сконцентрирована в маленькой армилле и находилась от меня на расстоянии вытянутой руки. А я смотрел на драгоценный артефакт и не мог воспользоваться даже малой толикой заключенного в нем чудовищного энергетического потенциала.
Сущность, лишенная строго определенной формы… Почему все мои друзья, кому довелось увидеть Концептор, обнаружили в нем так или иначе привычные для себя вещи и лишь я по необъяснимой причине узрел в Концепторе армиллу – форму, наиболее близкую к сущности захваченного мной артефакта? В чем кроется, образно говоря, логика сей алогичности? А логика там, несомненно, присутствовала.
Намек – вот что это было на самом деле! Я – единственный, кто получил намек на то, что угодившая мне в руки драгоценность имеет отношение к высшим небесным сферам. И я же остался последним человеком, который продолжал бороться за возрождение Трудного Мира. Концептор, будто живое существо, все время пытался сообщить мне – и только мне! – о чем- то важном. С того момента, как я впервые его увидел, он посылал свои намеки. Вначале, вероятно, предостерегал об опасности, как это открытым текстом делали Адам Подвольский и Рип. А затем, когда я не внял голосу разума, Концептор избрал меня – своего похитителя – своим же первейшим защитником. Концептор будто чуял, что в Ядре его ценность окажется невелика и лишь я – осознавший свою ошибку землянин – стану относиться к нему как к великой святыне и оберегать его до конца. Поэтому «умный» артефакт продолжал упорно напоминать мне о тех небесных сферах, которые я по глупости уничтожил. Ведь не напрасно он придал Источнику свою форму – так сказать, усилил намеки по максимуму, раз тупой Лингвист их не понимал. Концептор делал все возможное, чтобы я не забывал о нем даже в эту минуту – возможно, последнюю минуту, когда я еще чувствовал себя человеком.
Но зачем? Неужели Концептор и впрямь являлся живым существом, способным бороться за свое существование? А почему нет? Разве Вселенная, чьи обитатели живут по крайне суровым законам, не может тоже начать такую борьбу, когда над ней самой нависнет угроза уничтожения? Раньше от всех неприятностей Концептор спасал Рип, а когда адаптер допустил ошибку, его подзащитный взялся за это дело самостоятельно. Он провел нас – своих защитников – по Ядру и до сих пор продолжал помогать мне. А я, идиот, относился к Концептору как к бездушной вещи – фонарику, единственная польза от которого – показывать нам путь в темноте. Но ведь даже обычный фонарик способен в случае опасности послужить оружием! Так отчего же мне не попробовать использовать Концептор в качестве средства самообороны?
Помнится, однажды Кадило уже принял этот артефакт за кинжал. Скорее всего, это случилось, потому что мой напарник был большой поклонник холодного оружия и коллекционировал его чуть ли не с детства. А что, если (вот когда настало время озадачиться этим сакраментальным вопросом!) у меня тоже получится придать армилле подобную форму? На худой конец, хотя бы столь же примитивную, поскольку я был уверен наверняка, что Концептор на такое способен.
Вся эта череда догадок и откровений (хотелось надеяться, что не запоздалых) вихрем пронеслась у меня в голове за несколько секунд. Спасибо Источнику: его близость делала мои мысли ясными, хотя в иной ситуации они точно показались бы мне бредом. Но к кому еще мог обратиться за подмогой ничтожный человечишка, атакованный самым могучим воином Ядра? Не к Господу же Богу, с которым я в данный момент воевал!
– Выручай, будь другом, а иначе нам с тобой сейчас придут кранты! – подобрав армиллу, обратился я к ней. Я действовал по наитию и полагал, что лучшего способа попросить помощи у родной Вселенной попросту нет. Хочет жить, как и я, значит, поймет, что от нее требуется. – Дай мне оружие! Самое мощное, какое сможешь! И поскорее, умоляю тебя!
Отвесивший мне пинка, теперь Светлый Воин вел себя как неоспоримый победитель. Умиротворенно урча – я и не предполагал, что блюстители способны выражать удовольствие, – Лагер неторопливо возвращался к Источнику. Разгадать планы гиганта было несложно. Все, что ему оставалось, это сгрести меня внушительной пятерней (самая крупная из них – левая – могла бы шутя смять холодильник) и отправить в полет к основанию Оси. Наша битва со Светлым Воином обещала завершиться, толком и не начавшись. Все зависело от того, верна ли моя догадка насчет Концептора и способен ли он на нечто большее, чем обычная «подсветка» чужеродной реальности.
– Что же ты не телишься, зараза! – прикрикнул я на армиллу и в раздражении стукнул ее подставкой о парапет Источника. Раньше я частенько поступал так с испорченными электроприборами, поскольку, будучи обывателем еще советской закалки, знал: иногда подобная встряска способна отсрочить дорогостоящий ремонт. – Оружие! Нож! Сабля! Пулемет! Базука! Ну хоть что-нибудь! Ведь для общего дела прошу, проклятая ты железяка! Кому ты будешь тут без меня нужна, скажи на милость?..
Лагер сошел с моста и ступил на платформу. Не будь я уверен, что передо мной находится безмозглая машина, непременно решил бы, что король блюстителей мурлычет под нос победную песню. Мои тазовые кости срослись – я прекрасно ощущал, что Источник не приглушил боль, а полностью исцелил меня от полученных травм. Я мог бы вскочить на ноги и снова ринуться в бой, как молодой лев, только что бы это дало? Нарвался бы на очередной пинок и улетел в шахту, словно ошметок грязи, стряхнутый со ступни исполина.
– Дешевая китайская побрякушка! – уже без обиняков обозвал я Концептор. – Да тобой даже спину толком почесать нельзя! Какого хрена я вообще тащил тебя сюда? Уж лучше бы сразу к кальмарам на ПМЖ отправился! Черт бы тебя побрал, барахло золоченое!..
Светлый Воин остановился на краю площадки и замер, будто заинтересовался моей бранью и решил дослушать, чем завершится мой разговор с Концептором. Сквозь золотую дымку я видел стоявшую на том конце моста одинокую фигуру Рипа, возле ног которого лежал упакованный в светокапкан Пуп. Компаньон молчал, не подбадривая меня и не выражая последнего сочувствия. Чуял, черномордый лицемер, что как только Лагер разделается со мной, настанет и черед адаптера послужить мячом для изнывающего от скуки «футболиста». Помалкивал и Держатель – очевидно, затаил дыхание в предвкушении уготованной мне экзекуции.
Я неторопливо поднялся на ноги, подбросил на ладони Концептор и прицелился, собираясь от безысходности запустить его Лагеру в глаз: давай-ка, паскудник, напоследок проверим, какой ты верткий! Однако едва я занес руку для броска, как внезапно ощутил, что в ладони лежит не привычная ножка армиллы, а нечто более широкое и ухватистое. Да и нагрузка на кисть изменилась, хотя весу в удерживаемом мной предмете вроде бы не прибавилось: все та же необременительная для крепкой мужской руки пара килограммов. Правда, швырять эту штуковину было уже не так сподручно. Данное обстоятельство вынудило меня повременить с броском и взглянуть, что случилось с армиллой…
