связь с задним отсеком и, сделав прозрачным разделяющую их переборку, наблюдал за реакцией друга на запись. – Я думал, что тебя покалечу… А когда ты сломал спиной утилизатор, Гоша решил, что перебил тебе позвоночник.
– Зато достоверно… – прохрипел Верден. Улыбаться было больно, так как разбитая внутренняя поверхность губ превратилась в одну кровоточащую опухоль. – Квартиру опечатали?
– А ты не видел? – удивился Кривцов.
– Нет. Отъехал на мгновение… – признался Кайм. – Здорово ты меня затылком приложил…
– Прости, если перестарался… – сконфуженно пробормотал Гоша. – Очень трудно рассчитывать силу в этом чертовом сарафане…
Глава 18
Маркус Гриффитс. Конгрессмен
Желания тащиться в Олдерр-сити не было никакого. Мало того что городишко лежал вдали от его обычных маршрутов и пришлось искать и скачивать трехмерный план организации движения в этом, забытом Богом и людьми, уголке, так еще оказалось, что этому плану почти два года, и часть новых строений в нем не отражена! Поэтому его «Эйркрафт» периодически принимался истошно сигналить, снижал скорость полета до нуля и требовал внесения изменений в оказавшийся некорректным маршрут. В итоге к моменту, когда флаер оказался на четвертом, самом нижнем ярусе заброшенного офисного здания в одиннадцатом округе Олдерр-сити, Маркус порядком вышел из себя и был готов повернуть обратно и вернуться домой. Если бы не три с половиной миллиона кредитов, зависшие на счетах этой чертовой «Ломек-инкорпорейтед», он бы давно плюнул на открывающиеся перед ним «перспективы» и выкинул бы из головы господина Ульфсара и его компаньонов.
Седрик стоял у острого носа довольно старой модели «Флии» и с кем-то общался. Выбравшись из машины, Гриффитс раздраженно покосился на
– Возмутительно! – скривился конгрессмен и решил вернуться обратно в салон «Эйркрафта» – там было не в пример прохладнее, чем в этой каменной духовке…
– Здравствуйте, Маркус! – Закончивший разговор Седрик мило улыбнулся, раскрыл объятия и сделал пару шагов к опешившему от такой фамильярности Гриффитсу. – Как я рад вас видеть!
– Здравствуйте, Ульфсар! К чему эти никому не нужные меры предосторожности? Мы не могли побеседовать у вас в офисе? – с трудом увернувшись от объятий, поинтересовался Маркус.
– Ну как вам сказать, конгрессмен? – широко улыбнулся Седрик. – У нашей компании есть основания считать, что наши конкуренты спят и видят себя на нашем месте. За последнюю неделю нашей системой безопасности зарегистрировано более тридцати попыток взломать как рабочие серверы сотрудников, так и пароли доступа к коммам отдельных специалистов!
– Ого! Взлом комма – это очень серьезное преступление. Вам надо было обратиться в Службу внутренней безопасности! Если я не ошибаюсь, то это относится к седьмой категории тяжести…
– Обратились… Только пока никаких результатов. А оттягивать переговоры по интересующему нас вопросу мы больше не можем. Поэтому мы приобрели вот этот шарабан, поставили на него систему защиты от несанкционированного доступа, сервер без входа в Сеть и попросили вас встретиться с нами там, где мы гарантированно сможем обеспечить вашу посадку в него без каких-либо сюрпризов…
– В смысле «мою посадку»? – нахмурился Гриффитс.
– Ну переговоры займут около часа. Все это время «Флия» будет летать по разработанному нашими специалистами маршруту, хаотически перемещаясь из зоны контроля одного спутника к другому. Мы уверены, что записать происходящее в этой машине будет невозможно…
– Не проще было встретиться у меня в офисе? – поморщился конгрессмен, представив себе полет на этой древней таратайке.
– А где гарантии, что те, кто интересуется нашими планами, не смогут взломать ваши серверы?
– У нас работают специалисты высшего класса! – возмутился Маркус.
– В СВБ – не хуже. Однако уже трое суток не могут локализовать и прекратить вторжения…
– Мда… странно… – Гриффитс вздохнул, пожал плечами и вслед за довольно осклабившимся собеседником полез в тесный салон «Флии»…
Внутри было еще гаже, чем он себе представлял: потертые сиденья, пропахшие потом и сигарами, потрескавшийся пластик потолка, выцветшие голограммы приборов, еле видимые на фоне лобового стекла, пол совершенно непонятного цвета, на который было противно наступать…
– А получше машины не было? – устраиваясь на краю сиденья, поинтересовался он.
– Выбор обусловлен теми же факторами, что и маршрут – пока они догадаются, что вы можете оказаться в этом сарае, пройдет достаточно много времени.
– Ладно, давайте перейдем к делу… – почувствовав, что «Флия» набирает высоту, смирился Маркус. – Итак, что вам надо?
Седрик, загадочно улыбаясь, посматривал на маленький терминал, закрепленный как попало на соседнем с ним сиденье. Наконец по экрану побежали строчки, и, ознакомившись с ними, Ульфсар тяжело вздохнул:
– Мда, конгрессмен Гриффитс. Можно было все решить проще… Жаль…
– Вы о чем, Седрик? – не понял Маркус.
– Да вот думаю, как вы отнесетесь к тому, чтобы пересмотреть результаты закона 424- 5567-12?
– Смеетесь, Ульфсар? – чувствуя, что у него начинает ныть затылок, ухмыльнулся Гриффитс. – Если вы думаете, что я могу вспомнить постановление по присвоенному ему номеру, то вы сильно ошибаетесь…
– А воспользоваться коммом? – скривился пристально глядящий ему в глаза собеседник.
– Ну вы меня разочаровываете! Во-первых, сейчас каникулы, и по соображениям секретности вся рабочая информация с комма удалена. Во-вторых, постановления прошлой сессии я в памяти не храню. Ну и для того, чтобы вы примерно представили себе, как происходит работа над тем или иным законом, раскрою небольшой секрет. На каждого из нас работает аналитический центр. После обработки всей доступной по данному вопросу информации мы либо принимаем закон, либо отправляем его на доработку. Как правило, решения комитетов бывают единогласными, за очень редкими исключениями, как правило, касающимися вопросов, относящихся к сферам, для просчета последствий в которых математический аппарат неприменим… В нашем комитете таких вопросов еще не возникало. Так что изменение моего мнения вам ничего не даст…
– Грустно… – покачал головой Седрик. – А я так надеялся на лучшее… Что ж, приятно было познакомиться, конгрессмен Гриффитс.
– Это все, что вас интересовало? – удивился Маркус. – А я думал, что это – не более чем глупая шутка…
– Я не умею шутить… – В холодном взгляде Ульфсара Маркус вдруг почувствовал
