Она накрыла ладонь своей подруги. Какого черта зря время терять, спрашивается? Почему бы не начать игру и не взглянуть на его реакцию?
– Кэтрин очень нужна забота близкого человека, – продолжала она. – Она это заслужила. Чарльза я знаю слишком хорошо… к сожалению. И мне отлично известно, через что он заставил ее пройти.
Джада замолчала, позволив собеседнику вообразить кошмарно-сексуальные сцены из прошлого «Кэтрин», после чего поднесла ладонь Мишель к своему лицу, припала к ней губами – и опустила. Мишель руку не убрала. Ее раскрытая ладонь с оранжевым отпечатком губ лежала на столе, будто полураскрытый бутон.
Из-под приспущенных век Джада взглянула на Рэйда. Околдованный, он не сводил глаз с ладони Мишель, и губы Джады тронула улыбка. Древняя черная магия еще никого не подводила. Добавьте розовую щепотку – и парень ваш! Чем уж так возбуждает мужской пол лесбийская любовь, было выше ее разумения. Почему, спрашивается, мужские эротические фантазии нацелены на обладание двумя женщинами сразу, если им и с одной-то справиться чаще всего бывает не под силу? Может быть, как раз потому, что, занимаясь друг другом, дамы снимают с партнера часть ответственности? Самой Джаде трудно было представить что-нибудь менее привлекательное, нежели секс с двумя геями.
А Рэйд все никак не мог отлепить взгляд от ладони Мишель. «Пожалуй, красавчик созрел для полноценного шоу», – решила Джада и поднялась из-за стола.
– С вашего позволения, я отлучусь в туалет.
Она поплыла через зал, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. Наверняка Рэйд Уэйкфилд уже пускает слюни, воображая двух таких разных женщин в своей постели. А нарушение множества табу великосветского общества только добавляет в его глазах пикантности этому черно-белому соусу.
Энджи не верила собственным ушам, глазам и вообще не понимала, что происходит в этом мире. Лизе хватало наглости болтать не только о фирме и сослуживцах – то есть о том, чего Энджи по ее милости лишилась, – но и об отношениях с Рэйдом, помолвке, свадебных планах и медовом месяце! Немыслимо! Что это, безудержное злорадство? Или черствость всегда была в характере «подруги»?
– Представляешь, Рэйд хотел ограничиться неделей, – чирикала Лиза. – Ехать во Францию на неделю! Нелепость, верно? Сошлись на десяти днях, хотя я бы предпочла две недели.
Энджи кивнула. Ее медовый месяц с Рэйдом на Бермудах длился пять дней, но упоминать об этом она не собиралась.
Когда официант унес тарелки, Лиза опустила на столик фирменный пакет из «Сакса». Энджи на миг опешила, решив, что Лиза приготовила ей подарок, но потом сообразила, что это ее вещи, о которых она говорила по телефону.
– Остальное в машине, – сказала Лиза.
Энджи ответила бледной улыбкой. Ее план разваливался на глазах, но сдаваться она не собиралась. Вот только времени оставалось в обрез.
Официант со счетом появился как раз кстати. Взглянув на квитанцию, Энджи отсчитала ровно половину суммы, добавила ровно половину чаевых и отодвинула листок. Какого черта я должна за тебя платить?!
– О! – изумленно выдохнула Лиза, будто впервые столкнулась с такой диковинной процедурой, как оплата в ресторане по счету. Пошарив в сумочке, она выудила несколько смятых банкнот и пригоршню мелочи, тем самым напомнив Энджи, что по примеру королевских особ предпочитает обходиться без наличных.
По дороге к машине Энджи все сильнее охватывала паника. Что же делать?! Что делать? Максимум через час они должны вместе оказаться в квартире Рэйда. Учитывая, что дорога займет около получаса, на поиски выхода остается всего ничего. А если выход не найдется? Лиза до конца дней своих будет пребывать в уверенности, что в пух и прах разбила несчастную, жалкую толстушку Энджи… Нет, ни за что! Энджи стиснула челюсти так, что зубы заскрипели.
Подойдя к своей машине, Лиза открыла багажник и кивнула на еще один пакет с хламом… пардон, с дорогими сердцу Энджи вещичками – пуховым платком, связанным бабушкой, голубой пижамой, старым фотоальбомом и прочими мелочами. Энджи склонилась над пакетом.
– Я упаковала, как могла, – с тонкой улыбкой сообщила Лиза, – Но ты же меня знаешь, аккуратность – не моя стихия.
Зато драгоценности – определенно твоя! Руки-то небось чешутся вцепиться в кольцо?
– А дневник мой где? – жалобно пробормотала Энджи. – Дневника не вижу!
– Какого дневника? Я ведь, кажется, все собрала! На полке только этот альбом лежал.
– При чем тут альбом? Я дневник имею в виду! Личный дневник.
– В списке его не было.
Точно, не было: Энджи с самого начала понимала, что ей нужен запасной вариант. Она выпрямилась и повернулась к Лизе, придав взгляду испуг и смущение.
– Ты… Господи, только не это! Скажи, что ты его не читала!
– Да нет же, нет! Я его даже не нашла!
Судя по ее виду, она была этим очень разочарована.
– Не может быть! Он всегда лежал там, на полке. Я точно помню, что говорила тебе о
