то, право слово! Нет бы утешить парня, проинструктировать…
– Существовала вероятность, что кандидат будет звать на помощь, – попытался оправдаться Роберто.
– Вижу: не будет! – уверенно заявил Гавриил и посмотрел в глаза Мефодию с таким миролюбием, что у того разом пропал весь агрессивный настрой. Просто был и вдруг исчез, а в голове появилась приятная безмятежность.
Мигель выдернул имитатор берцовой кости у Мефодия изо рта и вернул его законному владельцу, который признал в смотрителе закадычного друга и, виляя куцым хвостиком, вертелся возле его ног.
– Дайте воды! – первым делом потребовал Мефодий, желая как можно скорее избавиться от противного привкуса резины.
– Кстати о воде, – встрепенулся Гавриил. – Все готово?
– Все готово? – Роберто переадресовал вопрос Пелагее Прокловне.
– Все, батюшка, – ответила она, заботливо поя Мефодия из кружки. – Как ты и велел: вода, свечи, вязальные спицы и нашатырь.
– Может, хоть вы объясните, что все это значит? – обратился Мефодий к смотрителю. – А то эти двое несут всякую чушнь. Я случаем не…
– Нет, вы не донор, и ваши органы нам не нужны, – опередил его с ответом Гавриил.
– Но…
– Да, читаю ваши мысли.
– …
– Да, на полном серьезе. И потому попросил бы вас поменьше оскорблять меня мысленно.
– Да я и не думал…
– А «старикашка членоголовый» – это разве не мне?
– И вправду читаете мысли! – убедился наконец Мефодий, ибо смотритель действительно умел отвечать на вопросы еще на стадии их формирования. – Извините, пожалуйста!
– Не извиняйтесь, Мефодий Петрович, – отмахнулся от него Гавриил. – Вам теперь частенько предстоит меня костерить за глаза. Вон эти же двое не извиняются, хотя за прошедшие пять минут просклоняли меня на восьми языках, включая якобы нерасшифрованный язык этрусков.
Роберто смущенно отвернулся, а Мигель картинно возвел глаза к потолку…
Несмотря на то что в роли связанного пленника Мефодий очутился впервые в жизни, он почему-то не испытывал ни паники, ни желания убежать. Страх был, но это был не страх перед смертью или предстоящими мучениями, а скорее страх перед неизвестностью, страх перед закрытыми вратами (Небесными Вратами?), которые вот-вот распахнутся, и оттуда…
Да и с появлением смотрителя Мефодий почувствовал себя странно, будто снова вернулись студенческие годы и они с компанией однокурсников опять запускают по кругу ароматно смолящий косячок. Само присутствие Гавриила действовало на Мефодия успокаивающе, мало того – Мефодия не покидало чувство, что он знает этого человека с самого рождения. Знает, как родного отца, и безраздельно доверяет ему во всем. Возможно, это было следствием некоего гипноза, которым Гавриил воздействовал на его мозг (раз уж смотритель угадывал мысли с такой проницательностью, то наверняка владел и гипнозом). Но тем не менее, как бы ни расценивать это воздействие, оно здорово помогало Мефодию сохранять бодрость духа.
– Прежде чем явиться сюда, заглянул посмотреть на вашу, Мефодий Петрович, работу, из-за которой весь сыр-бор и приключился, – сказал Гавриил, снимая пиджак и вешая его на спинку стула. Руки Гавриила в отличие от рук Мигеля и Роберто были безо всяких серебристых приспособлений. – Вы знаете, впечатляет! Городок был, правда, чуть поменьше, да и мы с покойным Синберториксом не были такими уродами, но Хозяин!.. Я чуть не упал, когда в глаза ему глянул! Потрясающее сходство! Такого сходства изображения с оригиналом я за свою жизнь не встречал ни разу. Нас, смотрителей, очень трудно… да что там трудно – невозможно! – поразить чем бы то ни было, но клянусь: вам это удалось.
– Вы хотите сказать, что были в Содоме?! – удивился Мефодий, глядя на Гавриила сквозь дымку собственной эйфории.
– Да, я и есть тот из немногих смотрителей, чьи имена вошли в вашу Библию с глупыми приставками «архангел», – ответил Гавриил. – И я действительно там был. Тот крылатый переросток, что из-за стены не виден, – я и есть. Так что к вашим услугам!.. Но крови я пролил тогда гораздо больше, чем вы предположили. Мои слэйеры прорубили в толпе целые просеки. Сам весь с ног до головы в кровище был, Синберторикс тоже. Хозяин потом нас за это в смотрители и повысил… Да, было время. Это сейчас вы, Мефодий Петрович, ничего не понимаете. Однако послезавтра к вечеру вы будете знать все, абсолютно все, что должен знать Исполнитель. Ну что ж, не будем отвлекаться. Ты и ты… – Он ткнул пальцем в подчиненных. – С вами деблокированием я уже однажды занимался, потому на технике процедуры заостряться не буду. Ты, Роберто, – первый ассистент, ты, Мигелито, – второй. Начинаем с удаления остатков альфа-кодировки и далее по порядку до «дельта» включительно. Мелочью с «ипсилон» по «лямбда» займемся завтра вечером. Агент Пелагея!
– Здесь я, батюшка!
– Заприте двери и никого не впускайте. Будете приводить кандидата в чувство, когда прикажу. Сердце у вас, Мефодий Петрович, выносливое – как-никак тяжести таскаете, – поэтому работать буду по ускоренной программе. А лично вам приказываю расслабиться и не нервничать.
