Глава 14
В воздухе витал страх. Сидя на лошади, она чувствовала его, ужас витал меж зданий, улиц и площадей. Доносившийся из города запах гари от мертвых очагов, вонь разлагавшихся трупов животных и лошадиного навоза… Но была здесь еще и необычная тишина, которая буквально звенела в ушах. Так выглядела ее следующая победа. Тишина и запах страха в воздухе.
Но чем больше она вглядывалась, тем больше, казалось ей, мертвый город оживал. Она уже будто слышала приглушенные рыдания женщин, и плач детей. Она могла теперь поклясться, что слышит, как римляне умоляют своих богов остановить нашествие и дать им еще один день жизни. Страх, всюду страх…
Боудика пришла сюда, чтобы сражаться, уничтожать и получать ту радость, которую может дать лишь ужас поверженых врагов. Она радовалась, когда римляне испускали дух и когда последнее, что они видели, было ее лицо. Но где были люди, чьи глаза умоляли бы о пощаде в последние мгновения жизни, перед тем, как тьма поглощала их? Куда делись жители Лондиния? Она смотрела на город, но не видела на улицах тех, кто стал просить бы пощады; не было и лодок, пересекавших реку, не было ни лошадей, ни даже собак и кошек.
Боудика, сидя на своей серой кобылице, оглядывала Лондиний с холма, что находился к северо-востоку от города. Могла ли здесь быть ловушка, старый прием римлян, когда они заманивали противника в места, выглядевшие совсем безопасными, для того чтобы потом напасть целым легионом и разорвать в клочья? Могли они задумать какой-нибудь дьявольский маневр, чтобы разом уничтожить ее людей, когда те войдут в город, как поступила она сама близ Камулодуна с пришедшим на выручку города легионом? Где были рвы, насыпи или укрытия, которые она не могла разглядеть с этого расстояния, которые скрывали бы тысячи римлян, готовых ринуться со всех сторон и обратить все ее мечты в пыль? Были ли там баллисты, катапульты или кипящее масло? А если нет, то где же спряталась римская армия и куда ушли все жители?
Она стояла и стояла на холме все не могла принять решение, но еще немного — и ее колебания были бы замечены. Теперь ей придется спуститься к подножию холма, где армия встала лагерем, и столкнуться с дюжиной неприветливых людей — вож-дей племен. Эти люди считают, что она должна знать ответы на все вопросы. Да, они пока следуют за ней и сделают то, что она прикажет, но Боудика знала, что, если допустит хоть одну ошибку, они отвернутся от нее. Всякий полководец успешен до первого поражения, а она пока выиграла только одно сражение. Сейчас ей предстояло биться снова, на этот раз против города, который выглядел спокойным, словно гора, словно лес на рассвете, и все же в его недрах скрывалась гадина, чьи клыки были смертоносны. Но гибель Боудики означала и смерть всей Британии.
Однако ей нужно было что-то сказать совету, и обзор города навел ее на кое-какие мысли. Она заставила лошадь повернуть и двинулась обратно к палаткам, где собрались остальные вожди.
Подъехав, она оглядела своих людей. Одни сидели на земле или выходили из палаток, другие готовили завтрак или занимались чисткой и заточкой оружия. Дым от тысячи походных костров поднимался в прохладном воздухе, собираясь в темное облако, которое нависло над холмами, на которых раскинулся лагерь. Лондиний был всего в трех часах пешей ходьбы, и воины готовились встретиться лицом к лицу с противником. Но куда этот противник подевался?
Спешившись, Боудика вошла в главный шатер. Вожди бриттов посмотрели на нее с ожиданием.
Мандубрак и Кассивеллан сидели в разных углах шатра, и им явно не нравилось находиться в одном месте, как и их женам и семьям, которые собрались в отдельные группы.
Правители малых племен спокойно беседовали. Все замолчали, когда Боудика подошла к столу, чтобы взять чашу с вином.
— Я прошу всех сесть, — сказала она. Вожди шести племен присоединились к ней совсем недавно. С некоторыми она уже говорила, но только теперь видела всех вместе. — Друзья мои, правители Британии, мы собрались здесь, так как решили изгнать с нашей земли римлян. Так ли это?
Все посмотрели друг на друга и кивнули, соглашаясь. Боудика продолжила:
— Мы — семь голосов, равных, представляющих самые большие племена. Как совет мы должны сознавать важность тех соглашений, которые принимаем. Если мы не будем едины, то потерпим неудачу. Все согласны с этим?
Снова никто ей не возразил.
— Все согласны с тем, что мы выступаем этим же утром? Мы разделимся на три части, каждая войдет в северную половину города, но разными путями: одна с востока, одна с севера и одна с запада. Римляне будут ожидать, что мы пойдем по дорогам, которые ведут к мосту, чтобы захватить северный и южный берега реки. Но мы этого не сделаем, мы будем избегать дорог и пройдем через поля. Так будет медленнее, но безопаснее. Войдя в город с востока и запада по северному берегу, мы достигнем эффекта внезапности. Наши шпионы сообщают, что у их командующего не было времени, чтобы собрать все свои легионы. У него недостаточно воинов, чтобы сражаться с нами в открытом поле. Пройдя полями, там, где их нет, мы перехитрим римлян. Они, конечно же, возвели укрепления на южном берегу за мостом, спрятались в складах и доках у воды, думая, что мы будем переходить реку по мосту, чтобы атаковать южный берег. Они надеются собрать нас в кучу, чтобы легче было уничтожить, они знают, что на таком узком пространстве мы не можем сражаться. Но вместо того, чтобы переправиться на южный берег по мосту, мы возьмем все лодки на северном берегу. Мы переправимся в сотне разных мест, соберемся на другом берегу реки справа и слева от моста и нападем на римскую армию с тыла!
Кассивеллан угрюмо смотрел на Боудику:
— Я думал, что это будет совет королей и королев — совет равных. Но ты, похоже, определила весь план битвы, даже не посоветовавшись с кем-либо из нас.
Боудика кивнула:
— Да, король, потому что я говорила с нашими шпионами, приблизилась к Лондинию и осмотрела город. Но я сообщаю свой план совету и прошу вашей поддержки. Именно сейчас вы можете не согласиться со мной и предложить другой план битвы.
Она старалась не вызвать его гнева, потому что это означало бы — внести раздор; напротив, она всеми силами стремилась говорить ровно и спокойно, но оставаться твердой в своем решении.
— Твой план хорош, Боудика, — сказал Кассивеллан, — в нем есть смысл. Но мои люди последуют только за мной и ни за кем более.
— Только ты и королева Велла поведете свой народ.
Мандубрак прервал их:
— Независимо от того, кто поведет наших воинов, римляне тут же увидят, что мы переправляемся на лодках через реку, и организуются по-другому и, когда мы высадимся, перебьют наших людей.
— Мы не будем убивать жителей на севере города, но сгоним их в кучу и заставим перейти через мост вместо нас. Когда они пойдут, римляне в укрытии не будут знать, что
