Ответила честно.
Вечер. Собираюсь на девичник. Подруги детства плюс «отвертка». 14 февраля?—?это наш
праздник! Праздник несбывшихся надежд. Выключаю компьютер: «Завершить работу». Он
настойчив: «Вам письмо». Открываю.
«Ув. anna, проблемы со связью, текст дошел с искажениями, поэтому есть вопросы: 1. Где продают шоколад «Даниил Хармс»? (Я уверен, что это не молочный шоколад.) 2. В каком стиле Ваша дочь рисует взрослых мужчин, «которым кажется, что они Цари» (она
рисует только такое?!).
3. Водка с соком вместе или раздельно? (Это важно.)
4. Три подруги?—?логично, только, наверное, шумно?!
5. Зарплата должна поднимать не настроение, а материальное благосостояние...»
Поработаю над списком более подробно и найдусь, не теряйся. :) ЦАРЬ».
Смеюсь. Мне смешно. Я давно не смеялась.
Следующий уровень
Не помню, в какой момент жизнь приобрела другой смысл. Какой-то «не совсем» или
«совсем не» такой. Если бы доктор-психиатр взялся описать мой тогдашний диагноз, наверное, это выглядело бы так: «У больной наблюдаются частые немотивированные приступы
смеха, в некоторых случаях?—?хохота. Неадекватные реакции чаще всего вызваны
присутствием монитора. На другие внешние раздражители больная не реагирует».
Это Любовь. Любовь, не обусловленная ничем. Ни лицами, ни именами, ни анкетными
данными. Нежность?—?уменьшительно ласкательные варианты ников. Буквы, слова, пароли.
Электронные откровения от Никого к Никому. Зигмунд Фрейд медленно переворачивается в
гробу. Психоанализ отменяется. То, что происходит,?—?это следующий уровень.
8 марта. Очередная дань феминизму. Девичник, «отвертка», я: «Девочки, я, кажется, влюбилась в человека, которого никогда не видела…» Молчание. Непереводимая игра слов.
Резюме (естественно, три, по количеству присяжных :) 1. Дура. 2. Идиотка. 3. Замуж тебе надо.
Изменить правила
—?Как тебя зовут??—?спросила я у человека, которому сказала в жизни больше, чем всем на
свете людям, с которыми когда-либо говорила. К середине марта нас связывало шестьдесят
мегабайт (больше шестидесяти миллионов знаков!) текстовой информации на двоих. Это
сопоставимо с двумя, нет, пожалуй, с тремя общими детьми.
—?Валентин,?—?ответил он.
Его звали Валентин. Я даже не сразу связала ДЕНЬ нашего знакомства и историю, связанную с ним. Это было первое из тех невероятных совпадений, которые ожидали нас
впереди. Оказалось, нас разделяют три тысячи километров и пара-тройка морей. Такая
мелочь, как география, мне и в голову не приходила.
Валик эмигрировал в Израиль несколько лет назад, а до этого мы всю жизнь(!) жили в
одном дворе и… ни разу не встретились. Причем всегда находились где-то рядом. Школы, офисы?—?параллельно. (Теперь за Фрейдом отправляется Евклид, ну насчет «никогда не
пересекаются»).
Мы говорили по мобильному. Часами. Я «водила» его по Харькову. Намотала
километраж хорошо подержанного автомобиля. Он отлично знал город, гораздо лучше
меня, до мелочей. Истории людей, улиц, памятников и кафешек?—?это был новый
Харьков, я не знала свой город таким никогда.
Диффузия «Моторолы» и человеческого уха?—?образец. Вот как это выглядело.
Психоаналитики не могли пройти мимо без слез: «Куда сегодня пойдем??—?спросила она
у Трубки.?—?Давай на угол Мельникова и Гражданской, я покажу тебе места,?—? отвечала
Трубка».?—?Палата номер семь, из неизданного…
Шизофрения?—?насморк
по
сравнению
с
теми
диагнозами,
которые
мне
инкриминировали. Однако друзья постепенно смирились с историей болезни. Более того, активно включились в процесс. То есть вопрос подруги на ее дне рождения: «А? Валик
будет?» к марту не вызывал удивления даже у знакомых моих знакомых. Это означало, что когда зазвонит телефон, трубку будут брать все присутствующие и подолгу трепаться
с чужим человеком из чужой страны, как с «к сожалению, ненадолго покинувшим нас
товарищем».
Его никто никогда не видел
Шизофрения (или какая-то ее сестра) с наступлением весны приобрела параноидально-
маниакальный оттенок. Появилась навязчивая идея: «Его нет. Его не существует».
Пятница. Мы с девчонками на дискотеке. Звонок. Закатываю скандал. Настоящий, с
ритуальным битьем тарелок! Слезы, сопли: «Ты не настоящий»!
—?Вы где??—?спрашивает.
—?Там-то.
Кладет трубку. Проходит десять минут. Голос диджея: «Я?—?НАСТОЯЩИЙ, И Я ЛЮБЛЮ
ТЕБЯ».
Тишина… Мне показалось, она тянулась минуты три. Очень звонко упала вилка у Наташки.
Это любимая история моих подруг. Самое потрясающее в ней то, что она не может обрасти
преувеличенными подробностями, как всякая женская история. Она и так нереальна! Я
