Когда Доктор посмотрел на меня, я постаралась выглядеть так, словно мне предстоит танцевать важную роль и мне об этом уже давно известно.
— Мне неудобно это говорить, Доктор, но Хацумомо известная лгунья, — продолжала Мамеха, — опасно верить всем ее словам.
— Я впервые слышу, что Хацумомо лгунья.
— Никто не хочет говорить о таких вещах, — сказала она тихим голосом, как будто действительно боялась быть услышанной. — Так много гейш обманывают, поэтому никто не хочет обвинять первым. Но либо я лгу вам сейчас, либо Хацумомо лгала, рассказывая свою историю. Вам решать, Доктор, кого вы лучше знаете и кому из нас больше доверяете.
— Неужели Хацумомо станет сочинять такие истории только потому, что Саюри получила роль на сцене?
— Вы наверняка встречали младшую сестру Хацумомо Тыкву. Хацумомо надеялась получить для Тыквы одну из главных ролей, но ее дали Саюри. А я получила роль, о которой мечтала Хацумомо! Но это все не важно, Доктор. Если честность Саюри под сомнением, понятно, почему вы отказываетесь принять предложенный ею экубо.
Доктор какое-то время молча смотрел на меня. Наконец он сказал:
— Я попрошу одного из моих докторов в госпитале проверить ее.
— Думаю, это проблематично до тех пор, пока вы не согласитесь стать клиентом Саюри по мизуажу. Если ее честность под сомнением, то Саюри сможет преподнести экубо другим мужчинам. Надеюсь, они не столь доверчивы к историям Хацумомо.
Кажется, эти слова произвели должный эффект. Доктор Краб какое-то время сидел молча. Наконец он сказал:
— Не знаю точно, что мне лучше сделать. Я впервые оказался в такой необычной ситуации.
— Пожалуйста, примите экубо, Доктор, и выбросите из головы бредни Хацумомо.
— Я много слышал о бесчестных девушках, назначающих мизуаж на период, когда мужчина может быть легко обманут. Вы знаете, что я врач. Со мной это не пройдет.
— Но никто не собирается вас обманывать!
Он какое-то время сидел неподвижно, затем встал, выдвинув вперед локти, и вышел из комнаты. Я была так занята осуществлением прощального поклона, что не заметила, взял он экубо или нет. Но, к счастью, после того как они с Мамехой ушли, экубо на столе не оказалось.
Когда Мамеха упомянула мою роль на сцене, я подумала, что она присочинила это, пытаясь объяснить поступок Хацумомо. Можете себе представить, как я удивилась на следующий день, когда узнала, что она говорила правду. В это время, в середине тридцатых годов, в Джионе работали семьсот—восемьсот гейш, но так как для постановки Танцев древней столицы каждую весну требовалось не более шестидесяти человек, борьба за роли разрушала многие дружеские отношения. Мамеха обманывала, когда говорила, что она отобрала роль у Хацумомо. Мамехе, одной из немногих гейш в Джионе, гарантировалась ведущая роль каждый год. Но это правда, что Хацумомо отчаялась увидеть Тыкву на сцене. Не знаю, как такая идея могла в принципе возникнуть. Тыква получала различные награды, но никогда не преуспевала в танце. За несколько дней до вручения экубо Доктору семнадцатилетняя начинающая гейша, исполнительница ведущей роли, упала с лестницы и сильно ушибла ногу. Бедная девушка страдала, но все остальные начинающие гейши в Джионе обрадовались возможности заполнить эту вакансию. Именно ее роль, в конце концов, и досталась мне. Мне исполнилось всего пятнадцать, и хотя я никогда до этого не танцевала на сцене, была к этому готова. Вместо хождения по вечеринкам, подобно большинству начинающих гейш, я проводила вечера в окейе. Анти часто играла на сямисэне, а я практиковалась в танце, и к пятнадцати годам достигла одиннадцатого уровня, хотя и не была талантливее многих других. Если бы Мамеха не прятала меня от людских глаз из-за Хацумомо, я могла бы получить роль в Танцах древней столицы еще в предыдущем году.
Мне дали роль в середине марта, и у меня оставалось около месяца на ее подготовку. К счастью, моя учительница танцев очень помогала мне и часто назначала дополнительные уроки по вечерам. Мама не знала о моей роли, пока однажды Хацумомо не сообщила ей об этом. Она уточнила это у меня и сделала такое удивленное лицо, какое она сделала бы, если бы ее собака Таку добавила несколько колонок в бухгалтерскую книгу.
Конечно, Хацумомо была в бешенстве, но Мамеху это не волновало. Наше время пришло. Пора было выбрасывать Хацумомо из круга.
Глава 21
Однажды вечером, спустя неделю, Мамеха пришла ко мне во время перерыва между репетициями, явно чем-то обрадованная. Оказалось, в предыдущий день Барон упомянул о намерении собрать в ближайшие выходные вечеринку в честь портного Арашино — изготовителя лучших кимоно. Барон владел богатейшей во всей Японии коллекцией кимоно. Большинство кимоно были старинными, но некоторые из них изготовили современные мастера. Решение приобрести кимоно работы Арашино и побудило его организовать вечеринку.
— Я узнала, — сказала мне Мамеха, — кто такой Арашино. Он один из ближайших друзей Нобу! Понимаешь, какие это открывает возможности? Я собираюсь попросить Барона пригласить и Нобу, и Доктора на его маленькую вечеринку. Они оба не любят друг друга. Когда начнется торговля за твой мизуаж, можешь быть уверена, никто из них не будет сидеть спокойно, зная цену, назначенную другим.
Я чувствовала себя очень уставшей, но ради Мамехи захлопала в ладоши и сказала, как благодарна ей за желание поделиться со мной таким умным планом. По-моему, это действительно умный план, оказавшийся возможным потому, что ей не составляло труда убедить Барона пригласить на вечеринку обоих мужчин. Очевидно, они оба с удовольствием придут. Нобу — потому что Барон поддерживал «Ивамура Электрик», хотя я тогда этого и не знала, Доктор Краб — потому что относил себя к аристократии, и считал своим долгом посещать любые мероприятия, организуемые аристократией. Но почему Барон должен
