Поскольку он приказал связать Велена, он ожидал увидеть древнего со связанными руками. Вместо этого он видел, что его приказ выполнили с чрезмерным рвением.
Палатка была установлена вокруг крепкого дерева, и Велен был привязан к его стволу. Его руки были завернуты назад под неудобным углом, веревки вокруг белой кожи его запястий были затянуты настоль сильно, что даже в тусклом свете сумерек Дуротан мог рассмотреть, что она приобрела более темный оттенок. Еще одна веревка, к счастью не стянутая, вокруг его шеи заставляла его поддерживать свою голову, иначе был реальный риск задохнуться. В рот был запихан грязный кляп. Он был на коленях, и его копыта также были связаны.
Дуротан пробормотал ритуальную клятву и вытянул кинжал. Велен смотрел на него безо всякого страха все теми же глубокими синими глазами, но Дуротан в самом деле замечал, что дренеи удивился, когда орк перерезал оружием его веревку, а не горло. Велен не издал ни звука, но краткая боль отразилась на его призрачно-белом лице, поскольку кровь снова стала поступать к его конечностям.
'Я сказал им связать тебя, но не как талбука', проворчал Дуротан.
'Твои орки, похоже, перестарались'
Дуротан передал древнему флягу с водой и стал внимательно наблюдать за ним, когда тот опустошал ее. Сидя перед ним в грязной одежде, жадно глотая прохладную воду, с ободранной из-за веревок белой кожей, Велен не казался ему опасным. Что он почувствовал, спрашивал Дуротан себя, если бы он узнал об угрозе дренеи от самой Матушки Кашур? Но он чувствовал себя неправильно. Все же сама матушка Кашур заверила Дрек'тара, что дренеи были врагами настоль страшными, что это было даже нельзя себе представить.
На земле стояла тарелка со скудной холодной кашей. Дуротан правой ногой пихнул ее узнику. Велен посмотрел на нее, но не стал есть.
'Это не совсем тот пир, которым ты подчевал меня и Оргрима во время обеда в Телморе', сказал Дуротан. 'Но это съедобно'.
Губы Велена изогнулись в улыбке. 'Это был незабываемый вечер'.
'Ты получил то, что хотел от нас той ночью?' требовательно спросил Дуротан. Он был сердит, но не на Велена. Он был сердит, поскольку осознал, что тот, кто был с ним столь обходителен, теперь стал его пленником. И он решил выместить это на Пророке.
'Я не понимаю тебя. Мы просто хотели быть хорошими хозяевами для двух дерзких мальчишек'.
Дуротан поднялся на ноги и ударом ноги опрокинул тарелку. Остывшая овсянка медленно растеклась по землю. 'Ты думаешь, что я поверю в это?'
Велен ничуть не испугался. Он спокойно ответил: 'Это правда. Тебе решать, верить ли этому или нет'.
Дуротан согнул колени и наклонился к лицу Велена. 'Почему ты хочешь уничтожить нас? Мы вам хоть что-то сделали?'
'Я мог бы спросить у тебя то же самое', парировал Велен. На его белом лице появился румянец. 'Мы никогда даже и пальцем не трогали вас, а теперь более двух дюжин дренеи погибло от ваших нападений!'
Услышанная им правда только еще больше разозлила Дуротана. 'Предки нам не лгут', заревел он. 'Нас предупредили, что вы не те, за кого себя выдаете, вы - наши враги. Зачем вы несли те кристаллы, если не чтобы напасть на нас?'
'Мы считали, что они могут помочь нам лучше общаться с существом в горе', стал быстро оправдываться Велен, как будто пытаясь высказать все прежде, чем Дуротан смог заставить его замолчать. 'Оно не враг оркам, как и мы. Дуротан, ты умен и мудр. Я видел это в тебе той ночью. Ты не из тех, кто идет, словно слепое животное на мясорубку. Я не знаю, почему ваши лидеры лгут вам, но они врут. Мы всегда стремились к миру с вами. Ты выше всего этого, сын Гарада. Ты не походишь на других!'
Темно-коричневые глаза Дуротана сузились. 'Ты не прав, дренеи', сплюнул он. 'Я горд быть орком. Я горд своим наследием'.
Велен выглядел рассерженным. 'Ты неправильно понял. Я не клевещу на твой народ. Я просто...'
'Просто - что? Просто, как ты сказал нам, единственная причина, по которой мы видим наших любимых погибших, является ваш ... ваш бог, пойманный в ловушку в горе?'
'Он не бог, он - союзник, и он может стать им и для твоего народа, если вы этого захотите'.
Дуротан выругался и вскочил, стал ходить по палатке, сжимая и разжимая руки. Затем он сделал долгий глубоко вздох, и гнев в нем выгорел дотла до пепла.
'Велен, твои слова - всего лишь лес в огне нашего гнева', тихо сказал он. 'Твои заверения высокомерны и оскорбительны. Они лишь поддерживают тех, кто уже готов убить твой народ по просьбе наших предков. Я не понимаю - ты просишь выбирать меня между народом, которому я доверяю, традициям, на которых я был воспитан, и твоим словом'.
Он повернулся и посмотрел на дренеи. 'Я выберу свой народ. Ты должен знать это. Если ты и я окажемся лицом к лицу на поле боя, я не остановлю свою руку'.
На лице Велена отобразилось любопытство. 'Ты... Значит, ты не отведешь меня к Нер'зулу?'
Дуротан потряс головой. 'Нет. Если бы он хотел увидеть тебя, он должен был сам придти к тебе. Он послал на встречу к тебе меня, и я выполнил свои обязанности, как я считаю целесообразным'.
'Ты должен был доставить ему заключенного', напомнил Велен.
'Я должен был встретиться с тобой и выслушать тебя', ответил Дуротан. 'Если бы я захватил тебя в сражении, атакованный оружием из твоих рук, борясь с тобой на земле, тогда да, ты мог стать заключенным. Но нет никакой чести в связывании противника, который охотно предлагает свои руки для веревки. Мы - в тупике, ты и я. Ты настаиваешь, чтобы у вас нет никакой неприязни к оркам. Мои лидеры и духи моих предков говорят мне совсем другое'.
Дуротан снова присел у лица дренеи. 'Твои называют тебя Пророком - значит, ты знаешь будущее? Если так, то скажите мне, что ты и я можем сделать, чтобы предотвратить то, что, как я боюсь, произойдет. Я не хочу терять невинные жизни, Велен. Дай мне что- нибудь, что угодно, что я могу отдать Нер'зулу, что докажет, что ты говоришь правду!'
Он понял, что он умолял его, но это факт не беспокоил его. Он любил свою жену, свой клан, свой народ. Он ненавидел то, что видел: целое поколение становилось взрослым только с ослепительной ненавистью в своих сердцах. Если нужно будет просить то странное существо изменить все это, то он готов к этому.
Странные синие глаза отражали невыразимое сочувствие. Велен взялся своей бледной рукой за плечо Дуротана.
'Будущее не походит на книгу, которую можно прочитать', тихо стал он объяснять. 'Оно всегда меняется, как течение воды или поток песка. Мне открываются лишь определенные моменты, но ничего большего. Я почувствовал, что должен был пойти к горе без оружия, и я увидел, что меня встречает не самый великий шаман орков, а тот, кто когда-то благополучно провел ночь под моей крышей. Я не думаю, что это было случайностью, Дуротан. И если еще можно что-то сделать, чтобы предотвратить это будущее, то все находится в руках у орков, а не дренеи. Все, чем я могу помочь - поговорить с тобой, что я уже и сделал. Русло реки еще можно изменить. Но ты - тот, кто должен изменить его. Это все, что я знаю, и я молюсь, чтобы этого было достаточно для спасения моего народа'.
Древнее, покрытое странными трещинами лицо и тон его голоса говорили Дуротану больше, чем слова дренеи: Велен уже не надеялся, что этого достаточно для спасения его народа.
