поработать. Ну, чего ждешь? — Ошеломленная блондинка лишь хлопала ресницами, тупо глядя на него. С ней явно давно так никто не разговаривал. — Фартук висит за дверью. Так что надевай — и за дело!
Мелисса с трудом сдержала смех. Судя по всему, остальным тоже нелегко было сохранить невозмутимое выражение лица, когда под жестким взглядом Джералда Кэрри выбежала из комнаты. Через мгновение из кухни донесся громкий лязг — должно быть, фотомодель вымещала злость на ни в чем не повинных кастрюлях.
— Страшно представить, что она там наготовила! — засмеялась Мелисса, вспомнив этот эпизод. — Хотя, по-моему, ты с ней слишком круто обошелся.
— Пустяки! Ей это только на пользу, — уверенно ответил он. — Тем более что Майк собирается завтра отвезти Барбару в Нью-Йорк. А значит, на двух едоков станет меньше.
— О Господи! — Мелиссу мгновенно обуяло раскаяние. — Я совсем забыла про бедную Барбару. Какая же я бесчувственная эгоистка!
— Брось. За последние два дня ты два раза навещала ее, а остальные хорошо если по разу.
— Но мне ее так жалко! — Мелисса все еще не могла отделаться от чувства вины. — Ей не стало хуже? Майк не поэтому везет ее в Нью-Йорк?
Джералд медленно покачал головой.
— Нет. Тут очень опытные врачи, что, впрочем, и неудивительно для горнолыжного курорта. Так что с ней все будет в порядке. На самом деле, — продолжил он, долив себе и Мелиссе вина, — Майк решил, что Барбаре нет никакого смысла оставаться в шале. Кэрри ее просто съест. А оставлять бедняжку совсем без присмотра тоже нельзя. Дома, с родителями, ей будет гораздо лучше.
— А сам Майк собирается потом вернуться?
Джералд пожал плечами.
— Не знаю. По-моему, он еще и сам не решил… Но вряд ли. У меня такое впечатление, что Майк собирается приехать сюда в конце марта и опять пригласить Дарлинов.
— Они с Николасом старые друзья? — спросила Мелисса, когда официант принес кофе.
— Да, мы с Николасом и Майком вместе учились в школе. А вот Конрад не из нашей компании. И честно говоря, нам всем кажется, что, связавшись с Кэрри, он повел себя как полный болван.
— Ну… — пробормотала Мелисса, отводя глаза, чтобы скрыть замешательство, — она ведь очень красивая, правда?
Джералд саркастически усмехнулся.
— Может, и красивая. Но я достаточно повидал на своем веку, чтобы узнать девицу легкого поведения, когда мне доведется ее встретить, — безжалостно произнес он. — Кстати, я хотел тебе кое-что сказать.
— О Кэрри? — непонимающе вскинула взор Мелисса.
— Да нет же, глупышка! — усмехнулся он. — Делать мне нечего, как разговаривать с тобой об этой дуре. О нас с тобой.
Он на миг замялся, словно бы не зная, с чего начать, а потом наклонился вперед, накрывая ладонями дрожащие пальцы Мелиссы.
— Честно говоря, милая, мне не хочется снова и снова возвращаться к нашему прошлому. Для меня оно умерло. И все же факт остается фактом: десять лет назад, когда тебе только исполнилось восемнадцать, да и я был немногим старше в смысле житейского опыта, между нами произошел бурный и страстный роман. Теперь тебе двадцать восемь, а мне — тридцать три, и мы не только на десять лет старше, мы изменились. Стали совсем другими людьми.
— Ты прав, — согласилась молодая женщина, стараясь не замечать тепла, что исходило от его длинных сильных пальцев.
— Вот почему я рискнул приехать сюда, в Деер-Вэлли, чтобы провести две недели с тобой, Мелисса, — тихо произнес он. — Не буду отрицать, что меня по-прежнему неудержимо влечет к тебе. Настолько влечет, что я с трудом себя контролирую, — с хмурой улыбкой признался Джералд. — Но одного физического влечения к женщине еще мало для…
Он снова замялся, подбирая слова.
— Ну, скажем, прочной дружбы на этом не построишь. А именно таких отношений, ясных и прочных, я хочу, Мелисса. — Джералд посмотрел ей в глаза. — Поэтому я надеюсь, что ты согласишься со мной. Давай попытаемся, пока мы не вернулись к привычной жизни, к привычным делам и обязанностям, как можно лучше узнать друг друга. Лучше, чем мы знаем друг друга сейчас.
— Давай… — Она бросила застенчивый взгляд из-под ресниц на Джералда и, смутившись, снова потупилась.
Однако когда они поздним вечером вернулись в шале и обнаружили, что все остальные его обитатели уже спят мирным сном, Мелисса выяснила, что предложение Джералда «получше узнать друг друга» включает в себя не только день, но и ночь.
— Да будет тебе, Мелисса! — взмолился он, заходя вслед за ней в спальню. — Не прогоняй меня! Не хочешь же ты, чтобы я не спал всю ночь да вдобавок вынужден был придвигать к двери мебель, чтобы забаррикадироваться от Кэрри?
— Ты имеешь в виду, что… — Мелисса не договорила, шокированная мыслью, что женщина способна вломиться в комнату к мужчине.
— Именно это самое! — заверил ее Джералд, решив скрыть тот факт, что не далее как сегодня утром ему уже пришлось выдворять настырную блондинку из своей ванной, куда она проскользнула, пока он брился. Нелегкая это была задача!
— Так мне предлагается спасти тебя от участи похуже, чем смерть? — переспросила Мелисса, умудрившись изобразить на лице непринужденную улыбку, хотя ноги ее дрожали, как студень, а сердце грозило выскочить из груди.
— Совершенно верно! — пылко согласился Джералд, привлекая молодую женщину к себе.
Темно-русая голова склонилась над ней. Первое же прикосновение жарких губ вызвало к жизни волну такого дикого, необузданного желания, что Мелисса застонала, вмиг забывая обо всем на свете. Так было десять лет назад, так было сейчас.
Только сейчас, став на десять лет старше, она ощущала все как-то сильнее, глубже, интенсивней. А поцелуй Джералда, нежный и бережный поначалу, становился все требовательнее.
Прильнув к его широкой груди, Мелисса таяла. Медленные, безумно эротические движения его рук возносили ее на вершину блаженства. В ответ на ее слабый восторженный лепет из горла Джералда вырвалось хриплое, сдавленное рычание, а в следующую минуту он подхватил ее на руки и шагнул к кровати.
Осторожно опустив побежденную красавицу на покрывало, торжествующий победитель на миг замер, любуясь ею. В глазах его было столько страсти, что Мелиссе казалось, будто она плавится в горниле любовного томления.
— Сколько же на вас, женщинах, всякой одежды, — недовольно проворчал он и принялся проворно расстегивать пуговицы ее шелковой блузки.
Сознание молодой женщины словно раздвоилось. Она была способна оценить ту ловкость, с которой Джералд освободил ее от блузки, брюк и тонких лоскутков белья. И то же время упивалась тем, как участилось его дыхание при виде ее обнаженного тела, как задрожали пальцы, коснувшись шелковистой кожи, как он сдавленно охнул, когда она обняла его за шею.
— Мелисса, милая моя, красавица ненаглядная…
Она выгнулась, всем телом прижимаясь к возлюбленному, безоговорочно покоряясь властному напору его губ и рук, трепеща от горячечного жара, что порождали в ней прикосновения его пальцев к ее упругой груди, стройным бедрам. Мелисса билась в тенетах лихорадочного, неуемного желания, тело пульсировало жаждой, что настоятельно требовала утоления.
— Мелисса… — выдохнул Джералд, когда молодая женщина принялась ласкать его.
Кровь тяжело и часто стучала в висках. Броня выдержки покрылась трещинами и рассыпалась, не выдержав завораживающих движений пальцев возлюбленной и силы собственного желания, что недвусмысленно давало знать о себе.
Мелисса всем своим существом отзывалась на зов страсти, трепетала под утонченными ласками
