электрогенератор, а вот что касается заготовок дров на зиму и плотницких работ по изготовлению и ремонту кормушек – тут у егеря получалась большая загвоздка. В помощники себе он так никого и не взял, а справляться самому без техники было нелегко. Потому пришлось пойти навстречу желанию директора поохотиться в заказнике и с большими трудами выправить ему лицензию на отстрел одного лося.
Возвращаясь домой, он решил навестить Кривенцова. У Егора была одноколка, своего рода таежный вездеход, но так как спешить, по его уразумению, не стоило, он поехал по более удобной дороге, кружным путем. Несмотря на радужное настроение – наконец удалось заполучить такой желаемый и нужный в хозяйстве дефицит – какое-то неосознанное беспокойство смущало ум и бередило душу. Когда до зоны оставалось километра два, молодой егерь не выдержал напора беспорядочных встревоженных мыслей и начал стегать лошадь кнутом, заставляя ее ускорить ход.
Возле лагерных ворот царила суета. Похоже, формировалась поисковая команда, так как среди вооруженных солдат Егор заметил и двух овчарок на длинных поводках. Егеря охрана зоны знала достаточно хорошо, а потому пропустила к подполковнику без проволочек.
– Твою мать!.. – 'поприветствовал' его Кривенцов, который был бледный и взъерошенный. – Куда ты запропастился!? Я уже хотел посылать к тебе нарочного, думал, что рация вышла со строя.
– Побег? – спросил Егор, холодея от неясных предчувствий.
– Да еще какой. Ох, чую, не сносить мне головы… – и Кривенцов начал ругаться матерно, поминая всех святых.
– А что случилось?
– Подкоп. Какой позор на мои седины! Я думаю, эти сволочи рыли его года два. И никто ничего не заметил.
Представляешь? Все, Егор, мне хана. 'Опустит' меня начальство как лагерную Маньку. Вместо двух больших звезд на погонах оставят четыре маленьких. Как пить дать, понизят в звании. А то и на Колымские лагеря перебросят. Бля!
– Сколько человек ушло в побег?
– В том-то и дело, что до хрена. Восемнадцать. Полбарака, едит твою мать.
– Кто? – наконец решился спросить Егор, тая дыхание – будто вот-вот должен был нажать на курок.
– Зубры, Егорий, одно зверье. Во главе с паханом. Что будет, что будет?..
– Чагирь сбежал!? – Егор даже задохнулся от горячей волны, хлынувшей в голову.
– Он, сучара. Эх, нужно было еще три года назад, когда Чагирь прирезал свою 'шестерку', подвести его под 'вышку'. Ну дурак я, ну дурак…
– В котором часу они вышли за пределы зоны? – уже тверже спросил егерь.
– Сразу после вечерней поверки. В том-то и загвоздка. Представляешь – почти восемь часов форы. Пока собрались да раскачались… тут ты куда-то запропастился…
– А кто у ворот?
– Еще одна группа. У первой получился полный облом. Представляешь, что придумали беглые мерзавцы: прихватили с собой любимую кошку моей жены – я эту старую дуру когда- нибудь как мамонта забью! – и привязали животину к дереву на высоте пять или шесть метров в двадцати километрах от зоны. Распяли.
Собаки довели солдат до этого места, а дальше – ни шагу. Лают на кошку, которая воет, не переставая, прыгают на сосну… – сумасшедший дом. Пока проводники не догадались снять кошку с дерева, угрохав на это еще добрых два часа… – подполковник начал с остервенением раскуривать отсыревшую папиросу.
– Ну, а потом что?
– Потом? Мой помощник не нашел ничего лучшего, как послать с 'драгоценной' кошкой одного из охранников обратно, который и рассказал о случившемся. Собаки больше след не взяли – что и не мудрено.
Правда, там еще зэки махорку рассыпали. Это дело знакомое. Не впервой. Но когда хорошо обученные ищейки идут по горячему следу, ты сам знаешь, что такая преграда им до лампочки. Если, конечно, у них проводники не остолопы. Короче говоря, теперь погоня продолжается вслепую, наобум лазаря. У беглых сто дорог, а у моих парней – всего одна. Хуже не придумаешь…
– Погоня так и идет одной командой?
– Конечно. А почему ты об этом спросил? – Кривенцов остро взглянул на Егора.
– Думаю, что возле дерева, к которому была привязана кошка, беглецы разделились, – уверенно ответил молодой егерь. – И можно только гадать, на сколько групп.
– Час от часу не легче. Если твоя догадка верна, то… Влип я, Егорий, ах, как я влип!
– Это все Чагиря заморочки… – Егор напряженно размышлял. – Покажите мне на карте маршрут беглецов.
Кривенцов молча достал десятиверстку и развернул ее на письменном столе.
– Здесь то самое дерево… – ткнул он пальцем. – Зэки, судя по всему, бегут на запад. Все, как обычно.
– Да? – в вопросе-реплике Егора прозвучала неприкрытая ирония. – Не забывайте кто их возглавляет.
– Ты думаешь по-иному?
– Чагирь решил пожертвовать своими дружками. Я в этом уверен. Да, часть зэков пойдет в западном направлении. Но он придумал для себя какой-то необычный маршрут.
– Все это твои догадки, – фыркнул подполковник.
– Я нутром чую… – угрюмо бросил Егор. – Ладно, мне пора. Разберусь на месте. Стволы у них есть?
– Не знаю. Скорее всего, заточки и ножи.
– Плохо… Уж лучше бы они разоружили охранников.
– Ну ты даешь… – у Кривенцова от удивления глаза полезли на лоб. – Говори да не заговаривайся.
– Вам ведь хорошо известно, что долго выдержать в тайге без огнестрельного оружия очень непросто, если не сказать – невозможно. А зэкам предстоит не близкий путь, и тех сухарей, что они прихватили с собой, им хватит от силы на неделю. Обычно так они и рассчитывают: берут столько харчей, сколько нужно, чтобы добраться до более-менее обжитых мест, где можно разжиться едой. Ваша зона – не продовольственный магазин и не курорт, где всего вдоволь, у вас каждый грамм на учете. Потому больших запасов зэки просто не в состоянии сделать.
– Все это так, но причем твои пожелания по части разоружения охраны?
– Притом, что беглецы будут стараться заполучить стволы любыми путями и средствами. Теперь уже ясно – быстро мы их не поймаем. И можно только представить, что сделают эти звери с охотниками или рыболовами, повстречавшимся им на пути. А ведь ни один из местных жителей не ходит в тайгу без оружия.
Чагирь это тоже знает. И на этом строит весь свой замысел. Иначе он просто подохнет с голоду… если не прихватил с собой 'барашка'[24] .
– Резонно… – Похоже, от объяснений Егора подполковнику стало дурно, потому что он тяжело рухнул на стул и поторопился выпить стакан воды. – Кранты мне, Егорий. За мирных жителей с меня тем более три шкуры сдерут. Выручай, дружок, за мной не постоит. Только на тебя и надежда. Не подведи.
– Я… постараюсь… – неожиданно хрипло ответил молодой егерь.
И столько в его внезапно севшем голосе было ненависти, что ошарашенный Кривенцов
