Архимондом не ошиблись, и видение Велена было всего лишь плодом страха.
Но пока сомнения одолевали разум, Велен понял — это всего лишь отзвуки горечи и желания вернуть все к прежнему согласию, гармонии и миру, царившим до прихода Саргераса.
Все, сомнений больше нет — он знает, что делать. Велен склонил голову перед исполненным света существом.
Первым Велен призвал самого давнего и доверенного союзника, Талгата, не раз помогавшего в прошлом. Теперь все зависело от Талгата, способного оставаться незамеченным там, где появление Велена неизбежно привлекло бы внимание.
Талгат сперва сомневался, но, когда Велен соединил разумы и показал картину темного будущего, убедился и сразу согласился помочь. Однако ничего про наару и обещанную ими помощь Велен не рассказал, поскольку не знал, как именно помогут светлые существа. Заверил лишь, что есть способ избегнуть злого рока, если Талгат доверится.
Длиннейший день года приближался. Пользуясь тем, что Кил'джеден с Архимондом думали только о Саргерасе, Велен со всей осторожностью и скрытностью прикоснулся к умам тех, кому доверял. Талгат тоже собирал народ. Затем Велен принялся сплетать тончайшую магическую сеть вокруг обоих изменников, почитаемых когда-то друзьями, чтоб те не заметили лихорадочной активности у себя под носом. Работа шла быстро, но казалось — так недопустимо, предательски медленно.
Наконец работа завершилась, день настал, избравшие путь Велена взошли следом за ним на вершину самой высокой горы их древнего мира.
Осмотрелись — как же мало собралось, считанные сотни! Увы, позвать можно было лишь тех, кому Велен целиком доверял. Нельзя рисковать всеми, призвав того, кто способен предать.
Незадолго до восхождения Велен забрал кристалл из храма. Последние дни он провел, изготовляя копию, чтобы не поднялась тревога, когда кристалл исчезнет. Вырезал подделку из обычного хрусталя, заклял, наделив свечением, но фальшивка не отзывалась на прикосновение. Любой, коснувшийся кристалла, немедля обнаружил бы пропажу.
Настоящий кристалл Велен крепко прижал к себе, наблюдая за взбирающимися на гору эредарами — сильные копыта и руки легко находили опору. Многие уже добрались и теперь смотрели недоуменно, не решаясь, однако, озвучить вопрос.
Как же и куда они убегут отсюда?
В самом деле… И Веленом на мгновение овладело отчаяние — но он вспомнил существ света, соединившихся с его разумом. Они придут, непременно!
А пока с каждым мгновением все опаснее: раскроют, найдут! Столь многие еще не прибыли, даже Талгат. Старый друг Ресталаан улыбнулся ободряюще:
— Скоро придут, вот увидишь!
Велен кивнул — скорее всего, друг прав, даже в последние дни Архимонд с Кил'джеденом вели себя как обычно, и не подозревая о дерзком плане. Оба слишком увлеклись предвкушением будущей силы. Но все же, все же…
Предчувствие, когда-то предупредившее о Саргерасе, снова всколыхнулось в сознании. Что-то не так! Велен нетерпеливо зашагал взад-вперед… Ага, вот они! Талгат со спутниками одолели подъем, замахали руками, приветственно улыбаясь, и Велен вздохнул с облегчением. Уже шагнул навстречу — но кристалл вдруг пробудился, и словно ледяной волной окатило Велена. Пальцы стиснули кристалл, а разум раскрылся — и он почувствовал окутавшее его отвратительное зловоние!
Саргерас не дремал, создавая чудовищный легион, превращая эредаров, легкомысленно доверившихся Архимонду и Кил'джедену, в омерзительных ман'ари. Тысячи чудовищ всевозможных форм и обличий залегли на склонах, укрытые неведомо как от разума и чувств Велена. Если бы не кристалл, он, возможно, и не заметил бы их, пока не стало бы слишком поздно. А может быть, уже слишком поздно!
Глянул, пораженный, на Талгата: зловонные миазмы исходили и от него, и от следовавших за ним! Из глубин отчаявшейся души взлетела мольба: «К'ер, спаси нас!»
Ман'ари ощутили, что обнаружены, кинулись вверх, будто голодные хищники на добычу. Но любая смерть лучше того, что эти обезображенные твари собрались учинить с оставшимися верными! Что же делать?
Вне себя, Велен поднял кристалл Ата'мала к небу — и то будто раскололось, явив столб ярчайшего белого света. Он ударил прямо в камень, расщепив его на семь разноцветных лучей. Боль обожгла Велена — кристалл взорвался в руках, острые грани врезались в пальцы. Охнув, он выпустил обломки — а те повисли, округлились, превратившись в шары, втянули в себя разноцветные лучи — каждый по одному, а затем устремились в небо.
Семь новых кристаллов — красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, пурпурный и фиолетовый, — вобравшие силу изначального белого света, закружились в вышине, создав сияющий купол вокруг перепуганных эредаров.
Во взгляде Талгата сверкнула неприкрытая ненависть, он бросился — и ударился о стену разноцветного света, отшатнулся, оглушенный. Велен оглянулся: повсюду ман'ари кидались, рыча, истекая слюной, драли когтями стену, созданную всего лишь из света, но защитившую верных.
Низкий тяжелый рокот сотряс гору, пробежал по телу, по костям и нервам. Велен глянул вверх, и — о диво превыше семи шаров света в этот день чудес! — с небес опускалась звезда, столь яркая, что нельзя было глядеть на нее. Но вблизи увиделось, что сияние исходило не от зыбкого небесного светляка, а от диковинного существа с мягкой округлой сердцевиной — будто множество соединенных сфер, а по краям — прозрачные треугольные выступы, словно из хрусталя. Когда чужой голос коснулся разума, Велен заплакал.
— Я обещал — и я здесь. Приготовься покинуть этот мир, пророк Велен.
Тот протянул руки — почти как дитя, требующее любящих объятий матери. Шар над ним запульсировал, и Велен ощутил, как медленно поднимается, плывет вверх. Остальные тоже плыли, приближаясь к существу, бывшему, как внезапно понял Велен, исполинским кораблем, хотя и пульсирующим непостижимой жизнью. Снизу бесновались, ревели, визжали ман'ари, бессильные схватить ускользающую добычу. Основание корабля раскрылось, и спустя мгновение под ногами оказалась твердь. Велен встал на колени, наблюдая, как поднимается к кораблю его народ.
Ожидал: когда прибудет последний, люк закроется, и корабль, сотворенный из живого металла, бывшего, как он подозревал, сущностью К'ера, отправится в путь.
Но в сознании прозвучал шепот: «Возьми же кристалл, ставший семью, — он понадобится тебе».
Велен наклонился над люком, протянул руки — и кристаллы метнулись к нему, врезавшись в ладони с такой силой, что он охнул. Прижал к себе, не обращая внимания на невыносимый жар, исходивший от них, оттолкнулся от края. В то же мгновение люк исчез, будто и не было его. Сжав семь кристаллов Ата'мала, растерянный, недоумевающий, Велен застыл на мгновение между отчаянием и надеждой: что же будет? В самом ли деле спаслись?
Приведший войско Кил'джеден наблюдал с удовольствием, как рабы бесчисленной сворой штурмуют гору. Уже радость победы, радость от зрелища поверженного врага посетила его, столь же сладкая, как утоление посеянного Саргерасом в душе хищного голода. Талгат хорошо исполнил порученное. Велена спасла лишь чистая случайность — повезло схватиться за кристалл в момент атаки. Если б не схватился, превратился бы в кучу мясных
