пример самый обыденный, давно известный…
Они сидели на топляках в укромном месте у берега реки, защищенном от ветра густым кустарником и деревьями.
Зима уже вступила в свои права, но день выдался солнечный и безветренный, а потому легкий морозец – где-то около трех-четырех градусов – почти не ощущался. Тем более, что между ними горел костерок, на котором истекала приятно пахнущим жирком купленная по дороге курица.
– Вилки, ложки, столовые ножи, кусок битой фаянсовой тарелки, которым запросто можно вспороть артерию, – все это проза, – продолжал Дрозд. – Имея под рукой такой арсенал, хорошо обученный человек страшнее гремучей змеи, забравшейся ночью в постель. В случае ресторанной драки, грозящей смертоубийством, ему ничего не стоит уложить нескольких противников – даже вооруженных огнестрельным оружием.
Он широко улыбнулся, заметив недоверчивый взгляд Андрея.
– Впрочем, это нужно видеть. Никакие аргументы не заменят личного опыта. Я тебя понимаю…
Дрозд подбросил в огонь сухих, как порох, дров – Андрей набрал их в показавшей дно старице, а затем, на мгновение задумавшись, с хитрецой осклабился, и начал снимать брючный ремень.
Несколько опешивший юноша безмолвно наблюдал, как Дрозд оторвал карман от собственных брюк, затем наполнил его песком и к образовавшемуся увесистому мешочку прикрепил узкий мягкий ремешок. Все это он проделал очень быстро.
– Вот тебе и нестандартное оружие, которое практически любой мужчина носит всегда и всюду при себе, – сказал Дрозд. – Притом, весьма грозное оружие. У меня получился вариант индейского болас.[7] Слыхал?
– Да.
– Значит, представляешь, как оно действует. Правда, болас в моем исполнении имеет несколько иные функциональные возможности. Видишь, вон там лежит старый тазик? Принеси его сюда.
Старый оцинкованный тазик, скорее всего, принесло весенним паводком. Андрей очистил его от комьев примерзшей грязи и, следуя указаниям Дрозда, прислонил к древесному стволу.
– Наблюдай, – коротко молвил Дрозд, и точным движением намотал свободный конец ремня на правую руку.
Андрею показалось, что мешочек сам вылетел из ладони Дрозда, настолько быстро был произведен бросок.
Раздался глухой стук, и в донышке тазика образовалась вмятина. А мешочек, как заколдованный, снова оказался в руках Дрозда.
– Вот и все. Противнику амба. Не веришь? Что ж, произведем эксперимент на объекте. Защищайся. Только серьезно, без дураков.
Андрей уже привык к таким 'экспериментам', на которые Дрозд, обучавший юношу премудростям самозащиты без оружия, был мастак, а потому сразу же встал в боевую стойку.
Но это его не спасло: выпорхнувший из ладони Дрозда мешочек ударил Андрея точно в солнечное сплетение. Задыхающийся юноша присел на корточки, судорожно пытаясь вдохнуть глоток воздуха.
– Впечатляет? – с иронией спросил Дрозд. – То-то. А вздумай я приложиться мешочком к твоей голове, тебе пришлось бы считать звезды в своих глазах минут пять. И главное, нет видимых следов. Можно отмолотить противника до полусмерти и никакая экспертиза не в состоянии документально подтвердить факт избиения. (По крайней мере, без сложных лабораторных исследований, что весьма дорого и на практике применяется крайне редко). Иногда это очень важно.
Андрей промолчал. Он продолжал восстанавливать дыхание, делая гимнастические упражнения.
– Но и это еще не все, – сказал Дрозд. – Ты как, в норме? – спросил он заботливо.
– Угу… – буркнул юноша.
– Крепись, казак, атаманом будешь, – пошутил Дрозд. – Пойдем, и ты увидишь другие возможности нашего импровизированного оружия…
Они прошли берегом до густой рощицы, которую облюбовала стая ворон.
– А теперь тихо, – шепнул Дрозд. – И не делай резких движений. Ворона – птица умная, хитрая. Ее на мякине не проведешь.
Несмотря на предосторожности, вороны все-таки заметили людей. Вороний страж, взгромоздившийся на самое высокое дерево, тревожно каркнул, и птичий гвалт уступил место настороженной тишине.
– Я думаю, что не гуси спасли древний Рим, а вороны, – с досадой сказал Дрозд. – Ну да ладно, расстояние для броска вполне приемлемо.
Он хищно прищурился, впившись взглядом в одну из ворон, сидевшую ниже других, а затем, мигом раскрутив свой снаряд – как пращу, запустил его в сторону цели.
Птиц будто ветром сдуло с ветвей. Андрею показалось, что вороны взлетели даже раньше, чем Дрозд бросил мешочек с песком, мелькнувший в воздухе черной кометой.
Но та птица, которую наметил Дрозд, как показалось Андрею, удивленно каркнула и, беспомощно взмахивая крыльями, спланировала в кустарник.
– Готова, – удовлетворенно сказал Дрозд. – Осталось только шею ей свернуть. Конечно, такой бросок требует определенной сноровки. Но голодный желудок – лучший учитель. Девять раз промахнешься, а на десятый попадешь. Проверено. Ну что, поджарим нашу добычу? – спросил он не без иронии. – Да ты не кривись, ворона вполне съедобна. С голодухи она вообще кажется деликатесом. Добавить в костер разных пахучих травок и веток можжевельника, нашпиговать тушку диким чесноком, насадить ее на вертел, подержать над огнем, пока не образуется хрустящая корка, – и будьте здоровы, приятного аппетита. Эй! – вдруг тревожно воскликнул он. – А про нашу 'дичь' мы забыли. Бегом!
Они прибежали к костру как раз вовремя. Спустя пару минут Дрозд сноровисто накрыл на стол, добавив к мясу несколько соленых огурцов, хлеб, банку маслин и в качестве приправы соль в спичечном коробке.
Роль столешницы играл все тот же тазик, только застеленный газетой.
– Давай по глотку…
Дрозд достал из внутреннего кармана куртки плоскую фляжку коньяка и налил янтарную жидкость в пластмассовые стаканчики.
– Выпьем, чтобы кровь веселее побежала по жилам.
– Я не пью.
– И правильно делаешь. Но иногда мужчине просто необходимо спиртное. Немного, тридцать-пятьдесят грамм в день. Чтобы прочистить желудок и мозги. Только избави тебя Бог употреблять разную поддельную гадость! И тем более, в больших количествах. Кстати, это армянский коньяк, из лучших. Раньше эту марку поставляли только в Кремль, чтобы дряхлые партийные боссы поправляли здоровье. Поэтому будем считать, что мы сейчас не пьем, а лечимся.
Андрей, пытаясь не дышать, вылил в горло свою порцию одним махом. Дрозд, жмурясь от удовольствия, пил коньяк смакуя, мелкими глотками.
Юноша почувствовал, как спиртное жгучей волной прокатилось по пищеводу и образовало в желудке приятно горячий шар. Хмель мгновенно пробудил чувство голода, и Андрей жадно впился зубами в куриную ножку.
