Заранее изобразив приятную улыбку, Олег встал, обернулся – и в глазах у него неожиданно потемнело. Он невольно взмахнул рукой, будто отгоняя призрака, но видение не исчезло.
Перед ним стояла Маргарита!
– Олег?! – Девушка, испуганно прижав кулачки к груди, отступила назад.
Он молчал. Ему отказал язык. На глазах Олега происходило что-то невероятное, страшное. Масоны заставляют его писать портрет любимой! Неужели и она с ними?! Нет, нет и еще раз нет! Здесь что-то не то…
Не верю! – мысленно воскликнул художник и, сделав над собой страшное усилие, сказал, едва ворочая языком:
– Как ты… здесь… оказалась?
– Олег… – Маргарита умоляющим жестом протянула к нему руки, но они тут же безвольно опустились. – Не может быть, – сказала она шепотом. – Так не бывает…
– Это… дом твоих родителей? – наконец осенило Олега.
Он начал постепенно приходить в себя.
– Да. Папа… это госдача…
– Понятно. Значит, ты моя натура… – Олег глубоко втянул в себя воздух, с шумом выдохнул и потянулся за сигаретами. – Нет, мне пока ничего непонятно! Почему ты не звонила мне и не отвечала на мои звонки?
Маргарита потупилась.
– Ну говори же, отвечай!
– Олег… Нам нужно расстаться…
– Что? Что ты такое говоришь?! Почему расстаться, с какой стати?! Или ты меня уже не любишь? Ты нашла другого?
– Другой у меня давно есть. Ты о нем знаешь.
– Ты имеешь ввиду бывшего мужа? – догадался Олег.
– Он не бывший. Мы с ним официально не разводились. Он ушел от меня, но развода не дал.
– Господи, чего проще… И это все твои проблемы?
– Если бы… Мама больна.
– Думаю, что твой отец в состоянии направить ее в самую дорогую клинику Европы. Своим присутствием ты ей не поможешь.
– Не в этом дело…
– А в чем?
– Мама спит и видит меня женой Георгия.
– Георгий? – Художника вдруг осенило; он понял, с кем был хозяин дачи при первой их встрече. – Твой муж – это тот смазливый малый, которого почти каждый день показывают по телевидению? Он что, и живет уже здесь?
– Пока не живет… Приезжает.
– Ну что же, как приедет, так и уедет. Я с ним поговорю… по-мужски. И мне плевать, что за ним ходит толпа телохранителей.
– Это не поможет. Я приняла решение…
Олег вдруг почувствовал, что он совершенно успокоился и его начала охватывать холодная ярость.
– Значит, ты меня не любишь, – сказал он с нажимом.
– Олег!
– Ну да, я Олег. Простой художник. Таких, как я, тысячи. А твой Георгий – один в своем роде. Большой политик, доктор околовсяческих наук. Ему светит блестящая карьера. Эдак, лет через десять, гляди, станешь первой леди страны. Похоже, его на эту синекуру и мылят. Молодой, перспективный, очень правильный, говорун, записной патриот… Где уж нам, с нашей подозрительной биографией и еще более темной родословной. Как это говорит народная мудрость: руби дерево по себе?
– Причем тут биография, родословная?! Ты ведь не знаешь всего.
– Расскажи.
Маргарита некоторое время колебалась, но потом все-таки решилась.
– Из-за того, что я не хотела сойтись с Георгием, мама отравилась, – сказала она глухим, прерывистым голосом. – Ее едва спасли.
– Но ведь уже все позади! У женщин иногда бывают такие срывы. Женщины – народ чересчур эмоциональный. И потом, познакомь меня с ней, думаю, мы найдем общий язык. Я ведь тоже, если по большому счету, не из последних, не стою на паперти с протянутой рукой.
– Ты не понимаешь… Георгий у нее идея-фикс. Это она в свое время настояла, чтобы я
