открыл дверцу машины для Анни и Сильви и начал вынимать багаж, пока они здоровались с доктором.
– Здравствуй, Сильви. Очень рада снова тебя видеть. – Хотя доктор Геншер была крупной женщиной, она не производила отталкивающего впечатления. Но Сильви невольно отпрянула.
– Здравствуйте, миссис Парадиз. Анни пожала ей руку.
– Поздоровайся, Сильви, – ласково сказала Анни, и Сильви пробормотала приветствие. Потом подняла голову.
– У меня есть кот. У него глаза как мои.
Анни в недоумении взглянула на дочь. Сильви никогда раньше не сравнивала Пэнгора с собой. Еще раз Анни была поражена тем, что Сильви словно читает ее мысли.
Доктор Геншер улыбнулась:
– Насколько я понимаю, твой кот собирается остаться здесь, вместе с тобой.
Сильви кивнула.
Подошел Хадсон. Он уже аккуратно выставил возле машины чемодан и коробки Сильви.
– Все готово. Куда отнести?
– Я думаю, пусть пока останутся здесь. Доктор Геншер взглянула на Сильви.
– Хочешь посмотреть на свою новую школу?
– Да, хочу.
Они прошли по главному корпусу, зашли в столовую, в жилые корпуса, где у Сильви будет своя комната. Все дети, которых видела Анни, казались заботливо ухоженными, все были чем-то заняты. Прошло больше часа, прежде чем они вернулись к главному зданию.
– Ты готова попрощаться с мамой?
– Да, – кивнула Сильви, – пока, мам-пам, – сказала она слегка небрежно.
– А теперь, я думаю, вам пора ехать, миссис Парадиз. Могу я позвонить вам вечером?
Анни была озадачена.
– Уже? Сейчас? – спросила она, но сразу поняла, что так будет легче для Сильви. – Да-да, конечно. До свидания, дорогая, – сказала Анни, обращаясь к дочери, – очень скоро мы с тобой снова увидимся и поболтаем.
Сильви продолжала улыбаться.
– Не уезжай, мам-пам, не уезжай! – проговорила она, внешне оставаясь спокойной.
– Я должна ехать, малышка. Такое правило в интернатах, помнишь?
Улыбка исчезла с лица Сильви, лицо исказилось, губы обиженно искривились.
– Не уезжай! – повторила она, и ее голос зазвенел на высокой ноте.
– Но ведь ты в новой школе, теперь это твой дом. Вот и Пэнгор с тобой, и доктор Геншер. Все так, как мы и договаривались.
Сильви выдернула руку из руки доктора.
– Нет, нет, – вскрикнула она и побежала к Анни. Потом обвила ее шею, прокричала «нет!» еще раз и спряталась под рукой матери.
– Вам лучше сесть в машину, – спокойно сказала доктор Геншер, снова беря Сильви за руку. Сильви закричала. Доктор осторожно, но уверенно повела ее прочь. Анни не могла сдвинуться с места, затем медленно направилась к машине. Сильви пыталась вырваться из рук чужой женщины.
– Мамочка, нет, нет, мамочка, нет! – Сильви заплакала. Анни изо всех сил старалась сдержать слезы спрятать от Сильви свою боль. Хадсон открыл для нее дверь машины, и Анни села в салон.
– Не уезжай, не уезжай, не уезжай!
Истерический визг, красное, залитое слезами лицо. Сильви упала на колени.
– Ну, пожалуйста, мамочка, не уезжай!
Хадсон обошел машину, сел за руль и завел мотор. На ступенях лестницы появились две воспитательницы и подошли к доктору Геншер, которая склонилась над Сильви, крепко держа ее за плечи. Руки девочки умоляюще тянулись к Анни.
– Уже пора? – тихо спросил Хадсон.
– Да.
У Анни перехватило дыхание. Они поехали вниз по кленовой аллее. И, пока они не достигли ворот, Анни слышала, как кричала Сильви.
9
МОРТИ, БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ!
