти заставила Элиаса улыбнуться.
– Я заметил, но я тоже спешу. Я готов хорошо заплатить. – Элиас вытащил кредитный чип и показал его женщине. Затем он постучал по голубому квадратику в углу карточки и повернул ее так, чтобы Ким могла
