ней власть. Бал за балом, праздник за праздником следовали безостановочно, а леди Глон была неистощима, как и ее богатства, которые она щедро бросала на пиры и удовольствия. Время от времени она приближала к себе того или иного поклонника. Но недолгим было его счастье, и вскоре он куда-то исчезал. Обвинить Кору никто не решался, ибо новая жертва сама рвалась на смену сопернику.
Король Рич принимал участие во всех развлечениях, но никто из придворных не мог обвинить его в измене. Многие думали, что Кора заинтересована в нем, постепенно вовлекая короля в свою западню, и предупреждали Паллу. Но она не могла преодолеть своей гордости и требовать объяснений от своей подданной или просить короля остановить этот разгул.
Но однажды король не вернулся с охоты. Напрасно ждала его королева, напрасно егеря обшаривали весь лес. Ни следа не осталось от короля Рича. И злые языки тотчас переименовали его из Тяжелого в Легкого.
Недолго грустила по исчезнувшему королю леди Глон и, нарушив траур, вновь устроила пышный бал. Королева пыталась призвать своих подданных к порядку, но те отказались ей подчиниться.
– Дайте нам нового короля, Ваше Величество, и мы повинуемся! – отвечали вельможи, подученные Корой.
Но Палла наотрез отказалась. Покинув дворец, королева, чтобы не слышать шума веселья, отправилась в лес. Ночь подходила к концу, когда Палла услышала топот копыт. Кавалькада разряженных всадников с факелами в руках неслась по лесу. Это были опьяневшие гости, решившие охотой закончить пир. Но добычей им служили не звери. Они мчались вслед Коре Глон.
Вот веселая ватага рассыпалась по лесу, и лишь отдаленные голоса и смех будили тишину. Королева хотела продолжать путь, но вдруг остановилась на краю поляны, посреди которой она увидела знакомого всадника. Он напряженно вглядывался в темноту, опустив догорающий факел. Кусты раздвинулись, и навстречу ему появилась верхом на коне леди Глон. Она была обнажена и лишь буйные длинные волосы спускались по ее белым плечам. Свора молчащих собак выбежала на поляну и окружила рыцаря.
Кора повелительно подняла руку, и он, тронув поводья, приблизился к ней. Как змея обвила леди рыцаря и впилась в его губы, а собаки вцепились в его лошадь. Со сдавленным печальным криком исчез всадник, а на его месте, поджав хвост, оказался новый пес. Леди пришпорила своего коня и свора собак последовала за нею. В ужасе вернулась Палла во дворец, поняв, что Кора Глон колдунья и борьба с ней бессмысленна. Она не могла опереться ни на одного из своих подданных. А вокруг нее уже зрел заговор. И вот на исходе года вновь придворные собрались во дворце и подступили к королеве с требованием выбрать нового короля.
– Нет, – ответила Палла. – Я выбираю только раз, и мой выбор вы знаете – король Рич!
– Но он изменил вам и королевству! – раздались злобные голоса.
– Может, и так, но он не изменил моей любви! – ответила Палла.
– Пора сделать новый выбор, королева! – проговорила леди Глон и приблизилась к трону.
Торжествующая усмешка кривила ее губы. С десяток заговорщиков окружили королеву и сорвали с нее корону.
– Я дарую тебе жизнь, Палла! –воскликнула, смеясь, Кора Глон. –Но только затем, чтобы ты разделила ее с моим шутом. Он остался верен тебе и потому лишился короны. Я надену ее на более достойного.
Толпа раздвинулась. Закованный в цепи, в шутовском наряде перед Паллой появился король Рич.
– Теперь вы будете вдвоем потешать меня, – заявила колдунья. Твердыми шагами она поднялась по ступенькам трона и водрузила на свою голову корону Паллы.
В то же мгновенье ее голова превратилась в страшную собачью морду. Тело съежилось и покрылось шерстью. Вместо слов из пасти ее вырвался хриплый лай. Рыцари схватились за оружие, с диким воем колдунья выпрыгнула в окно и разбилась о камни.
– Кто же смог победить колдунью, Ваше Величество? – спросил Рич Паллу.
– Не я! – ответила она. – Но моя любовь и Ваша верность! С тех пор короля Рича прозвали Верным.
Пицца
Случай занес меня в небольшую итальянскую пиццерию. Уже перед входом пара ребятишек старалась завлечь в нее проходящих мимо людей, очевидно, получая за это какую-либо награду от хозяина. Вывеска коротко обозначала название пиццерии – «У Натали». Внутри было достаточно опрятно и светло, хотя в каждом углу стояли стеклянные консоли, отражавшие явную безвкусицу хозяина, там было все – от хрустальных бокалов, графинов до курительных трубок и игрушечных карет. С потолка свисали цветы и грубовато размалеванные куклы. Вероятно, добрую половину помещения занимала печь, в которой потрескивали поленья, и теплый воздух вместе с запахом пекущейся пиццы приятно щекотал ноздри. Хозяин был весьма примечателен – упитанный, с круглой физиономией, на которой, словно наклеенная, висела мушкетерская улыбка и топорщились бравые усы. Зычный голос, масляные глазки и ловкость движений, с которыми он то ставил очередную пиццу в печку, то доставал ее оттуда, довершали картину. Чувствовалось, как он гордится своей умелой работой и доволен достатком, который он так усердно афишировал. Пожалуй, более гротескную, нелепую фигуру трудно было представить. Его толщина противоречила движениям, добродушная физиономия – свирепому выражению лица, когда он обращался к работе, откровенное хвастовство явно шло вразрез с невежеством. Одним словом, его претенциозность была смешна. Однако мои поспешные умозаключения отошли в сторону, когда я увидел еще двоих людей, работающих в пиццерии. Один – высокий, очень худой, если не сказать тощий, юноша. Бледное лицо его не уступало белизне длинного фартука и поварского колпака. Лицо было трагически печально, и длинный нос нависал над тонкими губами, словно скорбя над собственным молчанием.
Третьей была молоденькая девушка, приятной наружности, с вьющимися длинными волосами. Кокетливость проглядывала в каждом ее движении. Она, верно, знала себе цену, и, чувствуя на себе заинтересованные взгляды посетителей, не без оснований считала, что играет здесь главную роль. Когда хозяин окликнул ее, посылая к очередному посетителю за заказом, я уверился в справедливости своих наблюдений. Девушку звали Натали.
Погода была ненастная, и я пробыл в пиццерии почти целый день. Посетителей было немного, и любопытный хозяин из кожи вон лез, чтобы узнать, кто я и откуда. Меж тем, задавая вопросы, он почти не ожидал ответа, а сразу переводил разговор на себя. Так что вскоре я знал всю его подноготную. Выяснив, что я имею отношение к медицине, он тотчас вывалил на меня кучу жалоб, из которых основной была жалоба на кошмарные сны. Слушая и наблюдая за всей этой троицей, я вдруг пришел к очень простому заключению, – они словно повторяли сюжет из итальянской комедии масок. И если сам хозяин играл роль Арлекина, то его помощник был вылитый Пьеро, а девушка, конечно, Коломбиной. Все трое находились в неразрешимой ситуации, и никто не знал, как из нее выйти. Хозяин желал как можно скорее жениться на Натали, хотя и не испытывал к ней особой любви. Просто ее смазливость
