она об этом даже не догадывается), прогромыхал гром.
– Милая, это не я так считаю, а древние предания, – ответил я преувеличенно вежливо. – Бог нечаянно умудрился сделать женщину из единственной кости, в которой нет мозга, – из ребра Адама.
– Какая же ты скотина… – Каролина сделала паузу – наверное, лихорадочно соображала, как поступить.
За год совместной жизни, я успел изучить ее достаточно хорошо. (Естественно, настолько можно изучить вообще любую представительницу слабой половины человеческого рода, отличающейся невероятным непостоянством и непредсказуемостью.) Изучил и понял, что главным ее недостатком (вполне простительным, между прочим) является вспыльчивость.
Каролина была как порох. Ты еще не успел поднести спичку, а он уже вспыхнул.
– Не больший, чем все твои предыдущие мужчины, – подлил я масла в огонь, опасаясь, что она может дать задний ход.
Если хочешь обидеть жену, скажи, что все ее предыдущие ухажеры – козлы. Ну, может, не в такой грубой форме. С течением времени даже самый паршивый ее воздыхатель видится ей в розовом свете. Увы, что имеем – не храним, потерявши – плачем…
– Арсеньев… – Голос Каролины вдруг охрип. – Я… Я не знаю, что с тобой сделаю. Ты не смеешь!..
– Я всегда знал, что ты не любишь меня, – ляпнул я ни к селу, ни к городу с тупой армейской простотой. – Для тебя воспоминания о твоих ухажерах дороже всего на свете. А вышла ты за меня замуж лишь для того, чтобы не остаться старой девой.
Конечно же, это был явный перебор. Но я хотел поскорее покончить с этим разговором, чтобы не расчувствоваться и не повернуть его в русло примирения – Все… – На другом конце провода раздался всхлип. – Никогда, никогда тебе этого не прощу!
И в трубке раздались гудки отбоя.
Каро, любимая! Прости меня, своего мужа, эту распоследнюю сволочь. Я сейчас не могу поступить иначе. Для твоего же блага. Чтобы мы не разделили погребальный саван на двоих. Прости, Каро…
Я решительно выключил мобильный телефон и бросил его вместе с зарядным устройством в сумку, где лежали бомжовские шмотки. Я знал, что теперь мобилка может мне здорово пригодиться.
– Ты с кем это чирикал? – раздался за моей спиной сонный голос Дейзика.
Я невольно вздрогнул, так как в этот момент полностью отключился от действительности.
– Проснулся?
– Ну… – Дейзик протер глаза. – Все тело затекло… – пожаловался он, делая приседания. – Так с кем ты говорил?
– С женой.
– Ругалась?
– Еще как.
– Вот потому я и не женился до сих пор.
– Не смешите меня жить… – Я коротко хохотнул. – Тебе еще рано жениться.
– Почему рано?
– Нынешняя молодежь (а ты к ней относишься) – это смесь инфантильности, дореволюционного барства (как это ни странно) и анархической свободы. Современные юноши только к тридцати годам начинают понимать свое предназначение.
– Какое именно?
– Отца, мужа, продолжателя рода, мужчины, наконец.
– Чья бы корова мычала… – Дейзик скептически ухмыльнулся. – А ты уже не относишь себя к современной молодежи?
– Дейз, моя предыдущая жизнь сделала меня старцем. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. За исключением либидо. Я брюзглив, недоверчив, у меня куча других недостатков, присущих только людям преклонного возраста.
– Например.
– Тяга к поучениям, мудрствованиям и старческая лень.
– Не наговаривай на себя, ты не таков.
– Это я только делаю вид, что иду в ногу со временем, что есть еще в моей душе юношеский задор. На самом деле я осколок патриархального прошлого, тень прежнего Иво, которому море было по колени.
– Зато с тобой интересно беседовать. Ты многое видел, много знаешь…
– Все свои знания я отдал бы за то, чтобы сбросить десяток лет. А, что об этом говорить! Поживешь с мое – поймешь, почему я так говорю… Все, кончаем базар. Не знаю, как ты, а я здорово проголодался. Нужно плотно подкрепиться. Чай только в нагрузку, если влезет.
– Мне что-то не хочется…
– Дейз, дорогуша, послушай совет мудрого человека. Если тебе предстоят серьезные испытания, никогда не пренебрегай возможностью набить свой желудок до отвала. Это солдатский закон. Потому что неизвестно, когда придется поесть в следующий раз.
– Ты хочешь сказать…
– Я уже сказал. Твоя ситуация сложная и запутанная. Чует мое сердце, что она так просто не закончится.
Поэтому, будь готов к любым перипетиям. Вплоть до того, чтобы удариться в бега.
– Ты ведь говорил, что пока не стоит…
– Говорил. Когда был отупевший. А сейчас я мыслю другое. Тебе ведь не возбраняется съездить, например, в город Сочи?
– Нет. Свой отпуск я планирую сам.
– Отлично. А там, гляди, все и утрясется.
Это я сказал бодрым голосом. Но на душе у меня было муторно. Похоже, события кто-то подхлестывает, подгоняет, закручивает интригу до упора.
На кого она нацелена? Неужели все-таки на Мину? Тогда получается, что в смерти Заварзина он не виновен, но кто-то упорно раскручивает этот мотив. Кто? Уж не Хозяин ли? Решил устранить одним махом двух городских зубров – Будулая и Мину.
Неужто этот Хозяин настолько крутой, что не боится схлестнуться с двумя мафиозными кланами? Что-то не верится… Если, конечно, он не круглый дурак. Ко всему прочему, о такой грозной фигуре в городе никто не слыхал. Подпольщик какой-то…
Допустим, убийство Заварзина заказал не Чухлаев. Но почему Лана каталась на машине из 'конюшни' Мины?
Что это, случайность или тонкий расчет?
А какое место в этой цепочке подозрительных случайностей и коварных замыслов занимает Иво Арсеньев?
Его-то зачем втащили в эту смертельную круговерть?
В том, что меня два раза пытались подставить – и подставили! – я почти не сомневался. Стаканы из 'Латинского квартала' с отпечатками моих пальцев никак не могли оказаться в квартире Илоны Лисс совершенно случайно. Это и ежу понятно.
Значит, я даже не джокер в этой колоде, а валет. На короля я как-то не тяну.
Что за всем этим кроется? Неужели я попал в орбиту какой-нибудь хитрой операции спецслужб? Если это так, то мое дело швах. Сражаться против государства, это все равно, что справлять малую нужду против сильного ветра.
А может, это Дракон показал свои зубы? Он обещал, что так просто в покое меня не
