Неожиданно ему послышались людские голоса. Он насторожился и быстро вылез на берег. В его планы не входила встреча с кем бы-то ни было.
Лицо Паленого обычно вызывало у людей неприятные ассоциации, даже отвращение. Конечно, будь он нормальным человеком, а не бомжем, его, наверное, жалели бы – не все, но хотя бы ктото. Однако уродливое существо, одетое в грязные лохмотья, не заслуживало на человеческое сочувствие и тем более – сострадание.
По крайней мере, его пожалела только раз какая-то сердобольная старушка, которая сказала ему несколько ласковых слов, дала двадцать рублей и большую сдобную булку.
Торопливо натянув свои обноски, Паленый шмыгнул в заросли. Однако, где же старик? Есесеич как сквозь землю провалился. Поискав своего приятеля в том месте, где они разошлись в разные стороны, Паленый возвратился к озеру.
Его томили нехорошие предчувствия, но окликать Есесеича во весь голос он не решался. Не ровен час, пальнет кто-нибудь из ружья на звук…
Он уже знал (ему об этом рассказал Есесеич), что в лес, который начинался сразу за свалкой, приезжали крутые, чтобы выпить на природа, повозиться с девочками и потренироваться в стрельбе.
Этот естественный 'полигон' находился на небольшом расстоянии от города и имел одно несомненное преимущество – сюда не совались менты, так как дурная слава Мотодрома была жупелом не только для обывателей, но и для сотрудников правоохранительных органов.
Кроме того, в милиции хорошо знали, кому принадлежит 'контрольный пакет' акций городской свалки, а связываться с мэром и его высокопоставленными покровителями не желал ни один милицейский начальник. Тем более, что в последние два-три года Мотодром слыл хоть и болотом, но болееменее тихим.
Отчаявшись найти Есесеича, Паленый махнул рукой на свои опасения и пошел на голоса. Может, у озера, кроме них, обретались и другие бомжи?
При всей своей лени они тоже были не прочь полакомиться жареными грибами, тем более, что год на них выдался урожайным и для их сбора не требовалось тратить много сил и времени.
Паленый, добравшись до источника шума, осторожно раздвинул кусты. То, что он увидел, на некоторое время ввергло его в состояние шока.
На берегу озера, посреди поляны, во всю веселилась компания отморозков. Они приехали на двух машинах – БМВ и 'ауди' – которые стояли в тени деревьев.
Как они сюда смогли добраться, Паленый знал – к озеру вела старая, заброшенная дорога. Есесеич рассказывал, что когда-то, при советской власти, здесь находился летний пионерский лагерь – десятка два деревянных домиков.
Когда началась перестройка, лагерь забросили, а домики частью сожгли местные лоботрясы, а частью разобрали для своих нужд жители городской окраины. Теперь место, где когда-то отдыхала детвора, можно было определить только по двум кирпичным столбам, к которым крепились ворота.
Компания крутых насчитывала шесть человек – четыре парня и две девицы, с виду не отягощенные общечеловеческими моральными принципами. Они расстелили на траве скатерть, завалили ее дорогой снедью, и уставили бутылками со спиртным и напитками.
Чуть поодаль посверкивали угли костра, над которым скворчали шашлыки. Это была уже вторая партия, судя по шампурам с остатками мяса, которые лежали на блюде посреди скатерти.
Принимая во внимание количество пустых бутылок, валяющихся по всему берегу, компания уже находилась на хорошем подпитии, когда приходит пора предаваться играм, танцам и развлечениям. Чем крутые и занимались, устроив тир с несколько необычной мишенью.
У дерева стоял привязанный Есесеич. Ему нахлобучили на голову ведро из белого пластика, на котором губной помадой был нарисован небольшой кружок. По этой 'мишени' пьяные отморозки стреляли из пневматической винтовки.
Каждый выстрел – удачный и не очень – сопровождался взрывами дикого хохота. Нередко пули попадали не в ведро, а в тело Есесеича, и тогда несчастный старик глухо мычал от боли. Кричать во весь голос он не мог, так как рот ему заклеили скотчем.
Это еще больше раззадоривало пьяных молодчиков, которые время от времени специально били не по мишени, а по рукам и ногам Есесеича. Расстояние до 'мишени' было небольшим, и свинцовые пульки стегали по телу старика с большой силой.
'Что же это делается!?' – думал ошеломленный и напуганный Паленый. Он не знал, что нужно предпринять, чтобы помочь старику. Его больной мозг пребывал в страшном смятении.
Неожиданно из неведомых глубин подсознания всплыло что-то колючее, как рыба-еж. Паленый мгновенно преобразился. Его движения стали решительными, осмысленными и быстрыми. Он тень скользнул в кустарник и начал пробираться к машинам.
Подобравшись к БМВ, он насобирал хвороста и сухой травы, подложил все это под днище машины и щелкнул зажигалкой. Спустя несколько секунд шустрые оранжевые язычки побежали по растопке, и Паленый поторопился скрыться в лесу.
Но он не стал убегать куда подальше. Маленькая месть отморозкам с поджогом БМВ не была его главной целью. Паленый хотел вырвать Есесеича из рук пьяных молодчиков.
Он уже был позади дерева, к которому привязали старика, лежал, притаившись в кустах, как вдруг раздался испуганный крик одной из девиц – она наконец заметила, что машина в огне. Стрелки бросили винтовку и побежали тушить БМВ.
Паленый подхватился на ноги, достал из кармана перочинный нож и разрезал веревки, которыми был привязан Есесеич.
– Уходим… – шепнул он Есесеичу на ухо. – Быстрее!
– Ты? – слабо удивился старик.
Он едва держался на ногах.
– А кто же еще… Сможешь идти?
– Не знаю… Ох!
Есесеич упал бы, но Паленый вовремя подхватил его на руки.
– Худо мне, парень, худо, – сказал он, тяжело дыша. – Уходи сам. Не убьют же они меня, в конце концов.
– Это как сказать… Нет, я здесь тебя не оставлю.
Паленый примерился, с неожиданной силой поднял старика, положил его себе на плечи и побежал вглубь леса. Позади раздался сильный грохот – это взорвался бензобак БМВ.
Паленый мстительно ухмыльнулся.
Глава 3
События начали разворачиваться на третий день после грибной охоты. Паленый еще спал, когда к нему прибежала Варька.
– Вставай, быстрее! Поднимайся, мать твою!.. – орала она, тарабаня кулаками в дверку 'пирожка'.
– Что случилось? – недоуменно спросил Паленый, зевая и протирая глаза кулаком.
– Есесеича убивают! – выпалила Варька.
– Кто!? – всполошился Паленый.
– Не знаю. Какие-то бандиты. По рожам видно. Приехали на машине и сразу к Верзохе. А
