разбросанных по полу остатков еды. Я забрал у него пистолет и позвал Плата, подобравшегося к будке вплотную.
– Сколько вас тут? – спросил я охранника.
Он молча – наверное, был тугодумом и переваривал ситуацию. Я несильно пнул его носком ботинка под ребра и сказал:
– Повторяю вопрос – сколько в лагере охраны и все ли вооружены? Больше базлать с тобой не буду, а проломлю череп. Мне недосуг.
– Кто вы? – ответил вопросом на вопрос наш пленник.
– Товарищ не понимает… – Я многозначительно подмигнул Плату. – Не люблю тупых и строптивых козлов. Держи пистолет. Кончай его. 'Дура' с глушителем, так что шума не будет.
Серега приставил пистолет к голове охранника и тот запричитал:
– Перестаньте, мужики! Вы что!? Я просто испугался. Я все расскажу. В нашей смене десять человек. Оружие имеется у всех: четыре автомата, помповое ружье, у остальных пистолеты. Кроме того, из мужчин на базе есть еще повар, трое киношников и наш шеф.
Киношники! Значит, мы попали именно туда, куда нужно.
– Это его машина стоит у ворот?
– Нет. Приехал главный босс. Извините, забыл – с ним еще и его шофер- телохранитель.
– Что боссу здесь нужно?
– Он это… ну, в общем… с девочками балуется… Давно не приезжал… Обычно босс появляется ближе к вечеру… с компанией. Но сегодня он один… и с утра… Мы даже удивились.
– Соскучился, падло, по сладкому, – сказал я с угрозой. – Короче говоря, картина ясна. И последнее – где расположены посты охраны и нет ли здесь видеокамер?
Охранник подтвердил мои подозрения – вся территория была под видеоконтролем. Еще бы – как-никак подпольный Голливуд. Кроме всего прочего, охрана имела переносные переговорные устройства; одно из таких валялось на полу будки и тихо шипело.
– Когда выход на связь? – спросил я покорного, как ягненок, парня.
– Определенного времени нет. Мы устраиваем переклички примерно через каждый час.
– Как давно это было?
– Ей Богу, не помню, – честно признался охранник. – Память напрочь отшибло…
– Ладно, разберемся сами… – Я бросил взгляд в окно и увидел там причал с лодкой. – Моторка на ходу?
– Все в ажуре. Движок проверяли два дня назад…
Я расспрашивал охранника еще минут пять. Мне все было важно: как зовут охранников и их шефа, где находится кухня и в котором из домиков устроились операторы-киношники, в каких точках установлены видеокамеры, кто сидит на пульте охраны перед мониторами и где он расположен, нет ли сторожевых собак и так далее и тому подобное. К нашей с Платом радости оказалось, что псов выпускают только на ночь и сейчас они заперты в вольерах, сооруженных в дальнем конце лагеря. А также я с удовлетворением услышал еще одну, не менее приятную новость – две камеры сдохли и их отправили в починку. Что означало наличие свободных от надзора участков территории подпольного Голливуда.
Спросил я парня и о том, какую фамилию носит прибывший утром главный босс. Ответ пленника несколько озадачил меня – он не только не знал, кто этот человек, но и не видел его. Когда босс приезжал, охране запрещалось даже смотреть в его сторону. Он заходил в административное здание с бокового входа, где находились специальные апартаменты для сексуальных утех. Номера машины босса – как оказалось, шестисотого 'мерса' – всегда были закрыты специальными съемными экранами, а шофер-телохранитель не отходил от нее ни на шаг. Если водителю нужно было отлучиться по нужде, он вызывал по переговорному устройству начальника охраны и тот дежурил возле автомобиля до его прихода.
Крепко связав охранников, мы замкнули сторожку и снова ползком направились к группе деревьев, растущих неподалеку от административного здания – оттуда было удобно атаковать его парадный вход. Теперь мы уже знали, что пульт охраны с видеомониторами находится на первом этаже, а так называемые актеры – дети и подростки – располагаются в корпусе номер пять под присмотром какой-то стервы и одного из охранников. Спецыкиношники, как рассказал пленник, еще спали – они всегда поднимались ближе к обеду, так как обычно пьянствовали часов до двух ночи.
– Проверь оружие, – сказал я Плату, когда мы наконец под сенью деревьев встали на ноги.
– И запомни: будут оказывать сопротивление – стреляй, не раздумывая. В охране мужики серьезные, ты сам слышал, так что тити-мити здесь не пройдут.
Я отдал ему пистолет, 'макарова', а себе взял автомат – эта машинка была мне сподручней. Охранник сказал, что в административном здании сейчас находятся как минимум трое – шеф, оператор на пульте и еще один, а возможно и два охранника.
– Камера над входом снята, – с внутренним удовлетворением показал я Сереге на административное здание. – Путь свободен.
– Но там открытый участок, просматривающийся со всех сторон, – возразил мне напряженный, как струна, Плат. – Если нас засекут, пиши пропало. Не забывай, что у охраны остались еще три автомата.
– Придется рискнуть. А что прикажешь делать? Пока мы не потушим оператора с его мониторами, нам здесь не развернуться. Это самая главная опасность.
– И что ты предлагаешь?
– Взять нахрапом. Сейчас выйдем на аллею и спокойненько пошлепаем к зданию – будто мы свои. Главное смотри под ноги и не поднимай голову. Авось не узнают, даже если и заметят. Только ради Бога не дергайся. Спокойствие и выдержка наш главный козырь. И нахальство – кому в голову может прийти мысль, что по территории так спокойно и у всех на виду разгуливают чужие? В крайнем случае нас могут разве что окликнуть, но стрелять точно не будут.
– Почему ты так думаешь?
– Все дело в приезде босса. Ведь он нередко появляется здесь с компанией. Кто-то из охраны знает, что сегодня босс прибыл лишь в сопровождении своего телохранителя, а кто-то и нет. Потому будем надеяться, что нам повезет…
Аллея даже мне показалась раскаленной до бела железной полосой, не говоря уже про Плата. До здания было метров сорок и ноги помимо воли сами ускоряли ход, будто и впрямь нам обжигало подошвы. За считанные секунды мы подошли совсем близко к парадному входу и я даже облегченно вздохнул, как из двери административного здания выкатился, словно шарик, невысокий упитанный человек в белой хлопчатобумажной курточке. Повар! Он был так озабочен заданием, которое, судя по всему, получил от шефа, что поначалу нас не заметил. И только в трех-четырех шагах повар поднял на нас глаза – и немедленно побледнел. Похоже, мы ему очень не понравились, так как этот колобок начал набирать в легкие побольше воздуха, чтобы заорать на весь лагерь.
– Захлопни пасть! Иначе грохну, – сказал я, наставив на него дуло автомата.
– В-ва… Э-э… – заблеял, замычал испуганный до потери пульса повар. – З-зачем?..
Трудно было понять, что он хочет спросить, потому я лишь скомандовал:
– Кругом! В здание – марш! Будешь хорошо себя вести – останешься жив. Понял?
– Д-да… – Зубы повара выбивали чечетку.
– Шагай…
