ограничен, они пользуются лишь проверенными связями. Чтобы поймать банду, достаточно выловить хотя бы одного ее члена. В данном случае такое не сработает. Даже если мы совершим невозможное и выловим кого-то из немногочисленных контакторов убийцы – Морильо наверняка не вводил их в курс своих планов. На данный момент нам известен лишь один его контакт – банда байкеров, ограбившая торговцев под Монпелье. Я отдал приказ, и их уже ищут. Но я не возлагаю на эти поиски надежд: байкеров поймать едва ли легче, чем самого Морильо. Тем более если они рассеются и уйдут в пустоши. Мы делаем все возможное, Ваше Наисвятейшество, но есть вещи, предугадать которые мы не в силах. Я покорнейше прошу вас не забывать об этом и соблюдать рекомендованные меры предосторожности. При всей бдительности ваших Ангелов-Хранителей, следует учитывать, что убийца – большой специалист проникать на охраняемые территории. Вряд ли стены дворца послужат ему слишком серьезной преградой. Простите вашего покорного слугу, если его слова показались вам дерзкими.
– Ценю вашу честность, брат Карлос, – проговорил Пророк. Матадор отметил, что во взгляде Гласа Господнего, способном пронизывать собеседника насквозь, появилось беспокойство. – Немногие из моего окружения осмеливаются говорить мне правду в глаза… Но я не сержусь на вас. Нельзя сердиться на прямоту слуг, которые искренне пекутся о жизни своего Пророка. Моя жизнь, как и жизнь любого другого раба божьего, находится в руках Господа. Чему быть, тому не миновать. Однако раз уж Господь дозволяет нам позаботиться о себе самим, неразумно будет пройти мимо такой возможности. Вы сказали, вам недостаточно выделенных средств на поимку Морильо. Что вы имели в виду под эффективными мерами? Военное положение в столице? Комендантский час? Фильтрационные лагеря для иногородних?
– Не осмелюсь просить Ваше Наисвятейшество о подобных вещах, – склонил голову Карлос. – Я понимаю, что все перечисленное вами вызовет в столице кривотолки и беспорядки. Это ударит не только по экономике, но и по репутации Центра Мира. Опять же я до конца не уверен, что это поможет нам схватить убийцу.
– Вы правильно ориентируетесь в ситуации, брат Карлос, – кивнул Глас Господень. – Паника и сплетни нам не нужны. А вот предать это животное Морильо медленному Очищению у подножия Креста я хотел бы в самое ближайшее время. И раз вы не уверены в эффективности обычной Охоты, значит, у вас уже есть особая стратегия по поимке уникального убийцы. Или хотя бы наработки в этом плане. Я прав?
– Так точно, Ваше Наисвятейшество. При охоте на матерого хищника мы обязаны диктовать ему условия, а не он – нам, как происходит сейчас. Вот только… – Карлос потупился, – вправе ли я просить у Вашего Наисвятейшества, чтобы вы… внесли кое-какие изменения в ваши планы на ближайшие две-три недели?
Пророк недовольно поморщился, озадаченно потер свою крестообразную божественную метку над переносицей, а после долго рассматривал в задумчивости ее позолоченный аналог на обложке Святого Писания.
– Моя жизнь под угрозой, – ответил он немного погодя. – Это волей-неволей разрушает любые планы на будущее, не так ли, брат Карлос? Жить с ощущением того, что какой-то негодяй может всадить тебе нож в спину прямо в стенах собственного дома – тяжкое бремя. Господь возложил на меня святую миссию печься днем и ночью о благополучии в его великом земном анклаве, заботиться о верных рабах и их душах. Вместо этого голова моя занята совершенно иными мыслями. Я верный слуга Господа, брат Карлос, и потому не страшусь смерти. Но разве можно с такими мрачными мыслями принимать взвешенные решения?.. Вы знаете что-нибудь о заговоре Старополли?
– Никак нет, Ваше Наисвятейшество, – ответил Карлос. Фамилия Старополли была ему знакома: полвека назад ее носила весьма влиятельная в столице семья, но применительно к ней слово «заговор» Матадор слышал впервые.
– Ничего удивительного, брат Карлос, – об этом ведь нигде не упоминалось. Эта некрасивая история случилась достаточно давно – еще при Пророке Стефании, – повел рассказ Его Наисвятейшество. – В те годы Старополли занимали множество высоких государственных постов, а Пророк Стефаний, упокой Господь его светлую душу, был человеком прямым и требовательным. Многим такая политика не нравилась, в том числе кое- кому из семейства Старополли. Мерзкие двуличные люди, они продали души дьяволу и решились на тягчайший из грехов: покушение на убийство высочайшего Господнего слуги! Им удалось подкупить одного из Ангелов-Хранителей, который должен был заколоть Пророка Стефания штыком. Но хвала Господу – на нервное поведение гвардейца обратил внимание его напарник. Он и закрыл в последний момент Пророка собственной грудью. Верный присяге Ангел-Хранитель погиб как герой, а предателя взяли живым и вынудили рассказать всю правду. Правосудие свершилось. Продавшаяся дьяволу семья Старополли получила по заслугам, однако трагедия так потрясла Пророка Стефания, что после покушения он не прожил и года. А ведь он был образованнейшим человеком, крупнейшим реформатором после Великого Пророка Витторио. Сколько бы еще полезного он осуществил во благо Святой Европы, если бы не жалкая кучка негодяев с черными, как сама Преисподняя, душами… Человек кристально чистой души, Пророк Стефаний умер, поскольку не смог вынести мысль о том, что является причиной столь жгучей ненависти своих подданных… Ужасная, непоправимая трагедия!.. Догадываюсь, брат Карлос, какой трепет ощущает преданный слуга, когда хочет дать совет своему Пророку. Но сейчас я приказываю вам отринуть опасения и рассказать о ваших планах, насколько бы дерзкими они, на ваш взгляд, ни являлись. Обещаю внимательно выслушать их… ну а дальше будет видно. Однако клянусь, что в любом случае наказания за вашу прямоту вы не получите…
Карлос Гонсалес покинул резиденцию Пророка за полночь. Он сбегал по дворцовым ступеням в гораздо более приподнятом настроении, чем поднимался по ним несколько часов назад в ожидании неприятностей и надежде на милость Всевышнего. Надежды сбылись: Господь даровал брату Карлосу милость и более того – дал шанс воплотить в жизнь некоторые из несбыточных желаний Охотника. Суждено им было воплотиться на практике или нет – неведомо, – но впереди у Матадора назревала грандиозная Охота, в какой он на своем веку еще не участвовал. Карлос был с головой погружен в грядущие планы. Его даже не расстраивала мысль о том, что в случае удачной Охоты имя командира Пятого отряда, подобно имени героически погибшего гвардейца из охраны Пророка Стефания, никогда не станет известным широкой публике. Еще одна из множества тайн, которые свято хранили и будут хранить неприступные стены Дворца Гласа Господнего…
Сон был приятный и в то же время грустный. Сото Мара снился Марсель, а точнее – нагретые солнцем камни прибрежного холма и Лисица, сидящая в одиночестве возле байка, только не своего, а оставленного во Флоренции Торо. Сам Сото присутствовал рядом с Лисицей в образе бесплотного духа, но это ничуть не мешало девушке видеть его – она смотрела ему прямо в глаза и не отводила взгляд уже достаточно долго. Просто сидела и
