— Невероятно! — выдохнул Сол. Он сидел в одиночестве, затерянный в космосе, и с мостиком его соединяли лишь приглушенный свет мониторов, сила тяжести и уютное давление привязных ремней. И только напрягая все свои чувства, он ощущал вокруг себя живое дыхание корабля. — Скажите, Боз, вы видите космос так же, как я? Ошеломляет ли вас эта картина так же, как меня? Способны ли вы почувствовать бесконечность окружающего мира… его великолепие, красоту?
— Мое восприятие реальности значительно отличается от вашего, капитан. Я фиксирую ваши реакции, пульс, потенциал кожных покровов, частоту дыхания, слежу за движением ваших зрачков. Я способна воспринимать воздействующие на вас раздражители во всем электромагнитном спектре — от гамма-лучей до фотонов, испускаемых космическими частицами. Я ощущаю излучения, электромагнитные и гравитационные поля, сгустки и вихревые потоки невероятных энергий. Мое восприятие великолепия и красоты не выходит за рамки объективных физических величин.
— Понимаю. А меня бесконечность пугает, завораживает, но вместе с тем приносит успокоение. — Соломон улыбнулся, сливаясь мыслями с открытым пространством. Наркотик космоса ввергал его в экстаз, даруя упоительное чувство ничем не ограниченной свободы и могущества. Уже ради одного этого стоило принять предложение Крааля. Великий Архитектор, кто мог знать, что он, Соломон Карраско, твердо решивший распроститься с космосом, вновь будет испытывать такое блаженство в капитанском кресле? Забыв о том, что представшая его взгляду картина — не более чем оптическая иллюзия, Соломон наслаждался острыми, яркими ощущениями.
— Мне неведом страх, капитан, — негромко произнесла Боз. — До сих пор я руководствовалась чисто прагматическими соображениями.
Смысл ее слов ускользнул от внимания Сола, погруженного в созерцание.
— Мы, люди, плохо приспособлены к космосу, — заговорил он. — Мы слишком суетливы и близоруки. Звезды невероятно далеки от нас, и мы порой не в силах осознать, что эти крохотные огоньки на самом деле представляют собой огромные миры.
— Возможно. Человечество — продукт эволюции того мира, в котором оно зародилось. Однако даже в древние времена, когда люди были прикованы к планете, звезды волновали их, пробуждали в их душах мечты. В конце концов, что такое планета? Элемент звездной системы. А звезда? Часть галактики. Галактика, в свою очередь, часть Вселенной. Вселенная же — лишь материальное воплощение одного из этапов движения высшей реальности.
— Если я правильно понял, под высшей реальностью ваш электронный мозг подразумевает то, что мы называем богом.
— Да. Бог и есть высшая реальность. Только самые примитивные, догматические и суеверные религии превращают свои божества в бесплотных сказочных небожителей.
— Не вздумайте поделиться своими мыслями с Джозефом Янгом… и этой ведьмой, его женой. Она изображает из себя правоверную мормонку, но постоянно заигрывает с мужчинами. И, что еще хуже, у меня возникает досадное ощущение, что она флиртует всерьез.
— Это действительно так. К вашему сведению, капитан, в данный момент она совокупляется с Марком Лиетовым. Секс — довольно забавный процесс… чисто биологический.
Лиетов? Что в нем могла найти Эльвина? Да и любая другая женщина? И какими мелкими, убогими казались эти страстишки по сравнению с блистательным великолепием звезд! Над плечом Соломона тускло мерцали Магеллановы Облака.
— Вряд ли Эльвине удастся залучить меня в свои сети. Она недурна собой, но грубовата, прямолинейна, не в меру болтлива — и, вдобавок, замужем. Меня привлекают женщины, обладающие острым умом, интеллектом, изяществом и хорошими манерами. Разговоры о политике Храма на Зионе и о том, кто как одевается, интересуют меня не больше, чем грязное пятно на переборке входного шлюза.
— А Констанция?
— Э-ээ… А как вы сами ее оцениваете?
— Ее энергия и напористость выдают в ней человека редкостной силы воли и самообладания. Она наделена незаурядной способностью решать сложные задачи и без труда приспосабливается к самым разнообразным условиям. Она находится в прекрасной физической форме и неустанно печется о своем здоровье. Она горда и несколько тщеславна, но достаточно умна, чтобы не обращать эту слабость себе во вред. Потерпев поражение, она дает волю гневу, но умеет справиться с ним и направить его в конструктивное русло. Обладает непомерно развитым чувством ответственности и всецело отдается выполнению своих обязанностей.
— Не человек, а машина какая-то.
— Вы просили меня провести объективный анализ. Честно говоря, меня беспокоит ее чрезмерная верность долгу. Это буквально отравляет ей жизнь.
— И поэтому она держится так холодно… так отстранение?
— И тем не менее пробуждает романтические фантазии у половины мужчин, находящихся на корабле.
— Вот как?
— А разве вы сами не поддаетесь ее обаянию? Она благоприятно воздействует на ваш дух. Всякий раз, когда вы ее встречаете, у вас улучшается настроение.
— О чем это вы? — ледяным тоном проронил Сол.
— Вы находите ее сексуально и эмоционально привлекательной, — безапелляционно заявила Боз.
Соломон понимал, сколь тщетны попытки переспорить компьютер, который без труда положит его на лопатки при помощи своей чудовищной базы данных.
— По сути дела, вы лишь утверждаете, что я нормальный мужчина, который ничем не отличается от остальных.
— В таком случае предлагаю закончить этот разговор. Я регистрирую враждебность в вашем голосе и выражении вашего лица. В своей беседе мы вплотную подошли к черте, которую вы явно не желаете преступать.
— Совершенно верно, мамуля.
— Сарказм здесь неуместен.
— Вы сами начали эту игру, Боз.
— Вы насмехаетесь надо мной?
— Да. В ваших электронных матрицах слишком много человеческого.
— Прошу воздержаться от оскорблений, — сказала Боз и холодным тоном добавила: — Мне казалось, в своем интеллектуальном развитии люди уже переросли язвительность и злобу.
— Даете сдачи, милейшая? — Сол улыбнулся динамикам, чувствуя, как его сердце согревает неожиданное тепло. — А знаете, Боз, я мог бы привязаться к вам всей душой, и это донельзя пугает меня.
Боз долго молчала — слишком долго для столь совершенной машины.
— Это добрый знак, — произнесла она наконец. — Я опасалась, что потери, которые вы понесли в прошлом, отняли у вас способность к сопереживанию.
— Почему?
— Вы мне небезразличны, и этого вполне достаточно.
Сол прикоснулся пальцем к подбородку и нахмурил брови. Черт побери, Боз явно что-то скрывает.
— Вас называют экспериментальной моделью, Боз. Насколько это соответствует
