трясущимися руками) стал премьер-министром Великобритании. Лишившись молодого запала в красноречии, старина Бен приобрел изумительную способность — к искусной лести. Дизраэли обнаружил у себя дар тонкого всепроникающего подхалимства.
Королева Виктория, женщина властная и любящая выпить…
Тьфу, что за чертовщина в голову лезет! Придется начинать про эту бабу заново.
Королева Виктория, женщина властная и любящая влиять на происходящие в государстве процессы, была без ума от хвалебных речей нового премьера в свой адрес.
Но это было уже в конце карьеры Дизраэли. А вот в начале ее он применял совершенно другие приемы.
Английским обществом во второй половине XIX века овладели планы укрепления Британской империи.
Джозеф Редьярд Киплинг назвал 'цивилизаторскую миссию, возложенную на европейцев', 'бременем белого человека'.
Подобные слова, из которых составлялись пакеты команд для программирования пиплов, приветствовались охваченными паранойей имперского духа англичанами.
Дизраэли ухитрялся намного быстрее конкурентов откликаться на такое настроение избирателей. Он плетет в своих выступлениях псевдологические цепочки.
Вот, например, одна из них:
1. Разрушение государства приведет к катастрофе. Следовательно, каждому патриоту империи необходимо голосовать за тех, кто выступает за сохранение традиционных институтов власти.
2. Сохранить традиционные институты власти и расширить территорию колоний можно только при консолидации империи вокруг партии национальных интересов, за которую и следует голосовать.
3. Голосование за партию тори сохранит традиционные институты власти, консолидирует империю, приведет к расширению колониальных владений и даст экономический подъем промышленности, что не может не привести к улучшение жизни британского народа.
Однако противники Дизраэли не были салабонами. Они были сильны. Но, отнюдь, не красноречием.
Все дело было в том, что, между нами говоря, английские избиратели были малочисленны, будто галапагосские пингвины, и упрямы, как боровы из деревни Вздорные Хряки.
Избирательная база (количество людей, имеющих право избирать депутатов парламента) была довольно невелика. Ограничивалась имущественным цензом. И отличалась стабильностью в партийной привязанности, которая была не всегда была пользу тори. И классическое упрямство англичан и их ненависть к любым переменам зачастую не могло переломить даже чудесное красноречие Дизраэли.
И тогда, пацаны, наш проныра решает пойти на любопытнейший ход. В 1867 году, будучи канцлером казначейства, Дизраэли убеждает своих коллег по кабинету о необходимости проведения избирательной реформы.
И право голоса получила всякая шваль — даже голодранцы-квартиросъемщики.
Число избирателей возросло втрое.
Большая часть пиплов из числа обретших право избирать босяков в благодарность за это стала активно поддерживать партию 'торийского демократизма' Дизраэли…
В последней трети XIX в США из-за экономического кризиса 1873 года и последовавшей за ним снижением уровня заработной платы и небывалой безработицей, привели к росту забастовочной борьбы.
Особенно бурный характер приняли стачки железнодорожников в 1877 году.
Дело дошло до открытых столкновений с полицией и федеральными войсками.
В 1881 году в Питтсбурге была создана Американская Федерация Труда, окончательно оформившаяся в 1886 году на конгрессе в Колумбусе.
АФТ объединила большинство профессиональных союзы.
Теперь у квалифицированных рабочих была мощная защита от произвола нанимателей.
АФТ удалось добиться улучшения положения членов профессиональных союзов.
Их общефедеральный главарь Гомперс, прекрасный говорун-пиарщик и продувной политик, искусно пугал предпринимателей социалистами и гражданской войной, выбивая из жирдяев-капиталистов уступки для славного американского пролетариата.
Олигархи Америки отнюдь не страдали патологическим гуманизмом. И если уж шли на бой с забастовщиками, то применяли силу, не колеблясь.
Переломанные ребра, окровавленные головы, картинные фингалы и выбитые зубы участников стачки — обычные последствия даже при благоприятном ее исходе.
Поэтому руководству АФТ приходилось маневрировать между алчностью промышленников и яростью рабочих, предпочитая угрожать хозяевам предприятий забастовками, нежели их проводить в действительности.
В 1919 году под воздействием коммунистической пропаганды в США произошел социальный взрыв.
В сентябре Уильям Фостер, секретарь профсоюза рабочих сталелитейной промышленности организовал стачку рабочих сталелитейной промышленности, поднявшую против хозяев 365 000 человек.
Власти сконцентрировали в местах скопления забастовщиков полицейские части и создали вооруженные отряды из патриотически настроенных ветеранов Первой мировой войн, готовых мочить красную сволочь с превеликим удовольствием.
Над Штатами, пацаны, нависла угроза массового побоища.
1 ноября, в самый разгар ожесточенной борьбы сталелитейщиков против властей (умеренные экономические требования уже сменились более радикальными политическими лозунгами), им на помощь пришли полмиллиона забастовавших горняков. Америка оказалась на грани гражданской войны.
И тут мир в Штатах спасло пиаровское искусство.
11 ноября руководитель объединенного союза горняков Джон Льюис убедил горняков прекратить забастовку.
Оставшись одни, рабочие сталелитейной промышленности начали успокаиваться и через пару месяцев вышли на работу.
Довольно посредственным оратором, неплохим полемистом и хорошим организатором (умевшим заставить работать на себя даже злейших врагов) был 'вождь мирового пролетариата' Владимир Ульянов (1870–1924), известный под кличкой Ленин.
Основой его аргументацией была псевдологическая связка:
1. Чтобы увеличить извлекаемую из эксплуатации пролетариев прибыль, буржуям необходимо увеличение производства. Увеличение производства нуждается в увеличении спроса.
