— Для чего? — На лице его изобразилось легкое отвращение.
— Для того, чтобы вы запили эти таблетки.
— Запил?
— Вы хотите сказать, что до сих пор не принимали никакой жидкости?
— Нам она не требуется…
— О господи. У вас, возможно, еще и обезвоживание организма. Вам, капитан, придется менять некоторые привычки. Посидите здесь, а мне нужно сбегать в универсам.
В универсаме она купила фруктовые соки, питьевую воду, одноразовые платочки и, после некоторого колебания, туалетную бумагу, хотя ее совсем не радовала перспектива объяснять, зачем ему потребуется этот товар. Кроме того, она купила мыло, мочалку, эликсир для рта, гель для бритья, упаковку бритвенных станков, ведро и умывальник. Нравится ему это или нет, но ему придется учиться.
Ей случалось иметь дело с пациентами, страдающими всякого рода психическими расстройствами, но никогда не приходилось никого учить тому, как быть человеком. Убедив его принять таблетки и выпить бутылку апельсинового сока, она объяснила ему предназначение принесенных ею покупок простым, чисто практическим языком. Она показала ему, как надо сморкаться, и объяснила, как работают у людей кишечник и мочевой пузырь, и рассказала о необходимости мыться мылом и водой. Когда она закончила, вид у него был еще более отчаявшийся, чем до этого.
— Мало кому из ватесунов известно, что вы, люди, скрываете такие телесные дефекты, — сказал он. — Боюсь, я допустил серьезную ошибку, оценивая ситуацию.
— Вы же солдат, — сказала она. — Перестаньте драматизировать происходящее и начинайте решать проблемы.
На мгновение он уставился на нее, пораженный таким командным тоном. Потом, как она могла заметить, он призвал на помощь всю свою решимость, будто готовясь к истязаниям и смерти.
— Вы имеете полное право меня осуждать, — произнес он. — Я сам это выбрал и не имею права жаловаться.
Вскоре антигистаминное средство начало действовать, и он почувствовал сонливость, поэтому Сьюзен уговорила его снова лечь в кровать.
— Вам стоит просто поспать, — сказала она. — Каждые четыре часа принимайте таблетки и каждый раз при пробуждении выпивайте по бутылке жидкости. Если почувствуете напряжение и поймете, что вам необходимо выделить жидкость, то воспользуйтесь ведром. Не терпите, это очень вредно. Утром позвоните мне.
— Вы уже уходите?
Она собиралась уйти, но, увидев безутешное выражение на его лице, передумала. И поняла при этом, что теперь его мимика ей понятна. Она придвинула стул и села.
— Должна заметить, что ваши товарищи не проявляют к вам особого сочувствия.
Несколько мгновений он молчал, уныло уставившись в потолок.
— Они стыдятся, — наконец признался он.
— Чего? Вас?
— Того, во что я превращаюсь.
— То есть того, что вы становитесь человеком? Значит, они расисты.
— Да. Вам следует понять, Сьюзен, что армия не всегда привлекает лишь самых выдающихся личностей.
Сьюзен догадалась, что то ли действие лекарств, то ли осознание того, что смерть уже не грозит ему, помогли капитану преодолеть его привычную скрытность. Она оказалась в странной ситуации: ей доверяет командир оккупационных войск, неосторожный в силу своего нынешнего состояния. Попытка выведать военные или политические тайны однозначно стала бы нарушением медицинской этики. Но возможно, ей удастся разузнать какие-то сведения личного или культурного характера? Сьюзен однозначно решила для себя: не делать ничего, что может быть ему во вред.
— Я не знала, что вы, ватесуны, обладаете таким… талантом… способностью… к перемене внешности, — осторожно начала она.
— У нас получается это делать только по отношению к сходным с нами видам, — сонным голосом пояснил он. — Мы не были уверены, что ваша раса в достаточной степени с нами сходна. Но выходит, что это так.
— Как же вы это делаете? Он долго молчал.
— Однажды я вам об этом расскажу, — пообещал Гротон. — Эта особенность нам очень помогает приспосабливаться к жизни на других планетах. И на таких, которые еще меньше похожи на нашу, чем Земля.
— Так вы для этого изменили себя? Чтобы лучше приспособиться к условиям?
— Нет. Мне показалось, что это позволит мне лучше выполнить приказы.
Она ждала, что он объяснит подробнее, но, поскольку он этого не сделал, спросила:
— Какие приказы?
— Обеспечить эвакуацию в срок и с минимальными беспорядками. Мне казалось, что если я буду выглядеть как человек, то мне будет проще добиться поддержки местного населения. Я хотел, чтобы вы видели во мне человека. Тогда я еще не знал, с какими проблемами придется столкнуться.
— Мне кажется, вам все равно не удалось бы нас обмануть, — немного скептически заметила Сьюзен. — А у вас еще есть возможность передумать и вернуть себя в прежнее состояние?
— Нет. Хамелеоноподобные превращения — часть нашего репродуктивного процесса. Тут мы тоже не можем менять принятых решений.
При упоминании о репродукции Сьюзен заговорила о том, о чем так часто задумывалась.
— А почему сюда не прибыли ватесуны-женщины? — спросила она.
Похоже, этот вопрос пробудил в нем сильные эмоции.
— Наши женщины почти всегда умирают при родах, — сдавленным голосом ответил он. — Выживают, как правило, только бездетные, а они у нас редкость. Если бы у нас не рождались так часто двойни и тройни, то нам было бы трудно сохранить численность населения. Мы смотрим, с какой легкостью рожают земные женщины, и завидуем.
— Это не всегда было так, — ответила Сьюзен. — Наши женщины умирали при родах намного чаще. Но для нас это было неприемлемо. И мы совершенствовали нашу медицинскую систему до тех пор, пока не решили эту проблему.
— Для нас это тоже неприемлемо, — тихо сказал Гротон. И тут она догадалась:
— Так вот что случилось с вашей женой?
— Да.
Сьюзен вгляделась в его лицо:
— Мне кажется, вы ее очень любили.
— Да. Слишком любил.
— Вы не можете винить себя в ее смерти.
— А кого мне винить?
— Врачей. Ученых, которые не могут изобрести лекарств. Общество, для которого решение этой проблемы не входит в число приоритетных задач.
Он усмехнулся:
— Ответ полностью в духе человечества.
— Что же, мы-то нашу проблему решили.
Капитан так долго обдумывал ответ, что ей показалось, будто он уснул. Но как раз в тот момент, когда она собралась встать и убедиться в этом, он заговорил:
— Мне кажется, что лучше пройти по жизни мимоходом, не привязываясь ни к хорошему, ни к плохому. Особенно к хорошему, потому что оно всегда уходит от нас.
— Не всегда, — мягко возразила Сьюзен. Гротон посмотрел на нее затуманенным взором:
— Всегда.
И тогда он действительно заснул.
В тот вечер, когда мальчики уже ушли к себе, Сьюзен за бокалом вина все рассказала Тому. От
