Конокрадом? — он в нерешительности насупился.
Она кивнула, сразу насторожившись.
— Ну… в общем, на орудийной палубе говорят всякое, — он потер шею и выпалил, — говорят, что драться будут из-за тебя.
Сюзан закрыла глаза и почувствовала, как кровь отливает от лица.
— Это… это правда, Ганс. Они… — она подняла глаза и вдруг увидела его удаляющуюся спину.
— Ганс? — позвала она, вскочив на ноги. — ГАНС? — но он уже ушел, и люк начал закрываться за ним. Она смотрела, как задвигается створка, со странным чувством пустоты внутри.
Она еще некоторое время боролась с порывом броситься за ним, найти его, добиться объяснений. Наконец, разозлившись и думая попеременно то о Гансе, то о Пятнице, она заставила себя вернуться к системе. Она угрюмо взяла головное устройство и надела его — твердо решив поработать над математикой.
Не прошло и часа, как голос Пятницы вспугнул ее. Бросившись к люку, она почувствовала себя в дурацком положении.
Он был тут как тут со своей улыбкой.
— Отгадай, что произошло?
— Что? — выдохнула она. — Конокрад отказался от мести!
— Вот и неправильно! — фыркнул Пятница и ловко скользнул в дверь.
Сюзан нахмурилась.
— Тогда… что?
— Ну, в общем, такие дела: я тут прикинул еще раз шансы сторон в схватке на ножах. Три против одного… в пользу Конокрада.
— О Боже.
— О Боже, это верно! — согласился Пятница, насупив свое похожее на гнома лицо. — Мне лучше знать.
Она взяла его за руку, заглядывая сверху в его поблескивавшие глаза. Проклятая пустота, которую оставил после себя Ганс, начала разрастаться. Этот человек умрет за нее. Вот он стоит с призрачной улыбкой на толстых губах. Она только сейчас поняла, что он для нее значил, в какой опасности из-за нее он оказался.
— Конечно, — невозмутимо продолжал Пятница, — он раза в два больше меня, верно? Значит, мне остается только срезать его наполовину, понимаешь? Тогда шансы будут уже два против одного!
Сюзан закрыла глаза, обнимая его.
— Пятница Гарсиа Желтая Нога… ты невозможен!
— Именно это сказала моя матушка, когда я родился. Она-то считала, что всегда сохраняла верность моему отцу.
— ПЯТНИЦА! — вскричала она с щемящим чувством в сердце. Опустив глаза, она оттолкнула его. — Послушай, еще не поздно. Иди, извинись перед Конокрадом. Я… не стою твоей жизни. Он искромсает тебя на…
— Тшш, — прошептал он, притягивая ее к себе и прекращая паясничать. Он нежно погладил ее по длинным волосам. — Успокойся. Ничего такого не случится. Кроме того, я же должен увидеть твои достижения. Я заключил несколько пари на то, что ты станешь самым великим воином Паука — ставки НЕВЕРОЯТНО БОЛЬШИЕ. Я выиграю целое состояние и хочу быть в состоянии его потратить — вместе с тобой.
С сильно бьющимся сердцем она заглянула ему в глаза, увидев в них нежность и боль. Что, если он умрет? Ее тревога окрашивалась пониманием того, как он для нее стал дорог. Их губы встретились в жарком поцелуе.
Его глаза горели неизъяснимой тоской, не уступавшей его возбуждению.
— Я надеялся на это, — счастливо пробормотал он. — Я могу умереть спокойно.
— О, Пятница… — начала она, но он снова поцеловал ее. Внутри все заныло. — Пожалуйста, не надо. Только не из-за меня. Я… не вынесу, если ты…
— Шш-ш! Майор разговаривает с Железным Глазом. Вернется только через несколько часов. У нас есть время… поговорить. Прогуляться. Что захочешь.
Она кивнула, борясь с комком в горле, испытывая желание укрыть его своим телом от всех бед. Прижавшись к нему грудью, она испытывала необычный трепет желания.
Они снова поцеловались, у нее перехватило дыхание от смелых прикосновений его рук. Дрожь нарастала. Отчаянное смущение сменила нежность. По всему ее телу разлилась сладкая истома. Она прижалась к нему, выгибаясь и требуя своими поцелуями чего-то большего.
Он отстранился, внимательно посмотрев ей в лицо.
— Ты знаешь, чем это кончится?
Она кивнула, вся вспыхнув.
— Хм, я не хочу, чтобы это было из чувства вины, — он поморщился. — Ох, какой же я все-таки лжец!
Она чуть не захихикала, когда он жадно впился зубами в ее плоть. Он снова поднял глаза и спросил уже серьезно.
— Ты уверена, Сюзан?
Она кивнула, чувствуя, как пульсирует кровь. Ее глаза медленно стали закрываться от легкого прикосновения его пальцев. Она задрожала, когда он снял с нее одежду. Она уверенно расстегнула его боевую рубашку, подстегиваемая желанием. Ее дыхание превратилось в отрывистые всхлипывания, пальцы страстно скользили по его мускулистой груди и плечам, губы отвечали на его поцелуи.
Ее рука скользнула вниз, нащупывая его твердую плоть.
— О, Пятница, — она изнывала от желания, — я никогда… никогда этого не делала…
Он взял ртом ее сосок, заставив его затвердеть. Задыхаясь, она притянула его на узкую койку, почти не чувствуя спиной гладкой ткани. Его кожа обожгла ее, его мощные мускулы вздувались. Она прижала его к себе.
В каюте Риты Джон Смит Железный Глаз устроился у монитора и замер в ожидании. К его удивлению, Рита протянула ему бокал виски.
— Что насчет сириан? — спросил он нахмурившись. — Ты обещала показать мне кое- что.
Рита высвободила волосы из-под воротника и откинулась в кресле.
— С доком ты был таким же болваном?
— Я не понимаю, — Железный Глаз подался вперед, опершись о колени.
— Пятница хотел побыть наедине с Сюзан, военный вождь, — ехидно заметила Рита. — Должна же я была что-то сказать, чтобы увести тебя.
Железный Глаз на секунду задумался над этим, затем покачал головой, и его лицо просветлело.
— Болван? Наверное, да. Я не думаю о таких вещах. Ты считаешь, что это непростительно?
Рита непринужденно рассмеялась.
— Только в личных вопросах. Ты смешной… так никогда и не узнаешь, как устроены люди — не считая боевой обстановки.
Он облизал губы и кивнул.
— Похоже на то, — он помолчал. — Я знаю, как иметь дело с Пятницей на войне… но в любви? — его глаза напряженно сузились. — С другой стороны, может быть, она выйдет за него замуж и бросит эту затею с женщиной-воином!
