когда-нибудь каменщиком, а Эли отвечал, что не знает, и хочет только, чтобы не было больше войны и чтобы его сыну не пришлось так туго как ему самому на Тихом океане.
Каменщик уехал на своем пикапе, и Трой сказала:
– Видите, Рафф, я вам нисколько не помешала. – Теперь они шли по полю, и она взяла его под руку. – Не воображайте, что я не видела, как вы грозно нахмурились, когда я напросилась идти с вами.
Рафф понимал, что она дразнит его, но огрызнуться, как бывало, не смог. В эту минуту он не смог бы вспомнить даже собственное имя.
Неподалеку от второй ограды Трой сказала:
– Вы ведь не женоненавистник. Но стоит вам побыть со мной, как вы начинаете ненавидеть женщин. Впрочем, это нечестно с моей стороны: когда я сцепилась с Флойдом Милвином, вы были моим верным союзником.
Он пробормотал «да» и тут же рассердился на себя за то, что ее мнение о нем так важно для него. И вдруг он подхватил Трой на руки, перешагнул вместе с нею через невысокую каменную ограду и даже немного помедлил, прежде чем опустить эту легкую ношу на землю. Но как только Трой стала на ноги, он страшно смутился – прежде он ведь никогда не был с ней так галантен – и, чтобы отвлечь ее внимание от своего глупого, необдуманного порыва, сказал:
– Люблю этого каменщика. Отличный парень. Иметь с ним дело – одно удовольствие.
– Не сомневаюсь, – весело ответила Трой; в отличие от Раффа, она отнеслась к его поступку спокойно и просто, как к чему-то вполне естественному. – Да, он удивительный. – Она приостановилась, потом повернула в другую сторону. – Пойдемте, посидим в гостиной. Оттуда такой чудесный вид и так приятно побыть на ветру.
Рафф оглянулся на машину.
А как же Дебби?
– Ничего ей не сделается. Она знает, что я её люблю, – спокойно сказала Трой. – Дети не обижаются, если знают, что их действительно любят. – Она направилась к котловану. – Хорошо бы взять туда с собой горячего ма но я уверена, что Пьетро уже все вылакал... Вы идете, Рафф?
Он все еще не двигался с места и смотрел на нее, cмотрел, как ветер раздувает красное пальто, как светятся радостью жизни большие глаза; слова о том, что ей пора домой, где Винс Коул, поджидая ее, вероятно, уже готовит коктейли, застряли у него в горле.
– Почему вы хотите остаться? – выдавил он из себя наконец.
– Знаете, Рафф, я еще ни разу не проводила так дивно время с тех пор, как вышла из больницы.
– Почему? – Он подошел к ней.
– Почему? Сама не знаю. Может быть, потому, что я своими глазами увидела, какой вы становитесь, когда начинаете строить дом... Я хочу сказать... – Она молча обошла бульдозер и только потом продолжала: – Об этом ведь никогда не думаешь. Смотришь на чертежи или на макет, слушаешь разговоры – ваши, Винса, Эбби... Но когда я все увидела сама... Дело не только в том, что я вдруг поняла, как это сложно и трудно... или что я впервые присутствовала при начале работы... а в том, как все волновались... Вертенсоны, и вы, и каменщик... Волновались и верили. Я думаю, Рафф, вы всех заражаете вашим... ну тем, как вы относитесь к своему проекту. Вы похожи на влюбленного. – Она тихонько засмеялась и пошла вдоль котлована к еще несуществующему фасаду дома, к тому месту, где будет гостиная, к земляному выступу, отведенному под террасу и напоминавшему нос корабля; этот выступ обрывался, превращаясь в крутой откос, спускающийся к воде. – Знаете ли вы, что, несмотря на всю вашу мрачность и суровость, вы просто излучаете любовь. – Усевшись на краю откоса, она вытащила сигареты и зажигалку.
– Это мой первый дом, – сконфуженно и неуверенно буркнул он, стоя над ней и глядя на море. – И сегодня первый день...
Она подняла на него глаза и похлопала ладонью по земле, рядом с собою.
– Вот и незачем напускать на себя такую мрачность. Сядьте, Рафф. Нам с вами так редко случается быть наедине и разговаривать. А в последнее время и вовсе не случается. Хотя именно теперь вы стали хотя бы вежливы Я уверена, что если вам снова придется отвозить меня в нью-хейвенский родильный дом, вы даже будете нежны со мной.
Он сел в нескольких футах от нее.
– Вы хотите еще детей? – горестно спросил он.
– Его сиятельство хочет.
– А!
– Он человек семейственный.
– Еще бы! – Семейственный человек, думал Рафф, Не заботясь уже о том, суровое у него лицо или нет. Словом, из Тоунтона пора убираться. Но куда? А почему бы не поселиться где-нибудь возле Смитсбери? Чудесный край, настоящая природа... Если бы удалось найти там клиентов и заняться архитектурой. Подальше от Тоунтона!..
Трой закурила, защищая руками огонек от ветра. Рафф тоже вытащил пачку.
– Возьмите. – Она протянула ему свою сигарету, а сама закурила новую.
– Спасибо. – И снова напряженное молчание. И ветер.
Он отвел глаза от воды и неба и посмотрел вниз. Слишком сильно затянулся, слишком скосил глаза на крутой, изрытый спуск к заливу. Несмотря на ветер, Раффу казалось, что кругом – безвоздушное пространство.
Что за дурацкое, нелепое сидение тут с ней, словно он...
Рафф вдруг прищурился и стал пристально всматриваться в глыбы земли на обрыве под выступом, напоминавшем нос корабля.
– Я давно уже хочу спросить вас, Рафф... – услышал он голос Трой.
Он молча смотрел вниз.
Потом пошевелился, встал на ноги, не отрывая глаз от какого-то предмета. Господи Иисусе, все время смотрел и не видел!
Он начал спускаться боком, скользя, вдавливая каблуки в почву, чтобы не сорваться.
– Что там такое? – Трой стояла на краю откоса, глядя на Раффа.
Он продолжал спускаться.
Добравшись до места, на которое он смотрел сверху, Рафф стал на колени, потом лег ничком – на такой крутизне иначе не удержишься.
Камень так глубоко ушел в грунт, что судить о его форме было невозможно. Рафф начал рыть поросшую травой землю и отбрасывать ее в сторону, пока не увидел камень целиком.
Тогда он отполз на несколько шагов и, упираясь одной кой в землю, сел боком, чтобы не скатиться. Он зглядывал огромный камень. Да, то самое, что он искал. Такой камень не придумать, не обтесать намеренно.
– Что там такое? – Голос Трой прозвучал близко, над его головой.
Он смотрел, как она спускается, легко, даже грациозно, „а более ловко, чем он. Она смеялась и повторяла:
– Что там такое, Рафф? У вас такой вид, как будто вы нашли уран. – Трой поскользнулась, но устояла на ногах и медленно подобралась к тому месту, где лежал Рафф. – Ох! – Она с трудом перевела дух. Осторожно присев и повернувшись, она легла на живот и стала рассматривать камень. – Какой красавец! – воскликнула она через секунду. – Ваш замковый камень!
Он кивнул, продолжая рассматривать камень, представляя его среди других, меньших камней, в самом центре над очагом. Но он не будет казаться слишком симметричным, потому что одна сторона у него выше другой и сильно скошена – огромный, срезанный с одной стороны прямоугольник.
– Какой красавец! – повторила Трой. – И как удобно лежит! – добавила она и рассмеялась. – Прямо под носом, буквально. – Она снова тихонько рассмеялась. – Я начинаю понимать людей, которые предпочитают заказывать кирпич или камень по телефону.
– Интересно, глубоко ли он сидит в земле? – Рафф сказал это, размышляя вслух, и вдруг почувствовал прикосновение красного пальто и запах ее духов. Ветер упрямо налетал на них, толкал друг к другу мощными, укрывающими от мира крыльями, и у Раффа перехватило дыхание, словно он вдруг очутился в безвоздушном пространстве. – Что вы сказали? – чужим, хриплым голосом спросил он.
