четвертой, сто сорок второй и двести тридцать первой прикурили сигарету. В сто двадцатой разливали по стаканам и резались в карты. В сто пятьдесят шестой гладили белье. В двести восьмой кошка вылизывала шерсть… А также разговоры, крики, плач, смех, ругань, поцелуи и не только они, журчание воды, щелчки выключателей, лай собак, хлопанье дверей, колыханье штор, работающие телевизоры и магнитофоны, шуршание веников и гудение пылесосов…
Через десять минут Мефодий был в курсе всех творящихся в двухстах тридцати девяти квартирах его многоэтажки дел. Но хоть слуховым сканированием он занимался не ради злого умысла, а ради простого любопытства, все равно было в этом что-то неправильное. Поэтому Мефодий решил прекратить подобные изыскания и стер из мозга все упоминания о них, хотя мозг Исполнителя и рекомендовал предоставить отчет о проведенном исследовании смотрителю-куратору.
К исходу третьих суток хронического бодрствования Мефодий наконец впал в забытье, но привычный сон оно вовсе не напоминало. Сознание Мефодия было отключено, однако в мозг продолжала поступать и анализироваться звуковая информация, а глаза несколько раз за ночь открывались и подобно охранной видеокамере обводили комнату внимательным взглядом. Жаль было только одного – такое приятное дополнение ко сну, как цветные сновидения, отныне было утрачено безвозвратно…
«Чудом Хозяину удалось скрыться. Однако бежал он не с пустыми руками. Понимая, что отныне жизнь его потеряла всякую ценность и Юпитер ни перед чем не остановится, чтобы уничтожить предателя, Хозяин предпочел подстраховаться. Убегая в неизвестность, он захватил с собой сгубивший Прометея Усилитель, намереваясь припрятать его в укромном месте и этим гарантировав себе то, что его, Хозяина, по крайней мере, не уничтожат сразу при поимке.
В отличие от провалившегося заговора Прометея мероприятие Хозяина можно было считать удавшимся. Ему посчастливилось «проковылять» незамеченным через половину Вселенной и схорониться на окраине ничем не примечательной S-образной галактики в планетарной системе из десяти планет, вращавшихся вокруг одинарной затухающей звезды.
Хозяину больше всего приглянулись вторая, третья и четвертая от Солнца планеты; высокая гравитация следующих плохо подходила для его несовершенного опорно- двигательного аппарата, а излишняя близость к светилу первой «малышки» не импонировала ему тем, что Хозяин не особенно жаловал слепящий свет.
Вторая, третья и четвертая планеты имели сходные характеристики, но вторая и третья имели одно немаловажное преимущество, так что на третьей и решил Хозяин спрятать Усилитель и обустроиться сам.
Планеты с газовой атмосферой редки во Вселенной, потому их ценность по сравнению с остальными несоизмеримо выше. На материальную оболочку небожителей многие газы воздействуют самым благоприятным образом и являются одним из основных источников для подпитки их жизненной энергии. Однако и здесь все напрямую зависит от свойств газов – не всякое их сочетание дает максимальный эффект, а некоторые смеси так и вовсе вредны. Поэтому одним из направлений исследовательской деятельности Хозяина как раз и являлось получение искусственным путем совершенного соединения, равного которому в природе быть не может. И поиск этот увенчался успехом…
Выбранные Хозяином вторая и третья планеты имели различные по свойствам атмосферы. Но поскольку вторая была намного ближе к Солнцу, то участь третьей, которую ты, землекоп, нарек впоследствии Землей, решилась автоматически.
Первоначальная газовая оболочка Земли не произвела на Хозяина должного впечатления, поэтому, опираясь на опыт собственных исследований, он незамедлительно приступил к ее переделке. Самая высококачественная смесь, которая в свое время была открыта Хозяином, состояла из азота, кислорода, углерода и аргона. Посредством ряда манипуляций Хозяин запустил процесс переработки, и через определенный момент ничем не примечательная для небожителя (а для тебя, землекоп, и вовсе агрессивная) атмосфера Земли превратилась в ту, которая требовалась.
Конечный результат восхитил Хозяина даже больше, чем он ожидал. По его личным воспоминаниям, он парил над поверхностью материков и возникших как побочный продукт процесса океанов сотню человеческих лет и не мог надышаться. Отведя душу и адаптировавшись к благодатной для его материальной формы среде, Хозяин припрятал Усилитель, а затем стал в уединении наслаждаться вынужденной отставкой.
Бегство Хозяина, помимо независимости, подарило ему массу свободного времени. А чем можно заниматься, скрываясь от неминуемой гибели и при этом стараясь быть как можно незаметнее? Разумеется, не вопросами глобального масштаба. Поэтому все свои творческие силы Хозяин направил на облагораживание и усовершенствование нового дома.
В первую очередь он позаботился о стабильности сотворенной им искусственной идиллии. На основе составляющих атмосферу элементов и материалов самой планеты ему удалось построить великолепную систему саморазмножающихся генераторов кислорода – основополагающего элемента местной среды. Питались генераторы солнечным светом, водой и некоторыми почвенными компонентами. Планета укрылась радующим глаз зеленым растительным покрывалом.
Идея оказалась более чем удачная. Ничего подобного Хозяину ранее создавать не доводилось, но самое главное, он понял, что это еще не предел. Наблюдая, как за счет протекающих в растениях химических реакций те плодятся, борются за место под солнцем и за пищу, он вдруг отчетливо осознал, что разрешил проблему своего одиночества. Как выяснилось, из открытого им строительного материала можно было конструировать любые пригодные для жизни в данной атмосфере создания, вплоть до таких, которые даже будут подобны его материальной оболочке.
Дикий азарт захлестнул Хозяина. Начал он с простейших одноклеточных созданий и стал постепенно усложнять их структуру, однако непременно соблюдал одно условие: все его творения должны были вписываться в планетную среду и осуществлять строгую саморегуляцию. Хозяин подобно художнику убирал одни, добавлял другие, модернизировал третьи группы жизненных форм, попутно совершенствуя свои навыки в этой нелегкой работе.
Он переживал периоды гигантомании, когда Землю бороздили огромные колоссы; экспериментировал с температурой, изучая предел прочности своих подопытных, и едва не
