Когда всплывет вопрос о том, как вместе с ними на борту «Гоблина» оказался Элиас, и вскроются точные обстоятельства их делового соглашения, они станут отличными кандидатами на роль козлов отпущения, что бы ни случилось с самим Элиасом. Надо постараться, чтобы их шансы выжить на Каспере без последующего уголовного наказания были как можно выше. А это означает – как можно дольше играть по правилам.
– О'кей, – напомнил Элиас, – пристегнитесь как следует.
– Ким! – спохватился Винсент. – Перед приземлением нам понадобятся укрепляющие инъекции – чтобы справиться с гравитацией. Для меня эта проблема не так остра, но ты долго пробыла в невесомости. Пойди-ка ты к медицинскому блоку.
– Иду, Винс. – Ким тоже беспокоилась об этом. Она регулярно проходила такие процедуры – на случай, если окажется в глубоком гравитационном колодце, и теперь была этому рада. Она встала. – Пойдемте сделаем, а потом все пристегнемся.
Они вернулись через пятнадцать минут, и как раз вовремя – экраны на миг вспыхнули красным и опустели. Все трое уставились друг на друга.
– Тут что-то не так, – пробормотал Элиас, изучая мигающие иконки. Ким пристегнулась в кресле, и Винсент сделал то же самое позади нее, застегиваясь в защитной сетке. Ким осмотрела пульт – и глаза у нее расширились в тревоге.
– Элиас! – Что?
– У нас нарушение целостности. Смотри!
– Что это значит? – спросил Винсент странно высоким голосом.
Вид на экранах начал меняться. Каспер заскользил в сторону, открывая все большую и большую область космоса и звезд. Корабль готовится войти в атмосферу, поняла Ким, дрожь возбуждения и ужаса пробежала по ее спине.
– Это значит, что что-то случилось с абляционным экраном, – объяснила Ким. – Элиас, мы не сможем сесть. Нужно придумать что-то другое.
– Ничего другого нет, – ответил Элиас. Его нарочито сдержанный и спокойный голос предательски дрогнул. Элиас уставился на пульт так, словно мог вернуть им надежду одной силой воли.
«Нам конец», – поняла Ким.
– О'кей, – вмешался Винсент, – послушай. Когда ты говоришь «нарушение целостности», ты что имеешь в виду? Что они проели экран?
– В грузовом отсеке есть абляционный теплозащитный экран, который надувается за кормой, – пояснила Ким. – Но его что-то повредило. Возможно, жуки.
Ким посмотрела на него с безнадежным видом.
– Никак. Только выйти наружу и посмотреть.
Винсент уже видел этих жуков, видел, как они расправляются с металлом. Если виновники – они, то им не потребуется много времени, чтобы нанести экрану непоправимый ущерб.
– Но они его еще не сгрызли. – Винсент уже выбрался из своей защитной паутины. – До тех пор его можно использовать, чтобы пройти через атмосферу?
– Да, – подтвердил Элиас, – но только если мы прямо сейчас придумаем какой-то способ их остановить. О Господи, я действительно надеюсь, у нас еще есть…
Винсент исчез. Элиас услышал, как он пробирается в каюту. Ким встревожено обернулась.
Она отстегнулась и полезла вслед за Винсентом, нервно разглядывая изоляцию, которую они положили поверх переходной камеры в грузовой отсек.
– Винсент, ты что делаешь?
Ученый снял широкую панель, установленную вровень с переборкой каюты. Потом выдернул единственный скафандр «Гоблина» и начал его надевать, подгоняя под свой рост.
– У нас еще двадцать минут до фактического входа в атмосферу?
– Да, – медленно ответила Ким. – Ты не пойдешь туда, Винсент. Это самоубийство.
– У тебя есть идея получше?
– Сначала объясни, что ты задумал.
– Ничего особенного. Никакая опасность мне не грозит. Жуки на меня не нападут. Я просто смахну их с экрана. Я буду прицеплен к корпусу. Потом я вернусь. Потом мы встретимся с инопланетянами. Потом нас спасут. Никаких проблем.
Ким не верила своим ушам. Она уже спрашивала себя, не сама ли она, каким-то подсознательным образом, все это вызвала – из-за того как она потеряла Сьюзен. Она каждый день жила с памятью о людях, погибших под ее началом.
Но сейчас все было по-другому. В этот раз не существовало простого выхода, не было очевидного пути к безопасности. Ким не могла придумать никакого иного решения.
– Пусть это сделает Элиас, – предложила она. – Он солдат. Он умеет справляться с такими вещами.
– Ким, заткнись к чертовой матери!
Женщина заморгала, глядя на Винсента испуганными глазами.
– Все очень серьезно. Если мы не сделаем что-то прямо сейчас, то погибнем все. Мы не будем тянуть жребий и не будем спорить. – Винсент уже влез в скафандр и стал надевать шлем, затем остановился. – Я
