потолок зала заседаний и взлетевшие вверх куски бетонных перекрытий и исковерканных металлоконструкций? Недоставало только столбов огня и дыма, но на это поначалу никто внимания не обратил. Шум от разрушения получился оглушительным. Клубы бетонной пыли окутали прилегающую к зданию территорию, будто дымовая завеса. Подобное Нью-Йорку было уже не в новинку, и слово «теракт» пронеслось по кинувшейся прочь толпе быстрее, чем эхо от взрыва пересекло Ист-Ривер и достигло западных кварталов Куинса.
Два столкнувшихся гравиудара – Нептуна и Джейкоба – сорвали потолок и крышу с зала Генеральной Ассамблеи, словно пробку с бутылки шампанского. Многотонные перекрытия лопнули, плиты подбросило в воздух с необычайной легкостью, а ударная волна вырвалась на свободу и устремилась ввысь. И все же какая-то часть ударной волны успела отразиться от потолка до того, как тот разбросало по округе и по крышам близлежащих зданий.
Джейкоб находился в центре зала заседаний и только было бросился к выходу, как отраженные отголоски гравиудара врезались ему в спину и поволокли по полу, прокладывая его телом просеку в рядах кресел. Глава Совета попытался с ходу подняться в воздух и как можно скорее ретироваться из-под рушащегося потолка. Джейкоб смог оторваться от пола всего на метр, когда центральная балка перекрытия всей своей стотонной массой рухнула с высоты поперек его туловища. Железобетонная громадина практически перерубила Джейкоба пополам, не позволив ему ни увернуться, ни отбросить ее встречным гравиударом. Сверху на Джейкоба посыпались мелкие обломки потолка, но их ударов он уже не чувствовал…
Сердце смотрителя перекачивало остатки крови, и, несмотря на то, что убывала она буквально на глазах, Джейкоб продолжал жить и воспринимать окружающее четко и ясно. Системы жизнеобеспечения включили фильтры подавления боли на полную мощность, а головной мозг автоматически посылал сигналы смотрителям о том, что Глава Совета попал в беду и получил критические повреждения. Однако анализ этих повреждений показывал, что даже если Джейкоба и успеют извлечь из-под руин, спасти его теперь может разве что Хозяин. Счетчик остатка жизни, до сего момента прятавшийся где-то в глубинах памяти Джейкоба, теперь появился перед его глазами и неумолимо отсчитывал последние минуты Лучшего из Лучших, не давая никакой возможности задержать или, наоборот, ускорить неминуемую кончину.
Сверху над Джейкобом нависло бородатое лицо Нептуна – он и его окружение успели скрыться из зала заседаний за секунду до того, как тот превратился в небольшой открытый стадион. На лице юпитерианца было немного странное выражение: похоже, он не ожидал, что самый серьезный из его земных врагов угодит в случайную ловушку. Нептун словно гадал, радоваться ему или все-таки пока воздержаться от этого. Рядом с Нептуном появились остальные небожители, реакция которых была более определенной, только на лице Афродиты, кажется, проглядывало едва заметное сочувствие.
– Вы проиграли, Джейкоб, – сказал Нептун. – Вам предлагали союз, но вы отказались и проиграли.
– Я проиграл – да. Но не мы, – слабеющим голосом ответил Джейкоб. – Не радуйтесь раньше времени…
Нептун хмыкнул:
– Даже сейчас ты не хочешь признать очевидный факт! Или ты еще уверен в своей победе?
– Уверен… как никогда.
– Скажу тебе по секрету, – с презрением промолвил Нептун, – в свою победу не верит даже Кронос! Так что не обольщайся перед смертью. Кстати, пока ты еще не умер – не обессудь, но мы забираем твою голову. Лучшего трофея для повелителя и подарка для нашего умника Сагадея и придумать нельзя…
– Голову? – переспросил Джейкоб и улыбнулся окровавленными губами. – Что ж, берите… если унесете…
И собрав остаток сил, он рассмеялся Нептуну в лицо. В его смехе действительно не слышалось ни капли поражения.
Никто из небожителей поначалу не понял этой предсмертной бравады Джейкоба. Никто, кроме Артемиды. Легким гравиударом она оттолкнула собратьев в сторону и сама метнулась вслед за ними.
Сил у Джейкоба практически не оставалось, однако все его смотрительские функции продолжали слабо функционировать. Он мог поднять свое тело в воздух, но огромная бетонная балка не давала этого сделать; он мог наносить гравиудары, вот только теперь они вряд ли бы сбили с ног даже землекопа. Ничего из этого Джейкоб делать не стал. Весь остаток его энергии был пущен на другое…
Смотрительский мозг – не самая дорогая из земных ценностей, но, как маленький ключ от большого сейфа, он является доступом ко многим секретам человечества, на которых зиждется его зыбкое существование. Мозг Джейкоба мог сравниться даже с ключом не от сейфа, а от всего банковского хранилища. Разумеется, его попадание к юпитерианцам было практически равносильно досрочному Концу Света…
Крошечный участок в головном мозге Джейкоба впервые за многовековую жизнь Главы Совета смотрителей оказался в центре его внимания. Хранимая в нем установка могла заработать и автоматически, но только при попытке взлома небожителями смотрительской памяти. Сейчас взлома не происходило и автоматика молчала, но Джейкоб осознавал: если его мозг попадет к Сагадею, сын Хозяина обойдет все защитные установки и в любом случае получит то, что ему нужно.
Джейкоб проводил взглядом отпрянувших в панике небожителей и закрыл глаза. Активировать установку – дело доли секунды. Его смерть – это еще не поражение. Среди смотрителей достаточно достойных, способных его заменить. Гавриил, например…
Глава Совета чувствовал, что все до единого из участвующих в штурме смотрители внимают сейчас каждой его мысли.
«Слушай Последний Приказ! – Телепатический сигнал Джейкоба долетел до каждого их них. – В связи с самоликвидацией правом Главы Совета назначаю на эту должность смотрителя Гавриила! Все мои права и обязанности переходят к нему! Я ухожу за Хозяином. Прощайте, и да пребудет с вами удача! А теперь…»
